МИФ ОБ УЛЬТИМАТУМЕ
Важнейшим условием победы в "блицкриге" немецкие стратеги считали
МИФ ОБ УЛЬТИМАТУМЕ
Важнейшим условием победы в "блицкриге" немецкие стратеги считали внезапность нападения. Вопрос о том, как ее достичь, рассматривался фюрером в качестве первостепенного. Не случайно 15 февраля и 12 мая 1941 года Верховное главнокомандование вермахта (ОКВ) издало директивы с одинаковым названием: "О мероприятиях по дезинформированию советского военного командования".
В этих документах, имевших гриф высочайшей секретности и доведенных до очень узкого круга лиц, подробно разъяснялось, как следует вводить советскую сторону в заблуждение. Первоначально (в период с 15 февраля по 14 марта) участникам дезинформационной акции надлежало поддерживать версию о том, что руководство рейха еще не решило, где начать весеннее наступление - в Греции, Англии или Северной Африке. С середины апреля, когда передвижение десятков немецких дивизий на восток скрыть уже станет невозможно, предписывалось подавать это как отвлекающий маневр с целью замаскировать "последние приготовления к вторжению в Англию".
Основной автор директив ОКВ - сам фюрер - придумал такой иезуитский способ "убаюкивания" Сталина. Суть его заключалась в том, чтобы вкрадчиво намекать русским: надежда на мирное урегулирование советско-германского конфликта сохраняется, наращивание рейхом вооруженных сил у советских границ преследует цель оказать политическое давление на Москву, чтобы добиться от нее далеко идущих уступок, и Германия вот-вот выступит с инициативой переговоров или, напротив, ждет, что Москва возьмет инициативу на себя...
Чтобы в Кремле поверили в реальность перспективы дипломатического торга с фюрером, немецкие политтехнологи время от времени подбрасывали советской разведке информацию о характере возможных германских притязаний. Москва знала о давних видах рейха на Украину, Кубань и Кавказ. Эти регионы и фигурировали в распространявшихся слухах о якобы готовящемся в рейхсканцелярии и МИДе ультиматуме: Германия заявит о желании получить в аренду на длительный срок Украину. Или будет настаивать на германском участии в эксплуатации бакинских нефтепромыслов. Или потребует права прохода для немецких дивизий через Украину и Кавказ в Иран, Турцию и Ирак.
Разговоры про южный маршрут преследовали еще и оперативную цель: отвлечь внимание советской стороны от направления главного удара вермахта - в Белоруссии. Сталин также должен был по крайней мере поверить, что нападение на СССР вообще не входит в планы фюрера, а все военные мероприятия у советской границы предназначены для того, чтобы заставить Кремль беспрепятственно пропустить армаду немецких войск "для удара в тыл англо-французской группировки на Ближнем Востоке".
СЛУХИ - ТОЖЕ ОРУЖИЕ
К фабрикации и распространению лживых слухов в 1941 году фашисты подключили разведку, генштаб, МИД, министерство пропаганды рейха. Координирующим центром стала специальная организация, официально предназначавшаяся для работы с журналистами, - так называемое "бюро Риббентропа".
Ключевой пост в этой конторе занимал чиновник германского МИДа Рудольф Ликус, откомандированный сюда РСХА - Главным управлением имперской безопасности. В дипломатическом ведомстве он имел звание "легационного советника с правом доклада", то есть официально допущен к самому фюреру, а в своей "альма матер" - службе безопасности СД - дослужился до штандартенфюрера СС. Этот профессионал дезинформации с помощью коллег из гестапо составил и постоянно пополнял подробные досье на работников советского полпредства. Понятно, для чего: ему важно было вычислить работников "легальных" резидентур военной и политической разведок СССР, с тем, чтобы подвести к ним своих агентов и через эти каналы гнать в Кремль "дезу" под видом сведений из надежного источника. На этом поприще Ликусу повезло лишь однажды, но зато крупно, недаром в июне 1941 года он получил очередное высокое звание -обер-фюрера СС...
НЕУДАЧНЫЙ ВЫБОР ЛУБЯНКИ
Летом 1940 года резидентом внешней разведки НКГБ в Берлине был назначен заместитель наркома внутренних дел Украины А. Кобулов. Не имевший оперативного опыта разведчика, не владевший немецким языком, амбициозный и недалекий, Амаяк Захарович в Берлине быстро "засветился". Вскоре после своего приезда он стал виновником пьяного скандала, настолько шумного, что к нему было привлечено внимание немецкой контрразведки, "опекавшей" советских дипломатов. Затем - новая оплошность: резидент вызывает на рандеву средь бела дня главу берлинской организации антифашистов "Корсиканца" (советника германского министерства экономики Арвида Харнака) и приезжает на конспиративную встречу в сопровождении переводчика и охранника - целой делегацией! Лишь промашка гестаповской "наружки" уберегла тогда главу "Красной капеллы" от провала...
Разозленный идиотским рвением этого дилетанта и опасаясь, как бы тот не наделал новых глупостей, нарком госбезопасности Меркулов специальной шифротелеграммой категорически запретил резиденту "Захару" встречаться с ценными агентами. Оплеуха шефа, увы, не охладила пыл чиновника. Отстраненный от связи с "Красной капеллой", он решил обзавестись собственными источниками информации. Такой человек Кобулову подвернулся подозрительно скоро. Это был 27-летний латвийский журналист Орест Берлинкс, собственный корреспондент рижской газеты "Бриве земе".
В начале августа 1940 года Кобулов сообщил в Москву, что завербовал эмигранта-латыша, который "трезво оценивает установление советской власти в Прибалтике" и готов "делиться полученной в кругах германского МИДа информацией", разумеется, небезвозмездно. Мог ли Кобулов предполагать, что его новый агент "Лицеист" (он же провокатор гестапо "Петер") после каждой встречи с ним ездит на рандеву к своему настоящему патрону - штандартенфюреру СС Ликусу?
Вскоре после установления агентурных отношений с "Лицеистом" "Захар" стал пересылать в Москву его донесения, суть которых сводилась к тому. что взоры фюрера и его фельдмаршалов якобы обращены в сторону Ближнего и Среднего Востока, Африки, других регионов, но только не России. Это было как раз то, что хотел услышать Сталин. Ведь речь шла о "реальных шансах" отсрочить войну с Германией!
А стряпались "сообщения из надежного источника", каким искренне считал "Лицеиста" советский резидент, следующим образом. Министр иностранных дел рейха фон Риббентроп лично готовил текст, затем докладывал его фюреру. Только с его санкции, а нередко и с собственноручными поправками материал поступал штандартенфюреру Ликусу. Тот и "вооружал" этой "дезой" своего агента, немедленно передававшего ее "Захару".
Разумеется, Кобулов пересылал в Москву и правдивые сообщения, исходившие от немецких антифашистов - членов "Красной капеллы", от занимавшего серьезный пост в гестапо агента "Брайтенбаха" (гауптштурмфюрера СС Вилли Лемана). Но достоверные данные шли в одном потоке с фальшивками, стряпавшимися в "бюро Риббентропа" и РСХА ("Германия сделает все возможное, чтобы избежать войны на два фронта"; "фюрер не может идти на такой риск, как война с Советским Союзом, опасаясь нарушить единство Национал-социалистической партии"; "в рейхе исчерпаны все запасы зерна" и т.д.). Сталину все это докладывалось практически без каких-либо комментариев. Отличить правду от лжи (да еще столь созвучной своим заветным чаяниям) хозяину Кремля было нелегко. Не случайно на знаменитом донесении агента "Старшины" (старшего лейтенанта люфтваффе Харро Щульца-Бойзена) от 16 июня - о том, что все приготовления к агрессии против СССР в Германии завершены и ее следует ожидать со дня на день, Иосиф Виссарионович начертал историческую резолюцию: "Т. Меркулову. Можете послать ваш источник из штаба Герм. авиации к е... матери. Это не источник, а дезинформатор".
ЗАПОЗДАЛАЯ КАРА
Оказавшийся в советском плену офицер гестапо Зигфрид Мюллер, сотрудник Главного управления имперской безопасности, на допросе 21 мая 1946 года показал, что руководивший латышским журналистом сотрудник РСХА Ликус регулярно ездил к Гитлеру с донесением о ходе дезинформационной игры. Фюрер жадно интересовался мельчайшими деталями общения Берлинкса и Кобулова: с каким выражением лица воспринимал тот заявления о миролюбии Германии, с какой интонацией говорил, крепким ли было рукопожатие... Может быть, он пытался представить, поверит ли в эту ложь Сталин?
После того как материалы допроса Мюллера в 1947 году были доложены руководству органов госбезопасности СССР, советская разведка развернула настоящую охоту на Берлинкса. Тот же, выполнив свою миссию в Берлине, еще летом 1941 года был переброшен обер-фюрером СС Ликусом в Швецию. Дотянуться до гестаповского провокатора советским органам не удалось - после войны тот нашел убежище в США.
Главный виновник успешной операции "бюро Риббентропа" А. Кобулов благополучно пережил разразившийся после признаний Мюллера скандал на Лубянке. Но после свержения Л. Берии в 1953 году его, как выдвиженца и близкого соратника Лаврентия Павловича, приговорили к расстрелу...