ТРУДНО ДАЕТСЯ ДОБРОЕ ДЕЛО

Едем с приятелем по трассе из Любытино в Боровичи. Вдруг замечаем на обочине стоящий автомобиль и водителя с умоляюще простертой в пространство рукой. Тормозим. Почему тормозим, я не знаю, мы весь день уже на колесах, и все это, признаться, поднадоело, и вообще пора домой, и хоть чаю выпить, что ли... И тем не менее мы тормозим, потому что... ну я не знаю почему... просто что-то хорошее шевельнулось в нас, что-то доброе... ну и понятно, в общем, что дорога нелюдная да и народ здесь не столь уж сентиментален, и если не мы - то кто же? И вечер уже...

Он подбегает, этот незнакомый человек, и радуется, и умоляет - у него машина не заводится вообще, и он на трассе с одиннадцати утра, а у него в машине - жена и дети, один ребенок маленький совсем... Может, дотащите до Боровичей? - Я, - говорит, - вам тысячу рублей заплачу... Не дайте, - говорит, - заночевать тут, в глухомани такой...
Вот еще незадача. До Боровичей 60 километров, это мы целый час будем корячиться.
- Тут ведь ни сервиса, ничего нет, - форсирует тему сострадания незнакомый человек. - Одного механика я нашел, но он в воскресенье пьяный...
- Ладно, - решает за нас обоих мой друг, сидящий за рулем. - Сейчас только заправимся...
До заправки - 400 метров. Запах свежего бензина дрожащей эфирной струей проливается в легкие и в желудок, вызывая в нем голодные спазмы.
- Ну что, будем забирать их? - спрашивает мой друг.
- Да теперь уж надо... Раз обнадежили... - вслух веду внутренний диалог я. - А потом, шевельнулось же в нас что-то доброе, что-то хорошее... Шевельнулось?
- Ну.
- Ну, значит, нельзя его теперь топтать, нельзя от него отрекаться, потому что не так-то часто оно шевелится...
- Ладно.
Мы возвращаемся к машине незнакомого человека и цепляем его на трос. Еще минуту назад не веривший в то, что мы вернемся, он вдруг оживает и по-хозяйски перегоняет к нам на заднее сиденье жену и детей. Маленький спит у матери на руках, а другой ребенок, побольше, девочка, тут же достает мобильник и начинает пищать какой-то игрой, бойко управляясь с клавиатурой.
- Умоляю, - угрюмо говорю я. - Я этого не выношу...
Девочка грустно замолкает. Ей хотелось показаться крутой. А тут - такой отстой.
Отстой, конечно. Скорость 50 км/ч. И бесконечная дорога. Одно хорошо: можно внимательно, не спеша вглядеться в пейзажи Родины. Едешь и глядишь в бесконечность, как в пустоту.
Бесконечность Родины исчерпана и превратилась в пустоту. Вот-с. Такое наблюдение.
Через час мы доезжаем-таки до Боровичей и отцепляем незнакомца возле бензоколонки. Он уже не столь приветлив, как там, на забытом Богом шоссе. Ему явно жалко тысячу рублей, которую он посулил нам, но все же протягивает ее с подобием приветливой улыбки. Что он, интересно, думает? Ладно, думает он, наверно, раз обещал...
- Вишь, как трудно даются добрые дела, Петя, - обращаюсь я к другу, когда мы трогаемся своей дорогой. - И нам трудно, и ему...
- Но ведь справились же, - отзывается Петр. - Можем, значит...