Корреспондент «Труда» побывал в лагере нелегальных мигрантов
Они приехали из разных стран в Москву на заработки и «ушли в подполье». С просроченными визами, без прописки, медицинских справок, разрешений на работу. Теперь выясняется, что таких тысячи. Или десятки, сотни тысяч? Да кто их раньше считал, этих мигрантов...
Лагерь для содержания нелегальных трудовых мигрантов, которых предстоит выслать обратно на родину, разбили в промзоне столичного района Гольяново. Точный адрес: 2-й Иртышский проезд, 8. Глухой бетонный забор, раздвижные металлические ворота. И строить ничего не пришлось: все досталось от бывшей базы, которая теперь стала режимным, строго охраняемым объектом.
За воротами — вооруженные омоновцы. А с этой стороны — толпа жаждущих попасть почему-то внутрь. Общение — через прорезь, которую стражи порядка то и дело закрывают картонкой.
Зачем люди сюда пришли? Вот, например, целая семья. Москвичка Олеся с пятилетней дочуркой, мужем Асифом. Он в свое время приехал в столицу на заработки из Азербайджана.
— Вон там, в пятиэтажке на территории лагеря, — объясняет мне Олеся, — у нас арендованный швейный цех. Мы 31 июля приехали, как обычно, на машине, свои вещи привезли — и тут облава! Меня сразу отпустили, а мужа с братом Гафаром в автобус вместе с другими посадили и отвезли в отделение полиции на Рязанском проспекте. Продержали три дня, хотя с документами у них было все в порядке. Приезжала в полицию каждый день, просила отпустить, у нас же маленький ребенок, и я беременная. А мне в ответ: сама мужа выбрала, терпи!
— Спали мы в отделении прямо на бетонном полу, — добавляет красок Асиф. — И ни разу не покормили.
— Легковая машина осталась за воротами, — горюет Олеся. — А еще в цеху японские швейные машинки. Хотим забрать — не отдают.
— И не отдадим без распоряжения, — отодвигая картонку в воротах, вставляет свою реплику омоновец. — Получите сначала разрешение в Главном следственном управлении на Новослободской. И вообще не мешайте, отойдите с проезжей части. — Это служивый уже ко мне обращается.
— А у меня там внутри «Волга» — вот документы, — пытается просунуть в металлическую прорезь ворох бумаг Владислав Кочерян, счастливый обладатель российского паспорта.
— Не положено! — Картонка в воротах — как железный занавес.
Рядом переминается тщедушный паренек, египтянин Муса Джамиль. Прибыл в Москву на заработки из далекого города в долине Нила. Сначала сует мне паспорт — российская виза пока действует, — потом показывает наколотый на правой руке крестик.
— Уехал из Египта, — объясняет Муса на ломаном русском языке. — У нас коптов-христиан стали убивать. Война идет...
Джамиль тоже из пятиэтажки, он в ней жил. Никому ничего брать с собой проводившие зачистку омоновцы не разрешили. Теперь у египтянина — ни денег, ни одежды. И он, как и семья Олеси и Асифа, должен найти неведомую контору на Новослободской, получить разрешение в следственном управлении, доказать, что сумка, которая непонятно где сейчас валяется, принадлежит ему, и по описи получить вещи. И, конечно, найти где-то деньги на обратную дорогу. Всего-то делов...
Очередного посетителя поджидали. Муфтия Москвы и Центрального региона Альбира Крганова пускают на режимную территорию сразу и без проверки документов.
— В лагере есть мусульмане, — объясняет мне Альбир Рифкатович цель визита. — Завтра большой праздник, хотим, чтобы приехал утром имам, провел богослужение. Надо все обсудить, договориться...
К заветной прорези сквозь толпу пробивается таджик Акбар. Он прибыл в Москву из далекого кишлака, что в Наджиникульском районе.
— Мне надо другу Исмаилу, он здесь в лагере, — успевает сообщить стражу ворот настойчивый гость столицы, — вот этот пакет передать...
— А может, еще и пистолет заодно? — мрачно шутит омоновец и опускает задвижку.
Но ненадолго. В ворота стучится очередная, теперь официальная делегация из Киргизского посольства. Айымкан Кулукеева, 2-й секретарь дипломатического представительства, и вице-консул Рустам Шерипбаев. Приехали не с пустыми руками, привезли паспорта и вещи для своих соотечественников.
— В лагере четверо киргизов — двое мужчин и две женщины, — поясняет мне Айымкан. — Все из города Ош. Кого на улице забрали, кого в кафе. Не было у них при себе паспортов. Хотим узнать, какие здесь условия и в порядке ли у наших все остальные документы, есть ли разрешение на работу. Еще говорят, что мужчин и женщин содержат в лагере вместе...
— Сейчас ваши сумки досмотрим — и проходите, — отодвигает в сторону ворота омоновец, пропуская дипломатов.
Меж тем народу прибывает. В отдельной группе собрались журналисты, наши и иностранные. Человек тридцать. Никого внутрь не пускают. Все ждут особого разрешения сверху. Наконец, и перед нами распахиваются ворота...
Лагерь похож на те, что устраивают обычно для беженцев. Похожий в свое время видел в Ингушетии. Ряды больших армейских брезентовых палаток, без подпалин и прорех — новенькие. В них обитает сейчас около 600 человек. Примерно 200 женщин (из них 9 беременных), остальные — мужчины, причем в основном вьетнамцы. Все, что нужно для временного пребывания: умывальники, чаны для стирки, душевые кабинки, биотуалеты, столовая.
На каждой палатке висит распорядок дня. В 6 подъем, с 7 до 8 построение и проверка, завтрак, до 13 отдых, потом обед, свободное время, душ. После ужина и проверки помещений — отбой, в 22 часа.
Напротив палаток три полевые кухни — от спасателей МЧС. Рядом наготове «скорая», пожарная машины. Охрана по периметру от МВД. Надежная. За неделю ни одного побега и даже ни одной попытки. Впрочем, куда бежать?
Хаким из таджикского Куляба попал в лагерь, потому как еще в мае закончилось разрешение на работу.
— Да я не виноват, — оправдывается. — Денег не было, чтобы купить патент. Дворником работал — получал 15 тысяч. Да и то не всегда платили. Теперь хочу, чтобы меня быстрее отправили домой. У меня там двое маленьких детей — Расул и Шариф. А я единственный кормилец.
Сафи Фарид приехал в Москву из Марокко, Абель Хамид — из Египта. Оба уверяют, что паспорта потеряли. Не знает, где ее документы, и Хылонг из Вьетнама. В Москве, говорит, полгода шила футболки. Получала в месяц на руки по 600 долларов.
Таких, кто «не помнит, не знает», «потерял документы», среди обитателей лагеря пруд пруди. А за его пределами наверняка еще больше. И если бы не случай на Матвеевском рынке, то, наверное, так бы они и обитали по столичным подвалам и ночлежкам. Главное — вовремя отстегнуть нужную сумму проверяющим, и живи спокойно дальше до следующей проверки. Сегодня Москву решили в одноразовом порядке отмыть по-настоящему. Нелегалов проверяют по полной программе.
В очереди на дактилоскопическую экспертизу — ее проводят здесь же в лагере в специальных палатках — встретился с киргизами, о которых мне рассказывали представители посольства. Гульмира Шадканова то и дело плачет.
— Сын Иламан должен приехать из Бишкека, — рассказывает женщина. — Он в Иванове учится, на ветеринара. А меня вот выдворяют. Как он будет один? Звонил вчера, просил прислать 16 тысяч на билет. Где сейчас деньги взять? Поговорить толком не успела — телефон разрядился. А розетка одна на весь лагерь. Очередь. Дают пять минут, и омоновец отгоняет — следующий...
— Где вы работали, Гульмира?
— Сумки «Найк» и «Адидас» шила в каком-то подвале. Платили по 20 рублей за штуку.
— Слава богу, что сыты, — говорит Рашид Куткулов. — Кормят по три раза. Хотя, если честно, от гречневой и рисовой каши уже воротит, как и от китайской лапши. Я работал по ночам разнорабочим в кафе в Черкизово. Днем спишь, потом вкалываешь. 15-17 тысяч платили.
— А правда, что мужчин и женщин селят в одних палатках?
— Да нет, живем раздельно. И вообще каждый выбирают соседей по желанию...
Вчера в лагере был маленький праздник: привезли вафельные полотенца, стиральный порошок и женские прокладки. Жизнь по ту сторону ворот продолжается. И так будет до депортации.
Впрочем, когда здешних обитателей начнут выдворять, не знают даже судебные приставы. Похоже, моим новым знакомым еще долго сидеть на каше с лапшой.
Вслед за зачистками столичных рынков началась чистка рядов в правоохранительных органах. Пресс-служба московского главка МВД сообщила, что ряд высокопоставленных сотрудников сняты с должностей «по отрицательным мотивам». После задержания 1400 нелегалов уволены из полиции начальник отдела по району Измайлово и два его заместителя, а также начальник отдела по району Гольяново. На сайте ГУ МВД Москвы отмечается, что факты предательства интересов службы и коррупционные проявления подтвердились во время «оперативной разработки членов преступного сообщества, организовавших нелегальную миграцию и использование на подпольном производстве в Москве рабского труда иностранцев, в основном граждан Вьетнама».