Но теперь вы приняли Судьбоносное Решение и вынашиваете "плод любви", мечтая о том, как будете гулять и играть с малышом, представляете, как легко он впишется в любовно подобранный интерьер квартиры и как гармонична будет ваша жизнь втроем.
Вы скупаете журналы для мам, штудируете Спока. Но вы еще не знаете, что вся эта макулатура пойдет на растопку костра под вашими иллюзиями. Разочарования начнутся сразу после появления двух роковых полосок на тесте на беременность...
Все сказанное выше - бред? Вовсе нет: реальность нашей жизни, монолог горячей сторонницы новомодного российского женского движения "Свободные от детей".
Российское движение чайлдфри не зарегистрировано, его активистки общаются в основном в интернете. Вот как, например, они поучают тех, кто еще не определился: иметь или не иметь ребенка?
- Отныне вы не сможете жить прежней жизнью. Токсикоз, сонливость, усталость и раздражительность - вот что вы будете чувствовать вначале. Далее кошмар родов.
После родов вы не сможете: высыпаться; заниматься любовью (ибо в самый ответственный момент раздастся "Вя-а-а-а-а-а-а"; привести себя в порядок, посмотреть телевизор и почитать книжку; съездить куда захочется.
Зато у вас будут в изобилии: перемазанные фломастером стены и мебель; порванные книжки и документы. День и ночь вы будете стирать и гладить, вытирать попки, менять памперсы; лечить сопли, скарлатину и разбитые коленки; непрерывно готовить и кормить своих детей; мыть посуду и опять готовить; зашивать штаны и рубашки; и, наконец, отчаянно завидовать бездетным подругам, которые могут позволить себе все что угодно.
Женщины, которых природа лишила счастья материнства, вероятно, покачают головой, читая перечень "домашних ужасов": мне бы такое! "А что же вам, девочки, остается в жизни, если дети не нужны?"
Ответ у девочек уже есть: "Жить в свое удовольствие, любить. А без детей прожить можно (и нужно)".
Москвичка Ольга Л. в "чайлд-фришницы" попала случайно. Познакомилась с однокурсником, который во время любовного свидания не позаботился о том, чтобы оно прошло без последствий: "А что? Сделаешь, как все, аборт!".
Ольга понадеялась на чудо, пропустила все сроки и поняла: визита в консультацию не избежать. Максим увязался с ней: "А то я их знаю: сразу начнут отговаривать".
- Я вышла от врача с мозгами набекрень, - вспоминает Ольга. - Хотелось только одного: чтобы Максим сказал, что любит меня. Тогда ничего не страшно.
Но вместо признаний он повез Ольгу к своей знакомой. Девушка немногим старше ее сказала, что уже сделала четыре аборта и впредь не намерена предохраняться. "Сейчас детьми обзаводиться "некомфортно". Ольга слушала, разинув рот, а Рита ей втолковывала, что главная проблема - это не операция, а люди, которые будут отговаривать. "Истреплют все нервы. Для них главное - улучшить демографическую ситуацию, а ты давай рожай ублюдков для страны! Потом в ванне вместе с пеленками утопишься..."
- Я запомнила, как мерзкое слово "ублюдок" резануло мне уши, - продолжает Ольга...
На операцию Ольгу провожали Макс и еще две девушки из "группы поддержки чайлдфри". Они тараторили:
- У тебя есть любимый человек, а с ребенком ты не сможешь учиться. Разве призвание женщины - утирать сопли мелюзге? Вот за границей все просто: детей заводят уже подрощенных, берут из приютов. Не понравилось работать матерью - вернула назад...
- В общем, я шагнула в больницу уже идеологически подкованной, готовой бить по мордасам каждого, кто посмеет мне сказать: может, передумаешь?
К моему разочарованию, в душу ко мне никто не лез. Сработали быстро и равнодушно. Макс меня встречать не пришел, явились только эти агитаторши. Сразу заявили: теперь ты должна убеждать других девчонок! Я пообещала.
А Макс мною почти не интересовался. При встрече сделал круглые глаза: "Я же помог решить тебе проблему! Оказалось, у него, как у летчика-истребителя, свой счет абортам: 11. И ни одна его девушка, сказал он, не чувствует себя соблазненной и покинутой. "Ты пойми, - внушал он мне. - Это новое мышление: любовь в свое удовольствие. Предохранение - чушь, оно мешает любви, сковывает чувства, а все должно быть естественно. Видишь, какие молодцы врачи! У них там конвейер".
- С Максом мы быстро расстались, но его девчонки меня не оставляли, требовали написать в интернете про свободу выбора, про то, как меня будто бы люди из движения "Долой аборты!" обрабатывали, а я, мол, настояла на своем.
Я на самом деле что-то писала, кого-то убеждала, но получалось неискренне. Зачем, думаю, доводить дело до крайности, если есть масса способов избежать беременности? А выходить из абортария под аплодисменты агитаторш и кричать: "Вау! Я сделала это!" - дикость, а не передовое мышление.
Все, думаю, хватит! Не хочу, чтобы юные дурехи читали мои "наставления" и бросались в объятия таких же безмозглых парней с уверенностью, что тетя в белом не посмеет отказать.
Девчонки на меня окрысились: "Ты предаешь идею чайлдфри!" Я на дыбы: какое еще, к черту, чайлдфри? Да вы, говорю, к мамкам своим сходите и расскажите про свою идею. Что они, вырастившие вас, вам ответят? Наверное, что мало били вас в детстве...
Про свое чайлдфри вспоминать больше не хочется - мало ли чем можно задурить юные мозги! Одно дело, когда заводить детей не хочет взрослая, состоявшаяся как личность женщина. Или жертва насилия. Но чтобы вот так, с младых ногтей, убеждать себя, что ты рождена для самой себя, а дети - это обуза... Бедные девочки. Убогие.
Добровольная бездетность - принципиальное нежелание иметь детей, даже если возможность рожать есть, к нам пришло с Запада.
В английском языке существует термин child free (чайлдфри) - "свободные от детей". Приверженцы чайлдфри не желают рожать, чтобы иметь больше свободного времени, не связывать себя финансовыми и иными обязательствами, не менять привычного образа жизни.
Москвичка Татьяна Денисова, медсестра с 42-летним стажем, вспоминает:
- Я училась в Красногорском медучилище. Проходили курс "Внутриутробное развитие плода", и преподавательница, врач-гинеколог, пообещала: подберу вам "наглядное пособие" получше.
Через день вызывает нас в больницу: на аборт пришла женщина с большим сроком. Вся наша группа столпилась вокруг кресла, с ужасом наблюдая, как оперирует преподавательница. Мы понимали: старается извлечь эмбрион, по возможности, целым. Но совсем целым не получилось. Наконец она выпрямилась и протянула окровавленный комок: "Помойте в раковине". Никто не пошевелился. Тогда она сунула его мне в руки: "Ну давай!".
Женщину увезли на каталке, а я смывала кровь с маленького человечка без ноги. Кожи не было - сплошь хрящевая ткань с просвечивающими органами. Преподавательница объясняла: "Мы видим малый и большой круги кровообращения, вот тут сердце, а здесь печень. Можно даже определить, что это мальчик...".
Один такой урок - и на всю жизнь. Какой аборт?! Бог с вами!