Корреспондент «Труда» съездил в родные места, ставшие в наши дни прифронтовой полосой
На въезде в брянский райцентр Климово навигатор в моем авто безнадежно зависает. Работают средства РЭБ, которые должны гарантированно сбивать с курса украинские дроны. Труднее защититься от обстрелов ствольной артиллерии, особенно если деревня от границы совсем недалеко.
В любом случае про все «прилеты» губернатор Александр Богомаз информирует население в своем телеграм-канале. Вот как раз накануне сообщил, что ВСУ обстреляли Стародубский район. Под раздачу попали работавшие в поле механизаторы. К счастью, на сей раз обошлось без жертв, однако один механизатор получил контузию, повреждены две единицы сельхозтехники. А поскольку трактор перепутать с танком или установкой реактивной системы залпового огня (РСЗО) невозможно, то остается сделать вывод, что стреляли именно по мирным жителям. Чтобы так называемый беспокоящий огонь держал в постоянном напряжении местное население.
Хотя могла быть еще одна причина. Именно в Стародубском районе расположена центральная усадьба известного далеко за пределами области холдинга «Меленский картофель», которым сейчас владеет Ольга Богомаз. Именно отсюда бывший успешный брянский фермер, а ныне губернатор начинал путь в политику.
Впрочем, это только предположение. Во всяком случае села Климовского района, который клином вдается в Черниговскую область, под обстрелы попадают куда чаще. Особенно достается Новым Юрковичам, которые на самой границе с Белоруссией и Украиной. Полвека назад там торжественно открывали монумент «Три сестры» как знак братства соседних республик. А потом каждый год в мае на широком лугу возле пограничной речки Жеведы устраивали праздники с песнями, танцами и дружескими посиделками. Впору ущипнуть себя за руку и спросить вслед за острым на язык уральским поэтом Борисом Рыжим: «Куда теперь девать весь этот хлам?».
Но ведь не зря говорят, что человек ко всему привыкает. В этом лишний раз я убедился, пока ехал на свою малую родину. По дороге из областного центра встретил пару автомашин с армейскими номерами и проехал несколько блокпостов, не снижая скорости. Автоматчики с полосатыми жезлами держались подчеркнуто отстраненно, изредка останавливая для проверки грузовики и микроавтобусы. В остальном приближение границы никак не ощущалось. Впервые за три года мне не пришлось показывать паспорт, махать командировочным удостоверением и открывать багажник. На придорожных рынках местные жители как ни в чем не бывало торговали всякой снедью, лошади паслись на привязи, а по лугам бродили огромные черные быки от «Мираторга», поставляющего в столицу мраморную говядину и прочие деликатесы.
В Чуровичах, как всегда радушно, нас встретили бывшие мои соседи. Виктор и Рита по фамилии Первые на пенсии, но еще в силах держать изрядное хозяйство. На широком дворе кудахчут куры, в отдельном загоне полторы дюжины индюков. Мясо птицы и яйца как для себя, так и на продажу. Обычная картина для зажиточного села, основанного три века назад трудолюбивыми и непьющими староверами. Даже в не слишком изобильные советские времена местный народ торговал мясом, овощами и клубникой в Новозыбкове, Клинцах и даже в Гомеле.
.jpg)
Виктор с видимым удовольствием ведет московского гостя на огород, где длинные ряды огурцов под пленкой, грядки свек-лы, моркови и картошки, которая вот-вот зацветет. Не знаю, как это у местных получается, но недавние майские заморозки благополучно перенесли яблони и даже абрикосы. А первые огурцы Первые уже в мае начали собирать и, говорят, скоро поедут в райцентр, торговать на рынке.
«Все хорошо, одно только плохо: на каникулах внуков нам опять не привезут, — вздыхает Рита. — Родители опасаются, да и у нас, признаться, душа будет не на месте. Все боятся „прилетов“, будь они неладны!»
Люди давно научились пользоваться эвфемизмами, смягчая суровые и грубые слова: «хлопок» вместо «взрыва», «прилет» вместо «обстрела», «СВО» вместо «войны». Но кому от такого импортозамещения легче?
Виктор с Ритой вспоминают, как вскоре после начала спецоперации наши силы ПВО сбили украинский дрон метрах в трехстах за их огородами. Там раньше было болото, которое осушили литовские мелиораторы, а после совхоз выращивал пшеницу и картошку. Там уже давно ничего не сеют и не сажают. А прошлым летом, видимо, в ожидании «контрнаступа», военные пригнали технику и наворотили горы земли. Слух прошел, что будут строить мощные оборонительные сооружения, но с тех пор все заброшено, канавы весной затопило, отвалы зарастают травой. Не исключено, что если в этой истории следователям копнуть поглубже, то сидельцев в «Лефортово» прибавится.
А вот совсем недавняя история. В апреле на Партизанской улице так рвануло, что осколки долетели до соседей. Сильнее других пострадал дом Василия Бельского, где вылетели стекла, сорвало с петель ворота и сильно пострадал легковой автомобиль. Приезжала из района комиссия, оценили ущерб, но вопрос с компенсацией до сих пор бродит по бумажным джунглям. Как выяснилось, право собственности на дом оформлено не совсем надлежащим образом, надо куда-то ездить, что-то подтверждать документами, которых нет. Но как прикажете жить без окон и с двором нараспашку? В общем, Василий плюнул и, не дождавшись помощи, сам поправил ворота, починил рамы, вставил стекла. Правда, с автомашиной беда — чиновники сразу ему сказали, что этот случай не страховой.
Партизанская улица почти в центре села. По левую сторону в двух шагах училище СПТУ, где готовили бухгалтеров и зоотехников для брянских, гомельских и черниговских колхозов. Здание на замке, никого и ничему здесь больше не учат. Через дорогу на-искосок два магазина и школа, которая тоже закрыта. Полторы сотни детей — местных и тех, что привозили автобусами из соседних деревень, — давно учатся дистанционно. Понятно, что в целях безопасности, чтобы лишний раз не рисковать жизнями. Месяц назад в Белгородской области дроны-камикадзе атаковали мик-роавтобусы с работниками агропредприятия: десятки пострадавших, шесть человек погибли.
А вот магазины по понятным причинам закрыть нельзя. Я зашел в тот, где вывеска «Продукты». За прилавком хлопотал сам хозяин, словоохотливый армянин Вачик. Рассказал, что 30 лет назад перебрался сюда из Еревана, прижился и открыл магазины здесь и в Климово. Два года назад купил соседнее помещение бывшего коопторга, хотел расширять бизнес, но тут все застопорилось. Надолго ли?
«Я подсчитал: на ремонт придется потратить миллиона полтора, — объясняет владелец продмага. — А тут пошли эти самые „прилеты“: Вот если бы вы были на моем месте, рискнули бы деньги вкладывать?»
Хочется подбодрить хорошего человека, но я лишь пожимаю плечами и не знаю, что сказать. С одной стороны, в руках Вачика нежданно-негаданно оказалась монополия на торговлю продуктами, а за ними сегодня приходят не только местные, но и военные тоже. Надо бы развиваться, наращивать обороты. Но с другой — в приграничной полосе теперь от риска вдруг оказаться под огнем действительно никто не застрахован. Бельский остался без машины, но ведь можно потерять куда больше:
Я рассказываю новому знакомцу давнюю историю. По правую сторону от все той же Партизанской улицы ныне раскинулся заросший лебедой и лопухами пустырь. На этом месте с незапамятных времен несколько раз в году проходили многолюдные ярмарки, куда съезжался народ с разными товарами со всей округи. Продавцы и покупатели в паспорт друг другу не заглядывали, а говорили вообще на одном языке — на суржике. После распада СССР базар захирел и скоро приказал долго жить. В этой ярмарочной истории все эти сегодняшние «прилеты» поставили еще одну жирную точку.
.jpg)
На прощание мы решили заглянуть в село Малые Щербиничи, где в местной поликлинике главврачом когда-то работал мой отец. Прямого пути туда не оказалось, пришлось делать крюк километров в тридцать. Причем последние десять преодолевались по жутким колдобинам, как будто эта дорога побывала под интенсивным артобстрелом. На самом деле чаша сия миновала этот «медвежий угол». Деревня живет тихо и мирно, даже в школу дети ходят без опаски. Дом силикатного кирпича, где жили врачи, изрядно обветшал, но уцелел. А вот на месте больничного корпуса выросла березовая роща. Женщина за прилавком магазинчика, где продавались сорочки, зубные щетки и докторская колбаса, объяснила: «Хватился, милый, поликлинику закрыли еще в 90-е годы, когда пошла реформа здравоохранения». И уточнила: в соседнем селе есть фельдшерский пункт, до которого не так просто добраться. Так что местным теперь лучше не болеть.
.jpg)