.jpg)
Петербургская актриса рассказала о том, как Золушкой пришла на «Ленфильм», а стала участницей самых звездных проектов
В Москву из Петербурга привезли на гастроли спектакль Анджея Бубеня «Свет с неба». Сегодня и на следующей неделе его играют в Театральном центре «На Страстном». Специально для этой постановки пьесу современного английского драматурга, оскаровского номинанта Дэвида Хэйра впервые перевели на русский язык. В ней рассказывается история двух несхожих людей — богатого ресторатора Тома и его бывшей возлюбленной Киры. Он гедонист, она много думает о тех, кто в этой жизни недостаточно защищен. Но их объединяет чувство вины перед недавно умершей женой Тома, которая знала о внебрачной связи мужа. Разрешение на постановку в России автор, в отличие от многих своих западных коллег, не отозвал.
О спектакле и других своих творческих проектах, в том числе о популярном сериале «Тайны следствия» и фильме «Кроличья лапа», где довелось сняться со звездным французским актером Пьером Ришаром, «Труду» рассказала исполнительница главной роли Светлана Щедрина.
— «Свет с неба» появился в Петербурге по вашей инициативе. Трудно было получить лицензию на постановку пьесы?
— Непросто, потому что мы занимались этим еще в ковидные времена, и из-за пандемии офис драматурга то работал, то нет. Но наша продюсерская компания «Зебра» во главе с Юлией Соболевской со всеми сложностями справилась.
— Знаю, что вас изначально вдохновила увиденная по кинотрансляции постановка «Света с неба» с участием известных актеров Кэри Маллиган и Билла Найи. Чем от нее принципиально отличается ваша работа?
— Разница в ментальности, актерской природе, понимании социальных вопросов. Оно и у самих героев различно, это для них камень преткновения. К тому же многие затронутые в тексте пьесы проблемы — специфически английские, и мы его значительно сократили. Хотя, разумеется, самое важное осталось. Кира все время пытается внушить снобу и богачу Тому, что людей нужно жалеть и понимать, помогать им. Некоторые из них несчастны несправедливо и имеют право быть услышанными. Однако в иные моменты сама Кира настолько беспощадна к бывшему любовнику, что даже я не понимаю ее. Мне кажется, стоило быть мудрее и великодушнее по отношению к этому мужчине. С другой стороны, моя героиня не идет на компромисс даже с самой собой, и это заслуживает большого уважения. Она слишком свободолюбива, чтобы подладиться под такого человека, как Том, который не принимает ничью точку зрения, кроме своей. Но Кире и трудно его забыть. Так что наша история еще и о том, как сложно иногда отпустить прошлое, чтобы обрести внутреннюю свободу и идти дальше.
— Как появился в постановке ваш партнер — Игорь Скляр?
— Его пригласили продюсеры, и, насколько знаю, ему очень понравился материал. Мы один раз уже встречались в антрепризном спектакле «Любовь не картошка», но там у нас была всего пара совместных сцен. Работать с таким артистом — большое счастье, хоть это и непросто, мы ведь тоже очень разные. Спектакли с Игорем Борисовичем — сложный, но захватывающий процесс. Он большой артист, высочайший профессионал.
— В Петербурге «Свет с неба» идет в Театре на Васильевском, но его премьера прошла в павильоне «Ленфильма» — почему?
— Это была задумка продюсеров, обернувшаяся уникальным опытом. На легендарной студии такая магическая атмосфера, которую не удается повторить больше нигде. Ее стены помнят великих режиссеров и актеров, дышат этими воспоминаниями.
Обожаю «Ленфильм», желаю ему процветания и активного продолжения творческой судьбы! Хорошо помню, как впервые оказалась на этой студии. Мне было13 лет, на занятиях в Детском музыкальном театре при фонде Виктора Резникова я познакомилась со многими петербургскими театральными актерами, и меня пригласили поучаствовать в юбилее фильма «Золушка» 1947 года. В его честь в одном из павильонов «Ленфильма» делали большое представление, которое играли несколько дней. И я была той самой главной героиней, которая спускается с колосников на руках у стражников, искавших, как вы помните, сбежавшую от принца девушку. Все остальные роли были у взрослых актеров. Впоследствии я не раз снималасьв этом павильоне и всегда вспоминала о том празднике. Мне посчастливилось застать тот период, уже постсоветский, когда на студии опять стала возрождаться творческая жизнь, постоянно проводились пробы и съемки, везде было накурено (раньше в помещениях это разрешалось), а в буфете многолюдно... Я люблю эту студию с непростой судьбой.
— Скоро стартует уже 23-й сезон «Тайн следствия». Ваш дебют в кино состоялся именно в этом сериале?
— Да, знаменитый ассистент по актерам Инна Лазаревна Шлионская заметила меня, студентку второго или третьего курса, на учебном спектакле Санкт-Петербургской академии театрального искусства и пригласила на пробы. Их проводил самый первый режиссер «Тайн следствия» Илья Макаров. До сих пор помню то здание в центре города, где все происходило,— я сейчас живу неподалеку. Роль мнедали эпизодическую, секретаря суда. Но для меня это был первый опыт в кинематографе, и я очень волновалась, ощущая, что попала в другой мир, который меня сразу в себя влюбил. А потом линию моей героини почему-то продлили, чему я безумно рада. Со всеми людьми, с которыми тогда свел проект, мы до сих пор дружим, ходим друг к другу на спектакли. Это один из двух детективных сериалов, которые, мне кажется, стали визитными карточками Петербурга: «Улицы разбитых фонарей» и «Тайны следствия».
— Как думаете, в чем причина его необычайного долголетия?
— На мой взгляд, в неизменности костяка актерской команды, и в первую очередь здесь надо назвать Анну Ковальчук, которую очень любят зрители. В сериале есть питерское обаяниеи настроение. Иногда мне самой интересно — как происходит, что ты снялась во множестве хороших картин, но люди вспоминают первым делом именно «Тайны следствия».
— А в фильме «Кроличья лапа» Наны Джорджадзе вы играли с французскими актерами. Сложно было найти общий язык?
— Нет, мне кажется, ни у кого из нас не было ни малейшего дискомфорта, мы все работали в большой творческой любви. Николя Дювошель, игравший главную мужскую роль — моего возлюбленного, и Пьер Ришар очень меня поддерживали, и когда мне выпадали сцены на французском языке, долго их со мной репетировали. А я, в свою очередь, помогала Николя с русским языком, на котором ему тоже пришлось немало сыграть. Вся наша съемочная группа жила в маленьком бельгийском городке, почти деревне. В соседнем селении был видовой ресторан на холме, мы несколько раз ездили туда тесной компанией, много смеялись, было интересно слушать рассказы Ришара. Он очень общителен и вежлив, никогда никому не отказывал сфотографироваться, побеседовать. Но при этом казалось, что в нем живет скрытая печаль — может быть, так проявлялась глубина его личности. У нас привыкли считать его исключительно комиком, но он гораздо более разносторонен. Мне кажется, здорово было бы увидеть его играющим Чехова, Достоевского, Толстого. Ришар рассказывал нам о своей любви к России и ее культуре, о том, как привозил сюда свой моноспектакль.
.jpg)
.jpg)
— Какие еще фильмы с вашим участием выходят в ближайшее время?
— Социальная трагикомедия «Точка опоры» Александра Андреева и исторический детектив «Цербер» Владимира Щеголькова. В прошлом сезоне я много работала в театре, московский режиссер Галина Зальцман выпустила у нас в Театре на Васильевском премьеру «Розенкранц и Гильденстерн мертвы», я там сыграла Гертруду и очень эту роль полюбила. Впервые соприкоснулась на сцене с темой материнской любви и ощутила всю ее бесконечную боль и трагичность. Выбор моей героини между любовью к мужу и к сыну тяжел.
— Что бы вы пожелали себе и окружающим?
— С большей благодарностью принимать то хорошее, что у нас в жизни есть. Сейчас в мире происходят страшные вещи, тем ценнее моменты простого человеческого тепла и радости, пусть даже самые, на первый взгляд, незначительные. Давайте ими дорожить!