Если честно, то внутренне мы уже к этому готовились. Последние годы певец много болел, летом
Если честно, то внутренне мы уже к этому готовились. Последние годы певец много болел, летом 2006-го у него нашли рак поджелудочной железы, прооперировали... На какое-то время Лучано воспрянул. Помню, приехавший тогда в Россию Хосе Каррерас даже поделился идеей - устроить концерт знаменитой теноровой троицы (третий - само собой Пласидо Доминго) на Красной площади в Москве. Дон Хосе сказал, что его великий итальянский друг поправляется и полон решимости летом 2007-го навестить российскую столицу. Мы, было, поверили в чудо. Верить хотелось тем более, что уникальный ансамбль Паваротти - Доминго - Каррерас в своем полном составе у нас никогда не пел. Приезжали поодиночке, по двое, а вот втроем не случилось.
Теперь уж не случится никогда. Минувшим летом Паваротти заболел воспалением легких, а в процессе лечения обнаружилось, что онкологическое заболевание тоже не отпустило свою хватку. И вчера утром певец скончался в своем доме в городе Модене.
На мой взгляд, ни один голос в мире не сравнится по красоте с его тенором. Это словно благородное вино, щедро льющееся золотистой струей и доставляющее буквально физическое наслаждение. Впрочем, есть куда более авторитетные ценители музыкального искусства. Вот что рассказал корреспонденту "Труда" наш прославленный тенор Зураб Соткилава:
- Мы познакомились в 1980 году, - делится Зураб Лаврентьевич. - Меня пригласили в Италию спеть "Отелло". Так я оказался в Модене - небольшом городке километрах в 20 от Болоньи. Конечно, я был влюблен в голос Паваротти, имел множество его записей. И тут мне передают, что Лучано, прослышав о гастролях тенора из России, захотел с ним познакомиться. Представляете мой восторг! Паваротти принял меня очень тепло, вкусно накормил, напоил, мы вдоволь наговорились... Через год меня вновь пригласили в Италию и в нашем министерстве культуры сказали: вы дружите с Паваротти, попробуйте пригласить его к нам на гастроли и узнайте, сколько это может стоить... Я снова оказался у моего кумира. Но на приглашение он ответил, что, во-первых, ненавидит коммунистов, а во-вторых, что у нас не хватит для этого денег. Ну, может быть, еще подумает, если русские подарят ему породистого скакуна (он любил лошадей). Однако в нашем министерстве сказали: скакуна не потянем, слишком дорого...
И все же, когда случилась страшная беда в Армении - землетрясение 1988 года - Лучано приехал, дал благотворительный концерт в Большом театре, сбор от которого пошел в пользу пострадавших. Деньги - далеко не главное, что его интересовало в жизни. Просто он знал себе цену...
В Москве я тоже его принял, угостил грузинским вином, которое оказалось для него в диковину. По-моему, там было бутылок десять разных сортов. Он разложил их все на столе, устроив небольшую выставку. Мы открыли одну, он попробовал - на лице его отразились удивление и восторг: "Немедленно отнесите это в мой номер!"
ХХ век в Италии выдвинул многих замечательных теноров: Джильи, Пертиле, Скипа, Ди Стефано, Корелли... Но ни один из них не пользовался такой популярностью, как Паваротти. Тут он идет сразу вслед за непревзойденным Карузо. Дело не только в красоте голоса, не только в феноменальной технике. У него потрясающая чистота интонации как в музыкальном, так и в человеческом смысле слова. Его пение трогает своей искренностью, проникает прямо в душу.
Он ведь, знаете, и человек был удивительный. Проводил конкурс молодых певцов, но не назначал там премий. А просто говорил: вот эти петь не могут, а эти - могут. И брал их с собой на концерты, постановки, всячески поддерживал.
Италия очень много потеряла с его уходом. Хотя, чего греха таить, в последнее время сами итальянцы не слишком хорошо к нему относились. Это страна особая, я ее неплохо знаю. Достаточно тебе, народному кумиру, однажды оступиться, как тут же тебя освистают и при каждом твоем дальнейшем появлении станут насмехаться. Так случилось и с Лучано: он допустил один-единственный кикс в своем коронном "Дон Карлосе" - и пошла волна насмешек, травли. Я сам наблюдал, как в Парме ему кричали из зала самые грязные слова, а он стоял на сцене и только улыбался в ответ...
Если б он Пушкина читал, наверняка бы ему запали в душу строки: "Хвалу и клевету приемли равнодушно". Толпа любит травить гигантов. Это сполна испытали на себе и режиссер Антониони, и художник моды Ферре - великие итальянцы, тоже ушедшие из жизни в последние месяцы. Словно фортуна за что-то обиделась на шумных обывателей Апеннин, забирая их национальных кумиров...