То был разгар "холодной войны". И батальону в радиоактивном пекле предстояло доказать, что и там можно бить американцев. Официально учения носили название "Применение тактического воздушного десанта вслед за атомным ударом с целью удержания зоны поражения... до подхода наступающих войск с фронта". В переводе с военной лексики это звучит так: экспериментально выяснить, на какое расстояние от эпицентра взрыва и через какое время в этот ад можно послать боевые подразделения. А самое главное - сколько они смогут продержаться, пока не схватят смертельную дозу радиации. Тогда мало кто, включая высших военачальников, представлял, какие последствия ждут тех, кто окажется в зоне взрыва. Какая забота о здоровье - организаторов учений прежде всего интересовало, какой урон можно будет нанести противнику в случае обмена атомными ударами.
"Труду" удалось ознакомиться с материалами, долгие годы хранившимися под грифом "Совершенно секретно". Вот докладная руководителя учений маршала артиллерии М.Неделина тогдашнему министру обороны СССР маршалу Г. Жукову: "По результатам поражения примененной на учении атомной бомбы можно сделать вывод, что узлы полевой обороны противника будут надежно подавляться, а это позволит производить вслед за взрывом высадки воздушных десантов. При высоте взрыва 200-300 метров по уровням радиации, в удалении от эпицентра на 400-500 метров, т.е. в районе надежного поражения противника, воздушный десант можно высаживать из вертолетов через 15-20 мин. при условии дозы облучения до 5 рентген".
Впрочем, какую дозу в тот день схватили десантники, сейчас уже не скажет никто. Индивидуальных дозиметров тогда, естественно, никому не выдавали. Специалисты считают: никак не меньше 50 рентген. Выходит, максимально допустимый годовой уровень облучения. Дальше - лучевая болезнь. Все документы по этим учениям сразу же засекретили, их участники дали подписку о неразглашении сроком на 25 лет, а многие материалы были просто уничтожены.
В распоряжении "Труда" оказалось еще несколько документов. Прежде всего перечень частей, принимавших участие в учениях. Начальник службы информации ВДВ полковник Александр Чередник, давно интересующийся историей Воздушно-десантных войск, показывает каким-то образом попавшие к нему много лет назад две странички:
- В эпицентр выбросили бойцов и командиров 2-го батальона 345-го полка 105-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. Плюс роту саперов, роту связи, взвод 57-миллиметровых орудий и отделение химической защиты. Привлекались и несколько других подразделений дивизии.
Чтобы морально и психологически подготовить десант к атомной войне, его решили сначала "немножко обкатать". 24 августа и 2 сентября в отдалении, но на виду у десантников взорвали две атомные бомбы. 30 августа - водородную. А 10 сентября на "полигоне смерти", как потом окрестили его те, кто там служил, 2-й батальон пошел в атаку. Бомба, сброшенная с дальнего бомбардировщика Ту-16, взорвалась в 270 метрах от поверхности. Через 43 минуты 27 вертолетов Ми-4 высадили десантников в 650 метрах от эпицентра. Через 10 минут, после выхода на заданный рубеж, они оказались от него в нескольких десятках метров. Через два часа поступила команда "Отбой!".
Скорее всего, все те же соображения секретности не позволили сохранить воспоминания участников учений. Кроме одного, уцелевшего совершенно случайно. Вот что об этом дне написано в письме бывшего сержанта 2-го парашютно-десантного батальона Бориса Коханова: "В час ночи нас подняли по тревоге, построили, проверили экипировку. Документы, как на фронте перед атакой, сдали старшине роты. Прилетели вертолеты. Затем взрыв. Прошла ударная волна. Страха не было, скорее любопытство. Мы разместились в вертолетах. В воздухе по команде надели противогазы. Высадились в сплошную темноту. Плотной стеной стояла пыль. Сориентировавшись на сигнальные ракеты, вышли в светлую зону, прошли около километра, заняли оборону и открыли огонь из всех видов оружия. Руководитель учений маршал Неделин с группой генералов обошли наши позиции (скорее всего, тоже без средств индивидуальной защиты. - Ред.). Потом нас отправили к месту дезактивации, забрали там полевую форму, выдали новую. А на следующий день провели беседу, как важны были эти учения для обороноспособности страны".
Две странички, исписанные крупным почерком, Борис Коханов прислал в штаб ВДВ несколько лет назад. Свои скупые воспоминания он изложил просто по случаю. А суть-то письма в другом. Ветеран ВДВ просил прислать копию документов, подтверждающих, что он был в тот день на "полигоне смерти". Мол, годы, болезни - даже самые скромные льготы будут нелишними. Но, увы, ему ничем не смогли помочь. Оказывается, в ВДВ своего архива никогда не вели. И Коханов, как выясняется, в беде не одинок. Установить поименно, кто тогда, полвека назад, побывал в атомном пекле, практически невозможно. Мало того. Даже в Центральный архив Мин-обороны списки за 1956 год по учету личного состава 345-го парашютно-десантного полка, чей 2-й батальон погибал на искусственно смоделированной атомной войне, не поступали. Как нет там и документов 129-го авиационного транспортного полка вертолетов, который перебросил десант в этот радиоактивный смерч. Не говоря уже об экипаже радиостанции Р-104 из 730-го отдельного батальона связи. Вот до чего дошел "приступ" секретности.
Листаю другой документ - приказ по 105-й дивизии ВДВ от 28 июля 1956 года "О подготовке подразделений к проводимым учениям". Надо отдать должное штабистам тех лет: в нем предусмотрено все до мелочей, что может пригодиться на маневрах. Вплоть до "на каждого сержанта и солдата иметь... маек и трусов по две пары, портянок по три пары" и до количества дров, необходимых для семи походных кухонь. Но вот никакой информации о средствах защиты от оружия массового поражения найти в этом приказе не удалось. Разве что противогазы, которые входили в повседневную экипировку личного состава.
И выдержка из еще одного приказа - "О поощрении...". Получили благодарность и ценные подарки шесть офицеров и ефрейтор, 17 солдат и сержантов - 10 суток отпуска с поездкой на родину, 14 - еще одну лычку на погоны и 113 человек - благодарность. Прямо скажем, не слишком щедрое поощрение за эксперимент, который намного сократил годы жизни его участникам. Насколько - не знает никто.
А ЕЩЕ БЫЛИ "ТАТЬЯНКА" СО "СНЕЖКОМ"
Эти учения с боевым применением атомного оружия были в СССР вторыми и последними. Двумя годами раньше, 14 сентября 1954 года, на Тоцкий полигон в Оренбургской области сбросили атомную бомбу мощностью 40 килотонн в тротиловом эквиваленте. Ее закодировали под нежным именем "Татьянка". А учения, в которых приняли участие около 45 тысяч солдат и офицеров, более 300 самолетов, 600 танков, свыше 500 орудий, получили в документах не менее романтическое кодовое название "Снежок". Тогда для защиты от радиации бойцам было приказано надеть лишь еще один комплект нижнего белья. По соображениям секретности никаких обследований ни личного состава, ни местных жителей не проводилось. Архивы Тоцкой райбольницы с 1954 по 1980 годы, которые могли бы приоткрыть завесу тайны о масштабах медицинской катастрофы в прилегающих районах, не сохранились, скорее всего, уничтожены намеренно.
Между прочим: не только СССР экспериментировал на своих солдатах. В ту пору, очевидно, ни военные, ни ученые не представляли в полной мере опасности этого страшного оружия. В 1951-1956 годах США провели восемь войсковых учений с применением ядерных бомб. Их результаты и последствия до сих пор засекречены.
ИЗ ДОСЬЕ "ТРУДА"
Семипалатинский полигон создан в 1948 году. Первый атомный взрыв там прогремел 29 августа 1949 года. Последний - 19 октября 1989 года. Всего там в воздухе, на земле и под землей произведено 456 ядерных испытаний. А 29 августа 1991 года президент Казахстана Нурсултан Назарбаев полигон закрыл. Последнюю из 186 штолен и тоннелей, в которых проводились испытания, взорвали в июле 2000 года.