.jpg)
На экраны выходит самый премированный фильм года
Такого еще не было. Фильм «Война Анны», показанный в прошлом году на «Кинотавре» и отмеченный там всего лишь скромным дипломом, впоследствии стал самым премированным и титулованным фильмом года. Сначала «Война Анны» получила премию российских кинокритиков «Белый слон», потом с критиками неожиданно солидаризировались академики державного «Золотого орла», затем картина завоевала еще и премию «Ника». Чтобы сразу три национальные кинопремии назвали в качестве лучшего один и тот же фильм — такое в истории нового российского кино случилось впервые. Чем же подкупила кинематографистов лента екатеринбургского режиссера Алексея Федорченко, которая 9 мая выходит в прокат?
Наверное, принципиальной, программной для нашего экрана новизной — сюжетной, тематической, стилистической. И своей пронзительной, разрывающей сердце интонацией. Картина рассказывает историю маленькой еврейской девочки, семью которой расстреляли фашисты. Ее саму не убили — мать в последний момент закрыла дочь своим телом. В первых кадрах фильма Анна выползает из могильного рва, вытягивает из-под остывающих трупов какое-то жалкое тряпье (на дворе суровый, снежный ноябрь 1941 года), заматывается в него, бредет к людям.
Добрые люди девочку накормили, одели-обули и ... отвели в немецкую комендатуру, которая располагается в здании бывшей школы. Там Анна вырвалась из рук нерасторопного полицая, заметалась по коридорам и комнатам, с отчаяния нырнула в жерло давно не работающего камина. Нашла внутри спасительную жердочку, затаилась на ней, как раненая птица. Полицай решил, что девочка выпрыгнула в приоткрытое окно, обреченно махнул рукой на свою оплошность. Так потекли в полумраке камина ее бесконечные дни и ночи.
Предание гласит, что Алексей Федорченко натолкнулся на эту историю на просторах Интернета. Она оказалась документальной, реально случившейся в годы Великой Отечественной войны где-то на Полтавщине. Загорелся идеей снять этот необычный фильм. Год ждал, пока освободится от других дел драматург и режиссер Наталья Мещанинова, вместе с ней сел писать сценарий. Но окончательно решился на съемки только когда нашел исполнительницу главной и, по сути, единственной роли в фильме — шестилетнюю на тот момент девочку Марту Козлову (сейчас ей уже девять), без которой «Войны Анны» просто не было бы. Актриса-дитя, подобно античной кариатиде, держит громаду полнометражного фильма на своих хрупких детских плечах.
Думается, с ролью такого драматического накала и такой психологической сложности справилась бы далеко не всякая опытная актриса. Даже с закаленной взрослой психикой. Тем более, что у героини практически нет текста: играть большей частью надо одними глазами, в которых отражается вся непереносимая мука и боль героини. Не то чтобы кино было немым, просто Анна по ходу фильма не произносит ни слова. Возможно, после случившегося шока у нее отнялась речь. А, скорее всего, ей не с кем и незачем разговаривать в своем заточении. Вместо нее в фильме «разговаривает» идущая где-то за кадром большая и грозная война. Мы слышим отдаленное эхо взрывов, скрежет проезжающей мимо военной техники, лай овчарок, скрип слежавшегося снега под солдатскими сапогами, вой зимнего ветра, обрывки разговоров на немецком и украинском...
Сидя днем в дымоходе, Анна прислушивается к какофонии большого мира, через щели в треснувшем каминном зеркале всматривается в текущую в комендатуре жизнь. А по ночам отправляется в путешествие по таинственным лабиринтам бывшей школы, стараниями оператора (Алишер Хамидхожаев) и художника фильма (Алексей Максимов) превратившейся в заколдованное царство, в таинственное Зазеркалье. Вместо того, чтобы учиться в классах этой школы, читать книги, рисовать разноцветными карандашами жизнерадостные картинки, Анна проходит в ее стенах суровую школу выживания, школу борьбы и гнева.
Пьет воду из банки, в которой отмокают кисточки. Собирает крошки еды на столах и на полу. Воюет с крысами за кусок сыра. Ловит на чердаке и жарит в буржуйке голубей. Набирает впрок яств после новогодней оргии фашистов. Потрошит чучело волка, чтобы сделать себе теплую меховую накидку. Снова добывает еду и воду. Однажды попробует бежать из своего заточения, для чего отравит найденным в кабинете химии ядом злющую овчарку, охраняющую здание. Попытка побега в итоге не удастся, но своей недетской стойкостью, желанием во что бы то ни стало дожить до Победы, до падения Берлина Анна вносит свой вклад, пусть и неразличимо-крошечный, в борьбу с мировым злом.
Время в фильме размыто: проходят то ли месяцы, то ли годы, то ли вечность. Размыт, растушеван и полифоничный жанр фильма. Это и реалистическая хроника военного быта, и увлекательная робинзонада, и леденящий душу хоррор, и утешительная сказка, и яростное антивоенное высказывание. Поэтика фильма вбирает в себя не только приходящую на ум судьбу еврейской девочки Анны Франк, ставшей одним из символов сопротивления нацизму, но и аллюзии на книгу «Алиса в стране чудес» Льюиса Кэрролла, которую Владимир Набоков перевел на русский, как «Аня в стране чудес», и опору на традиции советского антивоенного кино.
Подготовленным зрителям, особенно тем, которые постарше, по ходу фильма вспомнятся фильмы «Я родом из детства» Виктора Турова, «Иди и смотри» Элема Климова, «Венок сонетов» Валерия Рубинчика, «Иваново детство» Андрея Тарковского, «Подранки» Николая Губенко и другие шедевры нашего экрана, рассказывающие о детстве, немилосердно оборванном войной. Теперь в этом ряду займет свое особое место и камерная, но пронизанная мощным гуманистическим звучанием «Война Анны».