Игра в Москву
Лучшая роль в фильме «Шпион» по Акунину досталась столице
Кинообозреватель «Труда» считает, что режиссер поступил со «Шпионским романом» Бориса Акунина самым остроумным способом.
Картина «Шпион» пережила достаточно трудностей, пробираясь к экранам, как настоящий шпион: то отступая перед кризисом, то переходя от режиссера к режиссеру и наконец оказавшись в руках у дебютанта Алексея Андрианова и раздвоившись на художественный фильм и телесериал. В сериале «Шпионский роман» Бориса Акунина воспроизведен с максимальной тщательностью. В фильме, который решили трехчасовым все-таки не делать, остались лишь основные линии, однако и без дополнительных деталей результат оказался более чем симпатичным: после него остается такое же приятное послевкусие, как после хорошего изобильного обеда. Так спокойно и ласково мог бы чувствовать себя человек, вышедший в солнечный день в придуманную Андриановым и ставшую одним из главных достоинств фильма Москву начала 40-х, где повсюду резвятся веселые дети, куда-то тащат свой инвентарь довольные жизнью байдарочники, по улицам ездят двухэтажные троллейбусы, а над городом, выше дирижаблей, парит Ленин, установленный на построенном-таки 416-метровом Дворце Советов. Этот антураж сразу же задает игровой тон происходящему в фильме — как, впрочем, и импровизированный скайп, по которому общается со своими приспешниками Фюрер (конкретных имен лица, похожие на исторические, в «Шпионе» не носят — хотя Сталина и Берию опознать нетрудно, называют их Вождь и Нарком, дабы не нарушать игровое пространство).
Вождь (Михаил Филиппов) и Нарком (Сергей Газаров) озабочены потенциальной войной, хотя пакт о ненападении и заключен: узнать, намеревается ли Фюрер все-таки напасть, призвана специальная группа НКВД, в которую входят майор Октябрьский (Федор Бондарчук) и боксер-комсомолец Егор Дорин (Данила Козловский), преследующие агента абвера Вассера (кто его играет, лучше не открывать, пропадет одна из главных интриг картины). Любителям Акунина будет интересно знать, что Октябрьский — это сменивший фамилию Романов из «Смерти на брудершафт», а Дорин — потомок Эраста Фандорина. Фильм, в отличие от книги, вопросов происхождения героев не касается, но там и без того есть чему порадоваться: у Андрианова получилась ироничная, насыщенная, наполненная и шикарными, и забавными эпизодами фантазия. Где имеется, например, дивное танго Октябрьского с отбитой им в ресторане у несимпатичных юношей кинозвездой Любовью Серовой (Екатерина Мельник) — и в этой сцене изысканно-самодовольный герой Бондарчука вызывает примерно те же ощущения, что и придуманная Андриановым имперская Москва. Стоит ли говорить, что отнять главное место в фильме у Дорина ему так же легко, как смочить пальцы в фонтане, чтобы освежить разгоряченную танцем лысину.