В области пилотируемых полетов работа продолжается - в том числе по будущим пилотируемым полетам к Луне
«В нашей космической отрасли система управления выстроена так, что государство, ассигнующее немалые средства, частично потеряло контроль над процессом и его результатами» — такой диагноз ставит летчик-космонавт, шесть (!) раз летавший на околоземную орбиту, заместитель генерального директора головного института ЦНИИмаш Сергей КРИКАЛЕВ.
— Как это получилось? Государство передоверило формирование заказов исполнителям, а для них в условиях нынешней экономики на первом месте стоят не общенациональные задачи, а получение максимальной выгоды для своего предприятия. И винить в этом руководителей производства нельзя, потому что они решают стоящие перед ними задачи. В 1990-е предприятиям надо было выживать, теперь — максимально заработать. При недостаточном госконтроле главным для производственного объединения или корпорации становится сам процесс, а не конечный результат. А отрасль буксует...
Крикалев знает, о чем говорит. Он глубоко разбирается в ракетно-космической отрасли. Окончил с отличием машиностроительный факультет Ленинградского механического института в качестве проектировщика ракетно-космической техники. В вузе помимо узкой специализации его учили и системному подходу, и всестороннему анализу при решении самых сложных задач. На подмосковном предприятии «Энергия», где делают ракеты и космические корабли, Крикалев занимался проблемами, требующими широкого технического кругозора. Прошел путь от инженера до зама генерального конструктора и до вице-президента корпорации.
Блестяще проявил себя и в качестве космонавта. Успел поработать и на отечественном орбитальном комплексе «Мир», осуществив в том числе 311-суточный полет, и на Международной космической станции, к рождению которой имел прямое отношение (Крикалев вместе с астронавтами США участвовал в 1998-м в первой миссии по сборке МКС на орбите, когда к российскому модулю «Заря» был пристыкован американский «Юнити»). А в 2000-м начал обживать МКС в составе первой длительной экспедиции. Вернулся в этот звездный дом через четыре года еще на 179 суток. Летал и на наших кораблях «Союз», и на американских шаттлах. Мировой рекорд по суммарной продолжительности космических полетов — 803 суток — принадлежал Крикалеву почти 10 лет, начиная с 2005-го, и лишь месяц назад находящийся сейчас на МКС Геннадий Падалка превзошел этот рубеж.
В марте 2009-го Сергей Константинович был назначен начальником Центра подготовки космонавтов имени Ю.А. Гагарина в Звездном городке под Москвой.
В прошлом году перешел на должность первого заместителя генерального директора ЦНИИмаша, чтобы заняться объединением усилий в области пилотируемых программ, касающихся ближнего и дальнего космоса. На новом поприще очень кстати и опыт длительных космических полетов, и превосходное знание космонавтики, и умение объективно анализировать глубинные тенденции.
В самом начале нашей беседы я постарался взять быка за рога: спросил у собеcедника, в чем причины пробуксовки в нашей космонавтике, которая длится уже много лет. Не знаем, куда идти? Нет свежих идей? Не хватает денег?
— В ваших вопросах сквозит несколько упрощенный подход, — ответил Крикалев. — Главная проблема современной космонавтики — кадры. А это следствие серьезных общественных процессов — я имею в виду деградацию морально-нравственных, духовных принципов, те тревожные явления, которые начали распространяться у нас в еще в 90-х. Когда мальчишки хотели быть бандитами, потом модной стала профессия банкира, потом юриста. А сейчас со школьной скамьи они мечтают стать чиновниками: Культ денег вместо культа дела. В отрасли, хочу это подчеркнуть, немало людей, увлеченных своим делом, профессией. Но приток таких кадров на предприятия сократился, дефицит сильных, умных и целеустремленных работников остро ощущается сегодня и в производственной, и в управленческой сферах.
Энтузиасты сегодня оказываются, по словам моего собеседника, в меньшинстве. Любое создание нового связано с риском. А зачем он?
— Куда проще взять старую технику и, образно говоря, привязать бантик, чтобы получилась видимость нового изделия, — объясняет Крикалев. — Получается, система воспроизводит старую технику.
Космонавт прав. Казалось бы, у государства есть рычаги — утвержденные планы, в которых предусмотрено движение к новым ориентирам и под которые выделяется финансирование. Почему же эта логика не срабатывает? Да потому, что планы зачастую красиво выглядят только на бумаге, а на деле являются «сочинениями на вольную тему». Вот яркий пример. Изготовление нового блока для МКС, который сейчас называется многофункциональным лабораторным модулем (МЛМ), началось еще два десятилетия назад, в далеком 1995-м. Это был ФГБ-2, дублер первого функционально-грузового блока. Планировали запустить модуль в 2007-м. Работа покипела, но запуск отложили на 2009-й. Затем отправку модуля на орбиту сдвинули на 2011-й. И опять вроде бы трудились в поте лица, но снова ничего не успели. Был назван новый, «окончательный» срок — 2013-й. Увы! Теперь вроде бы говорят о 2017-м...
— Коренные реформы в космической отрасли назрели давно, — подытоживает мой собеседник. — Сейчас начался процесс восстановления управляемости отрасли, усиления эффективности государственного контроля, серьезных кадровых перемен: Конечно, очень нелегко переориентировать бюрократическо-производственную систему со старым багажом на выполнение принципиально новых задач. Это трудно, но жизненно необходимо. Потенциал есть. Крайне необходима система персональной ответственности на всех уровнях управления и производства — сверху донизу. Надеюсь, предпринимаемые меры позволят выровнять ситуацию, вернуть общественный интерес к космическим проектам.
Прошу Крикалева конкретизировать, какие именно проекты имеет он в виду — например, в области пилотируемых полетов.
— Работа здесь продолжается, — говорит космонавт, — в том числе по будущим пилотируемым полетам к Луне. Для освоения ее планируется комбинация пилотируемых и автоматических полетов.
Будет ли сокращаться роль человека в освоении космоса? Сергей Крикалев убежден, что новые программы потребуют усиления роли космонавтов, более полного использования их потенциала. Конструкторы стремятся возложить на технику и те операции, которые более эффективно могут выполнять космонавты. Но это далеко не всегда оправданно, так как утяжеляет корабль и увеличивает риск отказов. Да и при сборке аппаратов на околоземной орбите требуется масса «ручных» операций. Крикалев уверен: для длительных полетов потребуются творческие личности с прекрасной подготовкой, которые великолепно разбираются в технике и способны принимать самостоятельные ответственные решения без подсказки с Земли.
Штрихи
56-летний Сергей Крикалев встает в 7 утра и ложится далеко за полночь. День проходит в стремительнейшем ритме. За тот час, пока мы с ним беседовали, Крикалеву на мобильный позвонили шесть раз. За рулем своего «фольксвагена» предпочитает находиться сам. Ни дачи, ни загородного дома у него нет — участок имеется, но руки не доходят: Высший пилотаж, плавание, горные лыжи, теннис, виндсерфинг — любимые виды спорта Крикалева. С 1977-го освоил с десяток типов самолетов, в том числе американский Т-38. Заслуженный мастер спорта, имеет титулы чемпиона СССР, Европы и мира по высшему пилотажу. И сейчас, если окажется свободным воскресенье, уезжает на аэродром, где поднимается в небо: