Напомним, что Советский Союз был крупнейшей рыбной державой и одним из главных игроков на мировом рынке торговли рыбой. Наши рыбаки ежегодно вылавливали более 11 млн. тонн рыбы, из которых половина ловилась в Мировом океане. Сегодня вдали от родного берега вылавливается меньше 10 процентов всей рыбы. За годы реформирования российской экономики мы практически потеряли свой траловый флот, распроданный за копейки, а вместе с ним авторитет и свое лидерство в мировой рыбодобыче. Следует вспомнить, что в бывшей державе рыбное хозяйство обеспечивало заказами отечественное судостроение. В те времена в год на воду спускалось около 350 судов. Сейчас - единицы.
Попытки правительства навести порядок в валютоемкой отрасли предпринимались не раз. Но каждый раз с одним неизменным эффектом: выловленная в основном на Дальнем Востоке ценная рыба уходила к японским берегам, а вырученная валюта оседала в карманах ушлых бизнесменов и их покровителей в столичной и региональной власти. Ежегодный объем нелегальных поставок российской рыбы с Дальнего Востока только в Японию оценивается в 2 млрд. долларов. В начале 2001 года Мин-эконом-развития решило учредить новый порядок и продавать рыбу на аукционах. Так, возможно, хоть что-то достанется казне, решили чиновники. При этом иностранцы не могли соревноваться с россиянами. Все вроде правильно. В марте были проведены первые торги, итоги которых вызвали бурю негодования в прибрежных территориях. Большую часть лотов выкупили крупные фирмы, за которыми, как правило, стоял иностранный капитал. Однако по бумагам все было чисто и пристойно - не подкопаешься. Зато мелкие рыбохозяйства и колхозы, разбросанные по берегам Дальнего Востока, остались ни с чем. А поскольку лов - единственный способ выжить на родном берегу, дальневосточники почти в открытую начали браконьерствовать. На Дальнем Востоке незаконным промыслом занимаются 95 процентов рыбаков. И это ни для кого не секрет. А в ведомстве Германа Грефа эксперимент с аукционами признали панацеей от рыбного беспредела, ведь по итогам года бюджет получает порядка 400-500 млн. долларов. При этом сам Греф тогда заявил: "Безусловно, билет, купленный на вылов рыбы на аукционе, является своего рода разрешительным для того, чтобы осуществлять браконьерство".
На обвинения в непатриотичности чиновники МЭРТ реагировали адекватно, заявляя, что для поддержки региональных рыбаков существуют так называемые промышленные или бесплатные квоты. Это когда правительство выдает регионам разрешения. Любопытно, что эти "халявные" квоты сокращались с каждым годом. Если в 2002 году через платные аукционы уходило 38 процентов общего допустимого улова, то в следующем, 2003 году - уже 42 процента. Самые жирные куски бесплатной рыбы достаются структурам, близким к местной власти. При этом никого не волновало, как будут жить те, кому судьбой было определено родиться дальневосточным аборигеном. Тогда в защиту отечественных рыбаков выступил бывший глава бывшего Госкомрыболовства Евгений Наздратенко, который считал, что торговлю квотами на рыбу, плавающую в море, следует заменить торгами на уже добытые морепродукты. Он предлагал ввести запрет на вход иностранных рыбаков в моря Дальнего Востока, как это было сделано в отношении Охотского моря, где наших рыбаков богатые иноземные конкуренты довели до ручки, а численность минтая - до почти полного исчезновения.
В начале 2003 года конфликт рыбного госкомитета и МЭРТ в силу явного преимущества Грефа закончился тем, что Наздратенко уволили, обвинив в лоббизме приморских интересов и срыве путины. С того времени в преобразованном Федеральном агентстве по рыболовству не смели перечить самому либеральному министру-экономисту. А на местах ситуация развивалась по установленной схеме, когда погоду на рыбном рынке делают крупные компании, формально ведущие лов на основе купленных квот. На самом деле из морской пучины выгребается все, что попадает в сети. "Лишняя" рыба по старым схемам за валютную наличку уходит за кордон. Все остальные, те, что не вышли ростом и глубиной кармана, не ждут у моря погоды и браконьерствуют поневоле. Куда и кому идут их "левые" морепродукты, догадаться не сложно. В ноябре 2003 года купленные на аукционах квоты закрепили постановлением правительства под номером 704. По нему на 5 лет квоты получили даже компании, не имеющие собственного флота. Так в России появились квотные рантье, которые теперь перепродают право на рыбацкий труд по своему усмотрению.
В результате, по сути, полной бесконтрольности в своей 200-мильной зоне отрасль с каждым годом снижает темпы производства: в 2002 году вылов составил уже меньше 3 млн. тонн. Столько мы добывали к началу 60-х годов прошлого века. При этом почти весь бывший советский рыболовный флот сгрудился в российской экономической зоне, что тоже провоцирует браконьерство. Впрочем, и флотом его назвать уже нельзя. Это, скорее, металлолом, ибо его физический износ - 70-80%, а маломерного флота еще выше. В этой ситуации рыбакам проще покупать или арендовать импортные суда. А заказывать их на российских судоверфях не выгодно потому, что их строительство никак не связано с возможностью ловить рыбу и окупать судно. У государства сегодня, кроме квот, нет иных рычагов влияния на рыбное хозяйство России, так как нет ни флота, ни переработки, ни экспортного контроля. Сегодня никто конкретно не заинтересован в наведении порядка в распределении рыбных квот. Мало того, что это живая валюта - почище, чем нефть, это еще никак не контролируемая валюта.
Российские рыбаки, не те, что сидят в офшорных зонах, а прозябают без дела на родных берегах, не теряют надежды быть услышанными. Они считают, что даже порочную ситуацию с 704-м постановлением можно использовать в интересах России. Для этого заказчику судна достаточно гарантировать выделение квот на период окупаемости судна, чтобы он смог построить в России эти суда и поставлять выловленную рыбу на российский берег для переработки. Такая формула явно не понравится любителям ловить рыбу в мутной воде и иностранцам, для которых в наших водах просто не останется места. При этом государство, наконец, должно восстановить учет вылова ресурсов и поставить заслон на пути легального и "черного" вывоза рыбы за границу. Захочет ли власть услышать голос своих рыбаков, станет понятно по тем решениям, которые будут приняты в Мурманске на встрече с президентом.