- Вот интересно, в свои школьные годы вы были трудными подростками?
Стоянов:
Смотря для кого. Для школы я был если не трудным, то сложным подростком. Даже очень сложным. Не в том плане, что бил стекла, курил, пил и ругался матом. Я был все время готов спорить - и спорил! Со всеми и вся. Мы жили с родителями в Одессе, и для мамы с папой, думаю, я был хорошим сыном, для друзей - неплохим товарищем, а для себя всегда был сложным человеком. Мне всегда с самим собой было непросто. Меня преследовало ощущение, как будто меня много внутри меня.
Мог на гитаре играть неделями, не выходя из комнаты. Бренчал и в подъезде, потому что там эхо, акустика. Хотя, как говорит моя мама, "когда я читаю интервью моего сына, то понимаю, что он сильно преувеличивает тот факт, что его вырастила улица". Моя бабушка была кассиром в кинотеатре. Папа с мамой работали допоздна (отец - врач-гинеколог, мать - педагог), меня было не с кем оставить, поэтому я шел в кино. Знал все фильмы наизусть, а картины были тогда добрые, настоящие. Вот и решил пойти в актеры. Но я был полным, нескладным. Хотел нравиться тем девочкам, которые нравились мне, а нравился тем, кто мне не нравился. Поэтому увлекся фехтованием, занимался с одержимостью. И заканчивал школу с ростом 182 и весом 64. Стал не просто худым, а скелетообразным! Фехтование не лепит мышц, но делает тебя быстрым, пластичным, реактивным.
Олейников:
Я родился в Кишиневе, в хулиганском районе под названием Магала. А рос слабеньким, интеллигентным мальчиком, за что был не раз бит бойкими пацанами. И вот однажды решил: все, хватит! Был у нас Ленчик - крепкий мальчик, всеми верховодил. Меня не обижал по той простой причине, что в упор не замечал. Я же ему втайне завидовал. И мне ужасно хотелось его ударить. Даже не ударить, а подраться на глазах у всех парней! В общем, купил гантели и месяца три качался...
В один прекрасный день вышел на улицу и дождался, когда он появится. И вот он появился, в козырной такой кепке. Я подошел, размахнулся и сбил эту кепку с башки. "Ты что, офонарел?" - опешил Ленчик. Тогда я дал ему, извините, поджопник - и это на глазах у изумленных подростков! Самое время было заехать в челюсть: бац!.. Это был мой первый и последний удар, потому что Ленька наконец опомнился и принялся меня колотить. Я падал, вставал, вставал и падал, обливаясь кровью... Когда кто-то наконец сказал "Хватит!", я был счастлив. Удивительно: зубы остались на месте, но из-за синяков было ощущение, что у меня не два глаза, а все восемь. Тем не менее мне было важно, что не струсил. Так я начал воспитывать свой характер...
- А во взрослой жизни часто пускали кулаки в ход?
Олейников:
Про себя сразу не припомню. А вот народный артист России Юрий Николаевич Стоянов недавно не сдержался (улыбается). Надо сказать, что мы с Юрой очень любим журналистов и всегда открыты для общения. Если не хотим, чтобы какие-то вещи попадали в прессу, то просто по-человечески просим журналистов об этом не писать, и большинство все понимают. А тут какой-то московский борзописец попытался Стоянова шантажировать: "Если вы мне в подробностях не расскажете о ваших сыновьях от первой жены, я напечатаю то, что мне известно. А известно мне немало!" Юра, вспомнив свою молодость, поступил как бывший мастер спорта по фехтованию...
- Неужто проткнул шантажиста рапирой?!
Стоянов:
Дал по физиономии мозолистой рукой! Сработало лучше душещипательных бесед на темы этики и морали. Но мы ни в коем случае не хотели бы закреплять такой способ общения с прессой (смеется).
- По образованию вы оба - драматические артисты. Какая зрительская реакция стала для вас самой лучшей похвалой?
Стоянов:
Я учился в ГИТИСе, мы там разные этюды играли. В сценке "Допрос партизан" мне охотно давали роли гестаповцев. Приводили "русский девотчка Оля, который должен сказат, где же место дислокации партизанский отряд". Мы привязывали пойманных партизан к стульям, издевались и мучили их, давая безудержную волю фантазии. Помню, уже закончились занятия, ко мне подошла заплаканная "русский девотчка Оля" и чуть не с кулаками набросилась: "Юрка, какой же ты все-таки фашист!"
- Когда-то "Городок" первым на российском ТВ внедрил "скрытую камеру". Какие приколы вам особенно удались?
Олейников:
Мы неплохо развели в Израиле наших эмигрантов. Представьте, там на дороге стоит наш родной советский гаишник, нагловато тормозит проезжающие мимо машины и, промурыжив водителя, беспощадно штрафует. Мы договорились с местной полицией и нашли трассу, где только русские ездят. Недалеко от Иерусалима есть так называемые караваны, где селят для адаптации на 3 - 4 месяца вновь прибывших эмигрантов. Вот там и встал с жезлом, в галифе, кителе, фуражке, хромовых сапогах да еще в шинели сверху Стоянов в роли нашего гаишника. Но как сработало! Хоть бы кто-нибудь удивился, увидев хапугу в милицейской форме! Как миленькие безропотно расставались с шекелями. В какой-то момент Юрка изумился, беседуя с очередной жертвой: "А вас что, не удивляет, что я, советский милиционер, стою тут, в центре Израиля, беру с вас деньги?" Знаете, что тот ответил? "Конечно, удивляет: в такую жару - в шинели!" Конечно, это один из лучших наших приколов. Хотя впоследствии я пришел к мысли, что, скорее всего, они соглашались платить за возможность поговорить с русским человеком, пусть даже гаишником. Многие живо интересовались: "Ну как там на родине?"
- Юрий Николаевич, вы записываете романсы, а свой первый концерт помните?
Стоянов:
Дело было в начале 1980-х в колонии общего режима, куда нас привезли в составе концертной бригады Ленконцерта. Встретивший нас прапорщик сразу предупредил, что осужденных возили на сельхозработы, поэтому они все пьяные. Стало быть, артисты разговорного жанра категорически не нужны - только музыка! Из всей концертной бригады играл и пел один я...
Это был первый мой сольный концерт. Я предварил свое выступление такой преамбулой:
- У меня в руках гитара. Гитары бывают кленовые, ореховые, красного дерева. Дешевые делают из сосны и березы. Мой инструмент сделан из палисандра. Поскольку сам палисандр, или его шпон, должны быть многолетней выдержки, то, как правило, корпус изготавливается из деки старинного рояля. Для этого рояль нужно...
- Стырить! - перебил меня пожилой зэк.
- Нет, просто сломать.
- Замочить, - поправился зэк.
- Или так, - согласился я. - Таким образом, большой инструмент, умирая, как бы дает жизнь маленькому...
Вот такое ввинтил вступление. А потом принялся петь все блатные песни, которых знал немало. Зэки охотно подпевали. Напоследок подарили мне наборную самодельную шариковую ручку из цветных пуговиц. Один зэк пожал мне руку и хриплым голосом попросил:
- Передайте, пожалуйста, Брежневу, как нам здесь плохо... Хозяин лагеря, сука, голубю, птице мира, голову оторвал...
Позже прапорщик сказал нам: "Товарищи артисты, за голубя не переживайте: этот почтовик доставлял на зону с воли пакетики с коноплей..."
- Стоянов слывет мастером розыгрышей... А его самого кто-нибудь разводил?
Олейников: Коллеги пользуются малейшей возможностью разыграть своего начальника (Стоянов - еще и главный режиссер "Городка". - М.С.) Как-то для съемок "Городка" потребовалось деревянное изделие для ритуальных услуг, а проще - гроб. Стоянов поинтересовался: "Он хороший, удобный?" Решили прямо тут проверить. Долго вынимали из крышки гвозди, наконец,открыли, а оттуда... дядька Юре рукой машет! Юрашу чуть кондратий не хватил! А это наш сотрудник, чтобы рассмешить режиссера, пролежал там минут двадцать...
- Скажите на милость: почему с одними людьми постоянно происходят какие-то смешные случаи, а с другими ничего такого не бывает?
Стоянов: Просто у одних людей есть дар видеть жизнь в юмористическом свете, а другие этого не замечают. Вот, к примеру, очень смешная сценка. Однажды в международном аэропорту "Шереметьево-2", пройдя пограничный и таможенный контроль, мы встретились с известным певцом, народным артистом СССР, извините, в сортире. Знаете, бывают такие большие черные розетки на 380 вольт? В них уборщицы включают полотеры. Розетка, как правило, прикрыта крышкой на пружине - от любопытных. Так вот, стоит наш герой, любимец публики, и... сушит руки над этой розеткой, подставляя ладони "струям воздуха". А воздуха-то и нет!
- Ты, представляешь, старик, международный аэропорт называется! - возмущается он, увидев меня. - Сарай! Бардак! Она же почти не дует, эта фигня! - И он принялся щелкать пластмассовой крышкой, будто это тумблер. - Неужели нельзя было повесить табличку "Извините, еле работает"?! Нужно взять глобус, замазать нас белой краской, написать вместо названия страны: "Не работает!" И все, и нет нас ни географически, ни политически.
Я, почувствовав, что сейчас начну ржать, рванул к выходу. Но до сих пор мне не дает покоя мысль: как понимать эти "еле работает" и "почти не работает"? Значит ли это, что розетка пусть чуть-чуть, но работала, хоть немного, но сушила?
- Скажите, а правда была такая история, что любовники ложатся в постель, он весь горит в предвкушении, а она вдруг смотрит на часы и говорит: "Подожди, дорогой, мне надо посмотреть "Городок"!
Олейников:
Подлинная история! И знаете, с кем произошла? Со Святославом Бэлзой (известным ТВ-ведущим программ о классической музыке. - М.С.)! Святослав нам поведал об этой ситуации, когда в качестве академика вручал нам с Юрой премию "ТЭФИ". Оказывается, в Петербурге у него когда-то была дама сердца. Они долго перезванивались и наконец выбрали день и час для встречи. Он приехал в город на Неве, пришел к возлюбленной, они замечательно провели вечер, а когда он наконец тактично намекнул, мол, не пора ли в спальню, она ахнула, взглянула на часы: "Ой, сейчас будет "Городок!.."