Репортаж о том, как идет генеральная уборка в Арктике
Артур Чилингаров и Сергей Донской, спецпредставитель президента РФ по международному сотрудничеству в Арктике и министр природных ресурсов и экологии РФ, летали на архипелаг Земля Франца-Иосифа — инспектировали работы по уборке Арктики от железных бочек. Спецкор «Труда» сопровождал их на крайний Север и лично убедился: работа кипит.
Немного базальтового щебня и льда, сырость, липкий туман, дюжина белых медведей, температура +2 и 1130 квадратных километров грязевых пустошей — вот картина обычного лета на Земле Александры, самом западном из 191 острова российского архипелага Земля Франца-Иосифа. Добавьте сюда 65 тысяч ржавых железных бочек, притопленных в грязи, обычный бытовой мусор, останки зданий...
За месяц, прошедший с того момента, как начала работать экспедиция по очистке острова, убрана почти треть бочек. Вовсю пашет заводик по утилизации металлической тары. На берегу бухты Северной 3,5 тысячи тонн металлолома поджидают сухогруза. А до конца сезона, до морозов, экспедиция планирует полностью очистить Землю Александры и вывезти на материк 8 тысяч тонн металлолома. Это два рейса сухогруза.
В этих бочках на остров десятилетиями завозили керосин — топливо для самолетов вспомогательного грузового военного аэропорта при погранзаставе «Нагурская». Хотя «аэропорт» — это сильно сказано. Единственная взлетно-посадочная полоса не имеет покрытия, вся в липкой грязи. Если учесть густой туман, станет понятно, почему наш Ан-74 сел только с четвертого захода. И за то спасибо пилотам — иначе пришлось бы 3,5 часа лететь обратно в Архангельск на заправку.
— 15 лет назад я организовал здесь уборочный кооператив «Диоген», — повествует знаменитый географ Чилингаров. — Связь между бочками и Диогеном, надеюсь, прослеживается? Покряхтели и сдались. Слишком дорого. С тех пор я об этой проблеме говорил. А в этом году с легкой руки Владимира Путина Минприроды выделило на уборку острова 750 млн рублей — нам самим столько денег не собрать.
— А я вообще не думал сюда возвращаться. — Это подошел начальник экспедиции, вице-президент Ассоциации полярников России Александр Орлов. — Два десятилетия отлетал по Заполярью пилотом. Как вышел на пенсию в
От посадочной полосы до бухты Северной 5 км, но двигались полчаса. Вездеход-автобус на базе КамАЗа прыгал на ухабах, за окнами — все та же бескрайняя жидкая грязь, изрытая колесами спецтехники, и туман. Бочки в этих местах уже собрали, но теперь от колес спецтехники острову «заживать» еще пару лет.
Вездеход остановился на берегу океана, возле искусственной сопки, образовавшейся исключительно из ржавых бочек. Сюда их свозят со всего острова. Завод — восемь печек-буржуек трубами в небо, четыре небольших пресса да ячеистое покрытие на земле, позволяющее рабочим ходить по твердой почве.
Несколько человек срезают с бочек крышки. Другие насосом отсасывают остатки ГСМ. Потом бочки пристраивают к дымящим буржуйкам, где выжигаются остатки масла или керосина. Наконец, тару вставляют в пресс, из которого выходят компактные брикеты.
Министр и полярник руководящими руками лично подняли бочку, засунули ее в пресс и вытащили обратно готовый брикет. Потом министр зашвырнул останки бочки (а это 25 кг!) в кузов трактора. Грязно и серо кругом, но настроение у всех приподнятое. Все-таки Арктика, край земли, 9 градусов до Северного полюса, Ледовитый океан под ногами... И скоро не будет здесь рухляди, останутся только пограничники, собаки и белые медведи.
Кстати, белые медведи чувствуют здесь себя хозяевами. Александр Орлов рассказал, что один недавно прямо на глазах рабочих убил и сожрал собаку — совершил акт устрашения. Хотя люди боятся медведей и без таких вот демонстраций. Выходят из жилых зданий только с оружием. А у кого нет карабина — сидят под домашним арестом. Телевизионщики, просидевшие на острове 5 дней, сказали, что самое тяжелое здесь — это отсутствие прогулок.
— Неужели от него, белого, не убежать? — поинтересовался я с московской наивностью.
— Убежать? — обернулся сопровождавший нас начальник погранзаставы. — Ну-ну. Медведь 40 км в час рысью идет и больше 60 в рывке.
— Да ладно, — попытался успокоить собравшихся Александр Орлов. — Из ракетницы жахнешь по ногам, он и убежит.
— Это так раньше было, — неумолимо возразил пограничник. — Больше они ракетниц не боятся.
Экспедицию от медведей охраняют несколько специалистов из Института Северцова. Самых буйных мишек они усыпляют и относят на другой край острова. А куда еще?
На острове два здания погранзаставы. Одно новое, на сваях, бело-голубой комплекс на 5 тысяч кв. м. Другое старое — деревянные бараки буквой П. В новом живут пограничники, в старом — около 100 рабочих «Севморгео», Полярного фонда и «Арктикконсалтингсервиса», убирающие Землю Александры. Все молодые крепкие парни из Питера и Архангельска. Зарабатывают здесь прилично —
В столовой, хоть и обшарпанной, кормят вкусно: на первое наваристая солянка, на второе котлеты, на закуску буженина. Повар с рыжими усами вежливостью не уступает стюардессам «Суперджета», только двигается втрое быстрее. За соседним столиком рабочие обсуждают одну журналистку, прожившую на острове больше недели. «Странная она какая-то, наверное, для желтой прессы работает». — «С чего ты взял?» — «Да вопросы какие-то желтые задает. Меня спросила, что я думаю про Pussy Riot». — «А ты чего ответил?» — «Да ничего. Хоть и дуры, пускай приезжают, здесь глупость легко лечится...»
Время 10 часов вечера, но из-за того, что солнце не садится, вечера не чувствуется. Министр доволен: уборка на острове идет с опережением. Все уже в самолете, только Артур Чилингаров медлит. Смотрит на арктический архипелаг с нежностью. Говорит: «Острова будут как новенькие!»