В довоенном Грозном было два театра - русский драматический имени М.Ю. Лермонтова и чеченский. Жили они как добрые соседи. По-кунацки разламывали хлеб, вместе отмечали праздники: рождение детей и новых спектаклей. Началась война. Русского драматического уже давно нет, а чеченский как-то выжил, получив при этом, выражаясь языком военных сводок, тяжелые ранения. Сейчас поредевшая труппа находится в Анапе. Сюда ее пригласили коллеги из краснодарского творческого объединения "Премьера", которым руководит народный артист России Леонард Гатов.
- Мы безмерно благодарны этому человеку, всему коллективу "Премьеры", которые окружили нас теплом и заботой, - говорит главный режиссер театра Руслан Хакишев. - Согласитесь, трудно принять участие в судьбах людей, часть соплеменников которых выбрала для диалога язык оружия. Нас поняли - и это главное. Дали "добро" на то, чтобы актеры приехали с семьями, обеспечили всем необходимым. До Анапы мы добирались на машине, заваленной коробками с театральными костюмами.
Созданный весной 1931 года чеченский театр сегодня переживает свое третье рождение. В 1944 году после известных событий, вылившихся в депортацию большей части коренного населения, он был закрыт. Последовало тринадцатилетнее молчание. А в 1957 году рампу чеченского театра вновь залили огни. Многие премьеры последующих лет вошли в сокровищницу национального театрального искусства. В Ленинградском институте театрального искусства была подготовлена большая группа талантливой чеченской молодежи, которая в дальнейшем составила костяк нынешней труппы.
В 90-х, когда у власти был Джохар Дудаев, театр не работал. Недолго длился театральный сезон и после пресловутого хасавюртовского перемирия. Да и могло ли быть иначе?.. Старожилы хорошо помнят приход в театр Шамиля Басаева. Оглядевшись, многозначительно изрек: "Лучшего места для размещения шариатского суда трудно придумать". Но не успел "лесной генерал" осуществить задуманное, как театр был разрушен. Труппа распалась. Директор Идрис Успаев был расстрелян, погибли несколько рабочих сцены. Актер Ахмад Закаев служил министром культуры у Дудаева, потом решил сделать военную карьеру, получив папаху "бригадного генерала". Когда в немилость к власти попадали его бывшие товарищи, Закаев спасал их от шариатского суда.
Народный артист России Муса Дудаев, известный по многим фильмам, в том числе по роли красноармейского командира Рахимова в советском вестерне "Белое солнце пустыни", тоже за последнее десятилетие испытал немало. Услышав в Анапе эту фамилию, мы не смогли скрыть изумления: "Неужели родственник того самого?"
- Нет, нет, - поспешил разуверить нас Муса, - с первым президентом Чечни мы не родственники. Хотя однажды чуть не был арестован в качестве его отца. Он-то по батюшке был Мусаевич. А я кто? Муса.
Муса Дудаев был членом правительства генерала Дудаева, возглавлял управление культуры, искусств и национальных традиций, но быстро разочаровался в наполеоновских планах президента. Один проект строительства новой столицы с помпезным названием Элий-гала - "город князей" - чего стоил. Он предназначался только для белой кости - представителей высшей расы, так называемых мелкинцев. Дудаев-актер мечтал о создании национального чеченского кино, получил поддержку знаменитого кинорежиссера Ролана Быкова. Дудаев-генерал грезил большой войной и был готов пожертвовать большей частью чеченского населения. Рассказывают, когда его вскоре после выборов повезли в горы, чтобы он вспомнил, как прекрасна родная земля, новоиспеченный президент воскликнул: "Здесь очень удобно воевать!". Там, где планировали снимать художественные фильмы, уже целое десятилетие снимают кадры военной кинохроники...
"Джохар, ты сошел с ума! Ты погубишь свой народ!" - кричал с экрана телевизора окончательно прозревший актер Дудаев генералу Дудаеву, когда тот выпустил из тюрем рецидивистов. С тех пор он разделил судьбу здравомыслящей части интеллигенции Чечни: преследовался режимом, скрывался у родственников в горных аулах. После одной из таких "отсидок" был задержан на окраине Грозного. С ним тогда шла целая группа детей и женщин.
- Что за люди? Как фамилия? - сыпал вопросами молоденький офицер.
- Беженцы мы. А фамилия моя Дудаев.
Омоновец насторожился:
- Имя?
- Муса.
Нетрудно догадаться, какие подозрения родились тогда в голове бдительного милиционера. А спасла Дудаева фотография, сделанная на съемках "Белого солнца пустыни": красный командир Рахимов в окружении гарема бандита Абдуллы. Офицер, к счастью, этот фильм, как и все нормальные люди, смотрел. Солдаты тоже. По рации на соседний блокпост пошла радиограмма: "Ждите командира Рахимова с гаремом..."
- Сегодня мой "гарем" - печальные думы, - говорит Муса. - И все-таки я верю, что скоро на нашу землю придет мир и театр вновь обретет свой дом, мы будем играть. Я даже перевел на чеченский язык "Маленькие трагедии" Пушкина.
Наверное, к юбилею своего театра чеченские актеры могли бы сыграть пьесу о самих себе, где основным местом действия была бы растерзанная междоусобицами страна с артналетами, расстрелами, голодом, пожарами. Да, они могли бы сыграть самих себя, и это потрясло бы публику. Но только не ту, что осталась в Грозном, Гудермесе. Шатое... Здесь и без того смертельно устали от театра войны.
- Мы хотим вернуться домой с миром, - говорит Руслан Хакишев, - поэтому ставим гоголевскую "Женитьбу".
Ради этого главный режиссер совершил почти невозможное: он собрал актеров, которых война разбросала по белу свету. Вначале театр приютила Ингушетия, затем - Карачаево-Черкесия. Репетируя на разных подмостках, а чаще вообще без них, они потом показали "Женитьбу" на фестивале театров Северного Кавказа во Владикавказе. И эта работа была признана одной из лучших. Увидели "Женитьбу" на чеченском языке и зрители немецких городов: Штутгарта, Бремена, Мирхайма и Берлина... Ну а что дальше? Кто-то ведь должен найти ответ на этот вопрос актеров фактически бродячего театра.