Москва встретила якутский этнобалет овацией
Театр танца Республики Саха-Якутия имени А. С. Зверева – Кыыл-Уола (художественный руководитель – Светлана Бессонова, директор – Александр Алексеев) показал этнобалет Рашида Калимуллина «Дети Белого Солнца» на сцене Российского академического молодежного театра в Москве. Обозревателю «Труда» давно не доводилось видеть такого душевного единения между артистами и залом – ведь спектакль рассказал людям об их собственных корнях, сделав это в самой чудесной из возможных форм – сказочной.
Рашид Калимуллин – один из ведущих современных российских композиторов, автор множества ярких симфонических, музыкально-театральных, вокальных произведений. Его творчество конечно же представляет прежде всего культуру Татарстана, где музыкант родился, вырос и учился. Но яркость этой музыки принесла ей признание далеко за пределами республики: партитуры Калимуллина украшают репертуар ведущих симфонических оркестров, оперных и балетных театров, эстрадных ансамблей…
В балете «Дети Белого Солнца» композитор задался особенно интересной задачей. Его, представителя одного из тюркских народов, увлекла история происхождения другого, родственного татарам этноса – якутского. Ведь не всегда эти люди жили в тех местах, которые ныне привычно с ними ассоциировать. Что привело их туда из древней прародины (считают, ею был восток Центральной Азии)? Балет рассказывает это в сказочно-легендарной форме. Вот сюжет, который, опираясь на традиционные сказания, сочинили либреттисты Георгий Ковтун и Светлана Бессонова.
Некогда бог всего мира – Белое Солнце – решил дать жизнь новому роду, начало которому положат молодая Волчица и юноша-человек по имени Таастимир. Их сын, богатырь Тимир Уол, полюбил красавицу Айыы Коу – дочь старой Удаганки (т.е. женщины-шамана). Но на девушку имеет виды и воинственный вождь соседнего племени Хара Хаан, точнее – его сын Хара Суор. Красавицу вместе с ее матерью и детьми Волчицы пленяют, однако Старик Торсын помогает им бежать. Хара Суор, к тому моменту в борьбе за лидерство убивший отца, бросается в погоню – но беглецы уже достигли реки Лены, где встретили радушный прием здешних жителей, и вместе они дали отпор захватчикам.
Динамичный и контрастный, полный батальных, ритуальных, лирических моментов сюжет дал повод петербургскому балетмейстеру Георгию Ковтуну сочинить яркую хореографию, в которой можно заметить и моменты классических па, и выразительную пантомиму. Но главное в ней – мотивы народного танца, поданного в сочетании с народной же акробатикой, элементы которой подсмотрены на этнографических праздниках. Особенно впечатляют мужские пляски, где наряду с собственно хореографическими приемами можно увидеть и трюки с копьями, и даже батут, подбрасывающий смельчака-танцовщика чуть ли не под самые колосники.
Конечно, не могло обойтись без обаятельных женских танцев-ручейков – особенно красивы они в сцене выхода героев к Лене, которую символизируют двенадцать девушек-русалок. Равно как важным элементом драматургии стали трогательные дуэты Таастимира и Волчицы, Тимир Уола и Айыы Куо. А сцена рождения Волчицей ее сына решена так остроумно, что зал взорвался аплодисментами прямо посреди танца. Разумеется, все это было бы невозможно без мастерства и харизмы танцовщиков – Саины Егоровой (Волчица), Сергея Алексеева (Таастимир), Василия Эверстова (Тимир Уол), Валентины Аммасовой (Айыы Куо), Семена Кузьмина (Хара Хаан), Эдуарда Жиркова (Хара Суор), Владислава Попова (Старик Торсын)… Особо хотел бы отметить таких синтетических артистов, как певица, исполнительница на хомусе, импровизатор Василена Шарина (Удаганка) и ее коллега Дмитрий Артемьев, который не только выступил в роли Алгысчыта (Заклинателя), но в антракте спектакля так увлек гуляющую в фойе публику (особенно детскую ее часть) своими закличками и вождением хоровода, что я решил – он настоящий шаман.
Наконец, о самой музыке балета – как признался мне потом Рашид Калимуллин, задача оказалась крайне непростой: настолько вжиться в интонации пусть и родственной, но иной культуры, чтобы чувствовать себя в ней совершенно органично. Но талант и отточенный профессионализм – это уже говорю от себя – позволили великолепно с ней справиться. Причем сделал это композитор, не прибегая к привычным для себя симфоническим средствам, а ограничившись ансамблем якутских народных инструментов – таких как кырыымпа (род скрипки), хомус (род варгана), дунур (род бубна)… Вышло очень атмосферно – причем (еще раз респект таланту сочинителя) на успех сработала даже организационная трудность: исполнителей музыкального ансамбля Театра танца (руководитель – Николай Петров) оказалось элементарно тяжело собрать вместе – ведь их работа в основном кочевая, по дворцам культуры республики, и записывать изрядно сложную в ритмическом отношении партитуру пришлось по отдельным партиям. Но, во-первых, слушая результат (в котором участвуют и живые исполнители на сцене), никогда не скажешь, что это собрано по частям, а не сыграно вместе; во-вторых – запись дала повод композитору применить электронные эффекты, которые придали, например, звуку хомуса, и без того, кажется, пришедшему к нам из иного, магического мира, совсем космический характер. Что, кстати, отлично совпало со сверхзадачей постановки – ведь по сути в ней речь о якутской космогонии с традиционной, народной точки зрения.
Успех спектакля был тем ярче, что на него собралась смешанная публика, изрядную часть которой составила этническая диаспора: якуты радовались тему, что в самом сердце российской столицы так впечатляюще ожили их предания и напевы, а остальные могли оценить непреходящую свежесть национальной культуры на сегодняшнем московском космополитичном фоне.
И это притом, что, как мне рассказали сами артисты, балет за пять лет своей истории играется всего четвертый раз. Хотя много ли мы знаем в современном хореографическом искусстве полнометражных (два акта, два часа действия!) балетов – не только в этно-, но и в классической стилистике? Однако в самом Якутске коллектив дает представления на сцене Театра оперы и балета, которая чаще всего занята его собственными спектаклями. А выезды на сцены, где можно развернуть столь яркое и масштабное представление (одни декорации петербургского художники Олега Молчанова, изображающие дикие скалы или лесные дебри или бескрайние степные просторы, равно как его же красочные костюмы, чего стоят) случаются совсем нечасто, при каких-то особых поводах и поддержке. Например, нынешние гастроли в Москве, Петербурге и соответствующих областях стали возможны благодаря государственным программам, связанным с Годом народного искусства и нематериального культурного наследия народов России, 100-летием образования Якутской Автономной Республики – ну и удачно совпали с 65-летним юбилеем Рашида Калимуллина.
От души желаю якутским артистам, чтобы такие случаи впредь выпадали им гораздо чаще. А композиторам и хореографам (не только российским – вот и в нынешнем спектакле хормейстер Светлана Смирнова и аранжировщик Ян Сырбу представляют украинскую Одессу, да и Георгий Ковтун – одессит по рождению, а образование получил на родине, в Воронеже и Петербурге) советую обратить внимание на коллектив, за сорок лет своей истории продемонстрировавший головокружительный рост и открытый к воплощению самых смелых творческих замыслов.