У меня есть одна нехорошая привычка: я люблю держать в руках зажигалку, вертеть ее, периодически включая и выключая.
Так, в один прекрасный день я по привычке сидел за рабочим столом, баловался с огнем и не заметил, как пламя внезапно перекинулось на занавеску и стремительно
А я как зачинатель безобразия впал в ступор и даже не попытался помочь. Впрочем, все обошлось благополучно. Никакое имущество, за исключением злополучной занавески, не пострадало. В офисе же еще довольно долго ощущался легкий запах гари.
Я отделался выговором со стороны начальства. Но мне до сих пор очень стыдно перед коллегами. Те сначала злились, потом подшучивали. А я лично купил четки — очень успокаивает.
Случайно узнал о том, что коллега присвоил себе чужие лавры. Дело в том, что наш босс просил разработать концепцию event-мероприятия, что и сделала одна сотрудница. Когда же очередь дошла до презентации идеи, ее непосредственный начальник поставил полученный результат себе в заслуги.
А потом еще нажаловался боссу на девушку, обвинив ее в профнепригодности, так как боялся конкуренции. Сотрудницу уволили, а я, прекрасно об этом зная, не заступился — смалодушничал.
У нас в коллективе — как в джунглях: выживает сильнейший.
У меня двое детей, две девочки — одна учится в пятом классе, другая первоклашка. Знающий человек поймет, сколько средств требуется, чтобы собрать ребенка в школу. Вот я и решила помочь себе, взяв из офиса бумагу, карандаши, ручки, линейки и прочие канцтовары, благо работаю в архитекторской фирме.
Дождалась, пока народ уйдет домой, и начала складывать вещи в пакет. Заодно решила прихватить банку кофе. Именно за этим занятием меня и застукали два сотрудника. Поймали с поличным. Стыдно было — не то слово. До сих пор ловлю осуждающие взгляды коллег.
Однажды я случайно услышал разговор генерального директора с начальником кадрового отдела: «Ничего не поделаешь, сокращение — это вынужденная мера». Я испугался и тут же рассказал обо всем коллегам. Дело было весной, когда шли массовые сокращения, и в офисе началась паника.
Группа активистов отправилась к начальству за разъяснениями. Босс изумленно посмотрел на нас и сказал, что всего лишь собрался сократить премии, поскольку компания переживает трудные времена. Пристыженные, мы вышли из его кабинета, а сильнее всех краснел я, ведь именно мои домыслы ввели всех в заблуждение.
Я
Начальница у нас — ну вылитая Людмила Прокофьевна из «Служебного романа» до преображения. К тому же день был обычный, рабочий, дел невпроворот, а я, такое ощущение, только и делаю, что сочиняю всякую пошлость. Пришлось извиняться и просить прощения. Сейчас все нормализовалось настолько, что иногда, будучи в хорошем настроении, она меня шутливо «котиком» называет.