.jpg)
Спектакли по Кобо Абэ и Славомиру Мрожеку перекликаются между собой
В эпоху перемен, когда мир кругом так непредсказуем, на двух московских сценах обратились к абсурдистскому жанру. В Театре Наций постановку «Друзья» по одноименному произведению Кобо Абэ осуществил японский режиссер Мотои Миура, что само по себе по нынешним временам событие редчайшее. А в Театре на Юго-Западе режиссерский дебют «Дама, чье место по центру» по пьесе Славомира Мрожека «Вдовы» представил актер Максим Метельников.
Мотои Миура — любитель русской классики и уже несколько раз привозил к нам из Киото спектакли своего театра «Читэн» по пьесам Чехова. А в прошлом сезоне в питерском БДТ впервые поставил спектакль с русскими артистами — «Преступление и наказание» по Достоевскому.
Малоизвестную в России абсурдистскую пьесу «Друзья» Миура и худрук Театра Наций Евгений Миронов выбрали потому, что в ее сюжете нет ничего специфически японского, подобная история могла произойти в любой точке земного шара.
В квартиру к молодому человеку (Олег Савцов, в другом составе — Сергей Епишев), болтающему по телефону с невестой, на ночь глядя заявляется незнакомая ему семья из восьми человек — бабушка, мама, папа, их четверо взрослых детей и дочь-школьница. Они говорят высокопарные слова о том, что хотят скрасить одиночество хозяина квартиры и стать его друзьями, действуют же как захватчики, выгнать которых невозможно — даже вызванный полицейский не находит в происходящем состава преступления: молодому человеку не нанесли увечий, у него ничего не украли, а люди, которых он требует выдворить из дома, выглядят приятными и утверждают, что они — его приятели. Поддержки мужчина не получает ни от управляющей домом, которой исправно платит за квартиру, ни от невесты (обеих женщин играет Эва Мильграм), ни от ее знакомого-репортера. Несчастный герой остается с бандитской семейкой один на один, и заканчивается это трагически.
Ситуация, с одной стороны, вполне абсурдна, с другой — ее почему-то легко себе представить. И это заставляет задуматься. Например, об одиночестве, тотальном невнимании к человеку начиная с его ближнего круга и кончая представителями закона. Об удивительной готовности большинства очаровываться красивыми лозунгами, даже если произносящие их делают нечто явно противоположное. И о трагической невозможности одиночки противостоять группе, какими бы преступными ни были ее намерения. Несомненный плюс спектакля — стильная сценография и костюмы Ольги Шаишмелашвили. Минус — затянутость, а также однообразность сценического поведения актеров, которые то и дело застывают в скульптурных позах, произнося высоким голосом конец фразы и затем повторяя несколько раз ее финальный слог.
Постановка «Дама, чье место по центру», напротив, относительно коротка и предельно динамична. Ее площадкой стало Арт-кафе Театра на Юго-Западе, а поскольку действие разворачивается тоже в заведении общепита, то герои в прямом смысле слова сидят за соседними столиками со зрителями. Актрисы Карина Дымонт и Ольга Авилова сначала выступают в ролях вдов, а в следующей сцене — их супругов: простецкого малого в тельняшке и изысканного мужчины в рубашке с жабо. Играют сочно, гротескно, с огоньком. Дамы ведут презабавнейший словесный поединок, в котором обыгрываются стереотипные ложномудрости вроде «простудился и умер, потому что не надел шарф». А их мужья сражаются между собой из-за женщины, увиденной ими впервые несколько минут назад. Все заканчивается гибелью обоих дуэлянтов, хотя, казалось бы, еще полчаса назад ее ничто не предвещало.
Поневоле вспоминаются слова булгаковского Воланда: «Человек смертен, но это еще полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен». Сам Мрожек написал пьесу «Вдовы» в 1992 году после того, как у него случился разрыв аорты на уединенном ранчо в Мексике, и он чуть не умер. Вот и высокая дама под вуалью (Анна Рыкова), из-за которой поссорились мужчины, оказалась самой Смертью. Правда, эта героиня показана в таком романтическом ключе, что осознать трагизм ситуации поначалу сложно. Но финал не оставляет сомнений: роковая дама, едва покинув кафе, возвращается в него и делает легкий жест, после которого слышится отдаленный звук взрыва. Нечто подобное ранее предсказывал молодой мудрец-официант (Егор Кучкаров), по-видимому, не раз видевший страшную гостью и знающий, что несет каждый ее визит. Понятно, что подготовиться к нему вряд ли возможно, но вот отдалить приход Смерти, избегая опасных конфликтов, зачастую в силах самого человека — об этом и говорит нам спектакль.