.jpg)
«Пиковая дама» Петра Ильича впервые обрела свое полное киновоплощение
Удивительно, но выходящий 12 ноября в прокат фильм «Пиковая дама», снятый коллективом московской «Геликон-оперы» в содружестве с телеканалом «Россия-Культура» и киноконцертом «Мосфильм» — первая за много десятилетий художественная лента, воспроизводящая главный шедевр русской классической оперы. Предыдущая выпущена на «Ленфильме» в далеком 1960 году. Она бесценна тем, что запечатлела искусство великих артистов — Зураба Анджапаридзе (в кадре — Олег Стриженов), Тамары Милашкиной, Евгения Светланова... Но произведение Чайковского сокращено там на целый час. С тех пор — не припомню, чтобы хоть в одном из театров (а «Пиковая» идет на всех главных оперных сценах страны и много где за рубежом) родилась подобная инициатива. Хотя, кажется, ничего кинематографичнее этой партитуры в мире оперы не создано.
Послушайте одно только вступление, где в четыре минуты впрессованы все главные состояния произведения, от ироничного рассказа Томского до игорной лихорадки Германа и любовного безумия Лизы. Кажется, все знаменитые киноувертюры последующих ста с лишним лет скалькированы с этой.
Или ощутите сверлящую тревогу от неотступной «морзянки» альтов, на которую «нанизаны» рыдающие фразы скрипок в начале четвертой картины (Герман приближается к спальне Графини) — любой Хичкок позавидует.
Но понадобилась фантастическая креативность и энергия основателя и бессменного художественного руководителя «Геликон-оперы» Дмитрия Бертмана, чтобы идея нашла свое новое и, прямо скажу, впечатляющее воплощение.
Конечно, у Дмитрия Александровича для того сыскалось много козырей (карточная терминология тут очень к месту). Во-первых, собранная им за три десятилетия вокальная труппа — единый ансамбль увлеченных артистов, в числе которых немало мировых звезд. Во-вторых — роскошный дирижерско-оркестровый цех: достаточно назвать Владимира Федосеева — кстати, главный приглашенный маэстро «Геликона» участвовал и в восстановлении максимально аутентичного облика «Пиковой дамы».
Но нашлось еще одно преимущество, можно даже сказать, герой, который стал в ряд главных в нынешней продукции. Это сам особняк князей Шаховских-Глебовых-Стрешневых, где «Геликону» посчастливилось поселиться в конце восьмидесятых и с тех пор так сродниться с этими стенами, так напитаться их исторической аурой, а взамен наполнить их новым творческим духом, что это место стало одним из мощнейших артистических пространств Москвы и всей России.
Волшебство еще и в том, что в десятках явных и тайных уголков этого дворца за 300 лет его истории вполне могли происходить события рода описанных в повести Пушкина и ее оперном пересоздании Чайковского.
Получилось, что спектакль «Пиковая дама», уже довольно давно поставленный в «Геликоне», словно выплеснулся за пределы зала «Стравинский» и растекся лавой по всему особняку. Так что суконный карточно-похоронный стол попадает в колонный зал Шаховской, парадные проходы гостей совершаются в нарядном фойе, а интимные столкновения героев, электризующие интригу, происходят в загадочных маленьких комнатах на скрещенье множества таинственных коридоров и лестниц дома-лабиринта (режиссеры Дмитрий Бертман и Валерий Спирин). Помножим все на мастерство художников-постановщиков (Игорь Нежный, Ростислав Протасов, Татьяна Тулубьева), эффекты света (Денис Енюков) и, конечно, искусность оператора-постановщика ленты (Кирилл Сперанский), «врезающих» сверхкрупные планы в мистические перспективы — и получим два часа пятьдесят минут настоящего экранного чуда. Где, по-моему, даже несведущему в оперном искусстве зрителю не найдется и минуты, чтобы заскучать.
В этом блокбастере, по духу сближающемся со знаменитыми фильмами о парижских или петербургских тайнах, растворяется даже то, что в исходном спектакле, помнится, казалось нарочитым и искусственно-эпатажным: назойливость мертвецки-хмельного состояния Германа (ну сколько можно валяться на том самом суконном столе), странное «антиретро» с граммофоном в комнате Лизы и Полины (по отношению к XVIII веку сюжета это скорее фантастическое будущее),хищный азарт Елецкого (у Чайковского это благородная и страдающая фигура), а особенно — совсем не свежая, отработанная во множестве продукций идея соперничества между Лизой и Графиней, которой вдруг взбрело в голову, что молодой человек домогается именно ее.
Главное же, что помогает забыть обо всех (или почти всех) этих странностях и вычурностях — прекрасная работа музыкального коллектива: великолепное пение одного из лучших наших теноров Ивана Гынгазова, чей единственный «недостаток» — неотразимо-победительная внешность (но куда ее спрячешь даже в роли безумца Германа), экспрессивный вокал Елены Михайленко и Ларисы Костюк (Лиза и Графиня), харизматичность Алексея Исаева, Петра Соколова, Ирины Рейнард (Томский, Елецкий, Полина) и прочих исполнителей. Притом все это погружено в трепещущую, то леденящую, то обжигающую атмосферу оркестра под управлением изумительного дирижера Валерия Кирьянова. И виртуозно записано в технике долби-звука, буквально делающего тебя участником действия.
Хотел было пожурить постановщиков за еще один отдающий нарочитостью прием — периодические «вылеты» камеры за пределы дворца на современную Большую Никитскую с видами на потоки людей и машин, на звезды Кремля вдали, на храм Большого Вознесения у Никитских ворот... Стоп, но ведь это тоже Пушкин, место его венчания с Натальей Николаевной. А в двух шагах на той же улице — квартира Чайковского в пору профессорства в консерватории. Точки сплетения истории и дня сегодняшнего. Как и сам особняк «Геликон-оперы», которой не было бы в том виде, в каком мы ее знаем, без этой Большой Никитской, без Москвы, без России. А они были бы неполны без дерзкого театра, делающего нашу музыкальную, а теперь и кинематографическую жизнь ярче.