Что готовит нам экс-министр Алексей Кудрин
Бывшего министра финансов в последние дни с особой настойчивостью продвигают в новые мессии. Мол, сегодня в стране плохо: доходы падают, цены растут, экономика в тупике — в общем, «денег нет, но вы держитесь». А вот завтра придет Кудрин и все исправит.
Откуда такая вера в чудотворца — непонятно. Ибо «кризис-менеджером» Алексей Леонидович никогда и нигде не был, а занимал кресло в правительстве в тучные времена, когда нефтедоллары в казну текли рекой. «Лучшим министром финансов в развивающихся странах» его признавали западные журналы The Banker (2004), Emerging Markets (2006) и Euromoney (2010) за создание Стабфонда, где российский Минфин в роли Гобсека старательно консервировал «излишки» сверхдоходов.
Было это тогда спасением или проклятием для страны, мы уже никогда не узнаем. С одной стороны, денежной подушкой Россия пользуется и сейчас, находясь в глубоком экономическом кризисе. Но есть мнение, что в те благословенные годы вместо консервации нефтедолларов можно и нужно было снижать налоги на бизнес, особенно высокотехнологичный, развивая несырьевую экономику. Возможно, в случае успеха мы санкций даже не заметили бы.
Но история не терпит сослагательного наклонения, да и время упущено. Однако ныне именно Алексей Кудрин, назначенный заместителем председателя экономического совета при президенте России, готовит новую экономическую программу для правительства Дмитрия Медведева (который в 2011 году, находясь в должности главы государства, изгнал Кудрина из Белого дома).
В самых разных кругах вчерашнего изгнанника уже называют «естественным преемником Медведева», а многие СМИ пишут, что Алексей Леонидович способен стать «эффективным премьером уровня Столыпина и Витте».
Отметим, что сам «естественный преемник» себя никуда не продвигает и никак не рекламирует. На экономическом форуме в Сочи, отвечая на вопрос о степени своего участия в государственном планировании, уклончиво сказал: «Меня пригласили на два совещания — к премьеру и к президенту по бюджетной политике. Пока о других мы не договаривались...»
Чуть раньше Центр стратегических разработок, совет которого возглавил Кудрин, собрал на конференцию «Вызовы-2017» около ста ведущих российских экспертов, высказавших немало умных предложений. Инициатор конференции пообещал включить эти идеи в «Стратегию развития России после 2018 года», которая будет готова к лету 2017 года. Далее, сказал Кудрин, «органы власти из этих предложений примут то, что посчитают нужным». Не слишком ли скромничает наш герой? А если «органы» что-то не так посчитают, недооценят или вовсе пропустят?
Впрочем, посмотрим, каких предложений можно ожидать от бывшего министра финансов. Их немного. Первое — «если мы хотим повышать производительность экономики и в ближайшие три-четыре года настроить ее на рост, нам нужно повышать продуктивные, производительные расходы: Как минимум, не снижать, а лучше бы нарастить на хотя бы 1% ВВП в ближайшие 3-5 лет расходы на образование, здравоохранение и на инфраструктуру».
Поаплодируем? С радостью бы, но... Деньги предлагается взять у пенсионеров. «Нам нужно поднимать пенсионный возраст, надо делать социальные расходы более адресными:» — уверяет Кудрин. То есть социальные расходы он тоже хочет урезать, отобрав у «не очень нуждающихся». Хотя, по данным Росстата, только за прошлый год число бедных в России выросло на 2,3 млн человек.
Исполнение майских указов президента о повышении зарплат педагогам, медикам, ученым тоже предлагается как минимум «оставить на более долгосрочный период».
Повышение налогов экс-министром не приветствуется, но предлагается «изъять у всех субъектов РФ 1% налога на прибыль, а перераспределить его в наиболее бедные регионы...»
И так далее: отнять и поделить. Причем отнимать не у богатых, а у всех. Как это делалось с нефтедолларами, когда их было много, — ради того, чтобы нынче каждому выделить по «нефтеценту».
Что же нас ожидает дальше? Ведь нынешний Минфин и без Алексея Кудрина умеет отнимать и перераспределять.
Однако в 2012 году нефтегазовые доходы принесли в российский бюджет более 208 млрд долларов, а в нынешнем году нефтегазовых долларов будет не более 93 млрд. И заменить «выпавшие» 115 млрд долларов нечем!
Но Алексей Кудрин полон оптимизма. Буквально на днях он заявил, что экономика государства «выходит из пике», и «в дальнейшем Россию ждет экономический рост, который за 5 лет позволит выйдет на уровень в 3-4%». То есть все хорошо, прекрасная маркиза!
Возникает вопрос: нужен ли нам новый Столыпин или новый Витте, если страна уже «выходит из пике»? Но вспомним, что падали мы в нынешнюю яму всего пару лет, а выкарабкиваться придется не меньше четырех пятилеток.
Можно ли иначе? Можно. Вот, скажем, экономика небогатой Чили в 1970-х в течение 7 лет действия «Программы экономического возрождения» росла на 6,6% ежегодно. Экономическое чудо Людвига Эрхарда возрождало послевоенную Германию со скоростью 7,8% в год. В Сингапуре с началом реформ Ли Куан Ю рост ВВП колебался от 7 до 15% в год. Экономические реформы в Китае принесли более 10% среднегодового роста (доходило и до 16%)...
Чем же Россия хуже? Что любопытно и одновременно очень горько: в стране нет «неизвестных проблем», с которыми никто не знает, как бороться. К примеру, Алексей Кудрин утверждает, что нынешнему выходу из кризиса мешает «неэффективная работа многих финансовых структур», «отсутствие гибкости в условиях изменения рынка было одной из главных проблем для отечественной экономики». Нельзя ли поконкретнее?
Федеральная антимонопольная служба заявила, что в России стремительно растет огосударствление экономики. По подсчетам ФАС, в 2015 году вклад государства и госкомпаний в ВВП вырос до 70%, хотя еще в 2005 году государственная доля составляла не более 35%. Причем, речь идет не о крупных системообразующих или оборонных предприятиях. За последние три года утроилось количество средних и даже мелких государственных и муниципальных предприятий — главных врагов конкуренции на локальных рынках. Разве этому потоку нельзя поставить заслон?
Председатель Счетной палаты Татьяна Голикова ежегодно рассказывает о крупных бюджетных нарушениях в регионах — на сотни миллиардов рублей в совокупности. «Не всегда речь идет о хищениях, немало денег теряется из-за непрофессионализма чиновников и тех, кто реализует проекты», — говорит Голикова.
Может быть, здесь нужны не только капканы, но и организационные, системные перемены? К примеру, в Москве всего два года работал заместителем мэра авторитетный экономист и управленец Андрей Шаронов. В столичной мэрии занимался вопросами экономической политики, формированием бюджета, госзакупками, торговлей и услугами. Навел порядок во многих сферах. Результат: доходы бюджета значительно выросли, а бизнесу стало легче дышать.
А ведь в этом нуждается вся страна. Российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП) недавно провел очередной опрос: несмотря на многочисленные обещания Кремля «дать бизнесу волю», власть по-прежнему относится к предпринимателям «как к кошельку». Так считает почти половина компаний. Все меньше предпринимателей надеются, что их смогут воспринимать как равного или хотя бы младшего партнера.
В нынешнем июне Владимир Путин дал поручение усилить ответственность должностных лиц правоохранительных органов «за совершение действий, приведших к необоснованному уголовному преследованию предпринимателей и прекращению ими хозяйственной деятельности». Поручение выполнено: подготовлены поправки, увеличивающие размер наказания по соответствующим двум статьям. Но попутно выяснилось, что сами статьи мертвые: в 2015 году по каждой из них в суд было направлено только одно дело, и в обоих случаях дела были прекращены в суде.
Кто же будет поднимать отечественную экономику, если денежный поток из трубы иссяк, а предпринимательство остается в загоне?
В стране не развивается венчурное инвестирование, а проектное финансирование усилиями Центрального банка стало столь дорогим, что не находится желающих им воспользоваться. Хотя по самым скромным подсчетам для того, чтобы преодолеть технологическое отставание от экономически развитых стран, нашей стране необходимо нарастить долю капиталовложений с 20% до 26% от ВВП. Для сравнения: в Китае он составляет 46%.
«Мы за 25 лет так и не перезапустили механизм технологического развития, — говорил на одном из недавних экономических форумов Алексей Кудрин. — Мы сегодня отстаем от всех развитых стран по технологическому обновлению и инновациям. Мы ставили себе в каждой пятилетней программе цель выйти на передовые рубежи в данной сфере. Но не справились в очередной раз. Задачи, которые ставились в концепции долгосрочного развития, указах президента, не выполнены...»
Спрашивается, а разве очередным перераспределением отощавшего бюджета это можно поправить?