Валерий ЧИКОВ, кинорежиссер:
- С Мишей мы проработали шесть лет. Снялся он у меня в трех картинах: "Про бизнесмена Фому", "Не валяй дурака, Америка!", "Не послать ли нам гонца?". Я увидел его в какой-то телепередаче и сразу пригласил на пробы фильма "Про бизнесмена Фому". Это была его первая роль в кино. Он уже тогда был известным человеком. Его все обожали. На съемочные площадки всегда приходили люди. Брали автографы. Помню, когда снимали в Архангельске, одна бабушка даже с иконой к Мише пришла, чтобы благословить его. Некоторые просили у него помощи. Кому комбайн помог отремонтировать, одному парню дал денег на издание сборника стихов. А как-то раз вытащил из СИЗО деревенского парня, который стащил какие-то медные трубки для парника. Он жил в деревне под Владимиром, где мы снимали фильм. Миша тогда поехал к прокурору и заступился за арестанта. И парня отпустили.
Евдокимов был совой, поэтому по утрам выглядел вялым. Из-за этого возникали накладки: съемочная группа была готова к работе, а Миша - нет. И наоборот, когда группа выматывалась, он был готов работать дальше. Его герои на экране были проще, чем он сам в жизни. Как и всякий человек, Евдокимов обладал набором разных черт характера: и хорошими, и плохими, и скупыми, и щедрыми.
Когда он стал губернатором, то от кино отошел. Хотя Миша думал об экранизации Шукшина. Мы с ним созванивались, он приглашал на Алтай: "Сниматься смогу только бесплатно, потому что как госслужащий не имею права зарабатывать в другом месте".
Лев ДУРОВ, народный артист СССР:
- Судьба нас свела на съемках одного из фильмов. Я долго заставлял его называть меня на "ты", но он никак не соглашался. Потом договорились, что Миша будет называть меня дедом или братаном.
У нас с ним было много запоминающихся историй. Однажды, когда он уже был губернатором, мы случайно встретились в самолете. Я летел на гастроли в Новосибирск. Увиделись, обнялись. Пригласил его на спектакль. Он пришел, неожиданно появился за кулисами: "Дед, я тебе подарок привез". Захожу в гримерку и вижу огромную флягу из-под молока, а в ней - алтайский мед. Она у меня до сих пор дома стоит...
Жалко, что он тогда ушел из профессии. Я его неоднократно звал работать в театр. Но он в этом плане оказался человеком "трусливым". Спрашивал: "А как это, работать в театре?" - "Очень просто, - говорю. - В 11 утра приходишь на репетицию, до четырех работаешь, потом перерыв, опять репетиция и спектакль". - "Нет, так не смогу: я должен спать долго". Жалею, что он не сыграл на сцене и ушел в политику. В его предвыборной кампании я не участвовал: мне не нравилась эта затея. Я знал, что Миша не тот человек, которому нужно заниматься политикой. Чувствовал, что все это закончится плачевно. И намекал ему об этом: "Да займись своим делом". А он наивно думал, что как-то изменит жизнь в родном крае к лучшему.
Незадолго до гибели говорили по телефону. "Как дела?" - спросил его. "Серьезно". Я видел этих людей, которые ему противостояли на Алтае. Я говорил ему: "Если ты победишь на выборах, они тебя не простят". А потом он неожиданно погиб... Случайно или нет - не нам судить. Надо быть тактичным к его памяти.
Евгений ЛОВЧЕВ, президент, главный тренер мини-футбольного клуба "Спартак":
- С Мишей познакомился лет 15 назад. Он в тот момент начал устраивать у себя в Верх-Обском футбольные турниры среди деревенских команд. И как-то раздается звонок: "Жень, привет, это Миша Евдокимов". И он пригласил меня на турнир. Сначала приехал к нему в деревню один, а на следующий год привез команду ветеранов "Спартака". Эти матчи он проводил на свои деньги. Миша покупал мячи и форму, а потом дарил их командам. За свой счет приглашал ветеранов футбола и тоже платил им деньги.
Знаете, Миша был простым человеком, но ему не хватало общения с искренними людьми. Когда он стал губернатором, то всегда собирал у себя в квартире на Арбате, где была бильярдная комната, близких друзей - хоккеиста Сережу Макарова, актеров Сашу Михайлова, Олега Митяева. Я тоже приезжал и чувствовал, что Мише не хватает человеческого общения.
С друзьями он советовался и когда пошел на выборы. Помню, позвонил мне и говорит: "Хочу с тобой посоветоваться: вот решил идти на выборы. Поможешь мне?" - "Ну чем я тебе могу помочь? - говорю. - Разве что своим присутствием". - "Вот это самое главное". Я бросил на две недели команду и приехал к нему на Алтай. Мы, друзья, жили в его доме в Верх-Обском. Занимались предвыборной кампанией.
Я так понимал, что этот поход в губернаторы он не просто сам придумал. Когда его спрашивал, что его потянуло в политику, он говорил: "Ко мне пришли старейшины и попросили пойти на выборы, потому что жить уже невмоготу". Мне кажется, что это такая отговорка была. Думаю, что за Мишей стояли какие-то люди, которые его к выборам подтолкнули и сказали, что будут финансировать. Я этих вещей тогда не знал. И вот мы сидим у него в деревне, и только-только начинается кампания. Надо было какие-то деньги найти на листовки и телевизионные ролики. И вдруг выясняется, что денег никаких нет. Люди, которые обещали ему поддержку, ушли в сторону. Миша тогда думал сняться с выборов. Конечно, мы деньги все же нашли. Объездили весь край, каждую деревню. Столько грязи услышали: "Куда ты лезешь!" Миша расстраивался и говорил: "Я же хочу людям добра! Как же они этого не понимают?!" И он от этого страдал.
Владимир ВИНОКУР, народный артист России:
- Когда Мишка в 80-е годы приехал с Алтая в Москву, то уже был человеком самодостаточным. Ему не нужны были именитые авторы. Помню, привел его к Аркадию Хайту. Миша тихо на ухо мне говорит: "А он-то мне зачем?" Хайт это случайно услышал и рассмеялся: "Я ему действительно не нужен". Но с тех пор он его полюбил. Вообще Мишку все любили, хотя он был человеком сложным. Внешне казался угрюмым и замкнутым, а на самом деле был веселым и скромным. Квартиры у него в Москве не было, и я с ним ходил в ЦК комсомола выбивать какое-нибудь жилье. Удалось получить комнату в общежитии. Вспоминая те времена, Миша признался: "Натаныч, я никогда не забуду, как ты одолжил мне 10 рублей на еду и не попросил обратно".
Он очень любил своих земляков и родную землю. И это одна из причин, по которой согласился пойти в губернаторы. Когда Мишку избрали, то и меня начали агитировать участвовать в выборах губернатора Курской области. И Миша, узнав об этом, приехал ко мне: "Давай, я с тобой поеду агитировать курян!" Я отказался от этой идеи и в одной газете сказал: "Я - человек масштабный и привык смешить всю Россию, а не одну губернию". А Миша верил в свою миссию. Как мы его ни отговаривали от этого шага, он настоял на своем.
Сегодня многие говорят: "Если бы Евдокимов не пошел в губернаторы, то остался бы жив". Он не испытывал сожаления, что пошел в губернаторы. Это его добровольное решение. Мы жили с ним в одном доме на Арбате и часто проводили ночь за разговорами. В последнее время сильно переживал, что в его окружении появились предатели, которые, улыбаясь ему в глаза, потом рассказывали президенту всякие небылицы. А Миша не понимал, как это можно за его спиной говорить гадости.
Накануне гибели он признавался, что на него оказывают большое давление. Когда он разбился, я был на гастролях в Анапе. Отменил концерт, прилетел в Москву и вместе с Левой Лещенко, Региной Дубовицкой, Кларой Новиковой, Сашей Михайловым, Олегом Митяевым вылетел на Алтай. Олег сказал тогда одну фразу: "Это единственный случай, когда я не приветствую, что все мы здесь сегодня собрались".
...А незадолго до гибели сидели возле дома Миши в Верх-Обском. Ели арбузы и смотрели на реку за забором. По ней шел катер, и, когда поравнялся с домом, раздался протяжный гудок. Мишка сорвался с места, подбежал к стене дома и нажал на какую-то кнопку. Раздался ответный гудок. И сейчас, когда его уже с нами нет, все пароходы, проплывающие мимо дома, обязательно гудят...