Боевой офицер не признал себя виновным в измене Родине
«В первые месяцы войны практически более 60% Красной армии, то есть молодых бойцов, которые были рождены в безбожное время, большинство из них не были крещеные, они были убиты. Это была жертва, которая была принесена за безбожие».
Слова эти, произнесенные недавно митрополитом Белгородским и Старооскольским Иоанном, вызвали вполне понятный гнев и вомущение у многих россиян. Так топорно трактовать события трагического лета 1941 года — неправильно, несправедливо ни с исторической, ни с человеческой точки зрения. Тянет спросить высокопоставленного служителя: а в 45-м победили фашистов и взяли Берлин сплошь верующие, крещеные? Тогда в топку войны были брошены те же «безбожные» поколения 1926-1927 годов рождения...
Ну да Бог с ними, толкователями всего земного и небесного. Нет смысла вести полемику на таком примитивном, пещерном уровне. Лучше обратиться к документам. Хотя бы к этому, опубликованному в «Труде» под заголовком «Трагедия генерала Павлова» в сентябре 1994-го. В ту пору во многом еще по инерции, оставшейся от горбачевской гласности, открывались архивные свидетельства не только былых побед, но и страшных поражений. И это одно из них: протокол допроса генерала армии Дмитрия Павлова.
Герой Советского Союза, к началу войны командующий войсками Белорусского (Западного) особого округа, 44-летний генерал был рядовым и унтер-офицером в Первую мировую, воевал в Гражданскую, отличился в Испании, участвовал в советско-финской войне. А из Великой Отечественной на его долю выпали самые трагические и беспощадные дни. Обвинен в «трусости, самовольном оставлении стратегических пунктов, развале управления войсками» и прочих прегрешениях и расстрелян вместе с соратниками — начальником штаба Западного фронта Владимиром Климовских, начальником связи штаба Андреем Григорьевым и командармом Алексеем Коробковым. Их расстреляли ровно через месяц после начала войны — 22 июля.
Из протокола того допроса, длившегося 2 часа 40 минут, приведем несколько фрагментов, говорящих о том, что следователи вовсе не ищут истины, они заранее вынесли приговор. Кстати, вам такой незамысловатый подход ничего и никого не напоминает?
Итак...
Вопрос: Вам объяснили причину вашего ареста?
Ответ: Я был арестован днем 4 июля в г. Должске, где мне было объявлено, что арестован я по распоряжению ЦК. Позже со мною разговаривал Мехлис и объявил, что я арестован как предатель.
Вопрос: В таком случае приступайте к показаниям о вашей предательской деятельности.
Ответ: Я не предатель. Поражение войск, которыми я командовал, произошло по независящим от меня причинам.
Вопрос: У следствия имеются данные, говорящие за то, что ваши действия на протяжении ряда лет были изменническими, которые особенно проявились во время вашего командования Западным фронтом.
Ответ: Я не изменник, злого умысла в моих действиях как командующего фронтом не было. Я также невиновен в том, что противнику удалось глубоко вклиниться на нашу территорию...
Вопрос: Какие меры вами были приняты как командующим для предотвращения прорыва фронта? Меры эти вы считаете исчерпывающими?
Ответ: Нет, недостаточными, но большего я не мог ничего сделать, так как частей у меня не было.
Вопрос: Вы приняли меры, чтобы обеспечить армии радио-станциями?
Ответ: Да, все меры на этот счет мною были приняты. Когда в первый день боя Кузнецов позвонил мне и просил прислать радиостанцию, так как имеющиеся у него три были разбиты, я затребовал их из Москвы самолетом. Москва сначала не отвечала, а после повторных моих требований ответила, что выслала 18 радиостанций. Но до дня моего ареста эти радиостанции получены не были.
Вопрос: Изменнические действия были со стороны ваших подчиненных?
Ответ: Нет, не было. У некоторых работников была некоторая растерянность при быстро меняющейся обстановке.
Вопрос: Напрасно вы пытаетесь свести поражение к независящим от вас причинам. Следствием установлено, что вы являетесь участником заговора еще в 1935 г. и тогда еще имели намерение в будущей войне изменить Родине.
Ответ: Никогда ни в каких заговорах я не был и ни с какими заговорщиками не вращался. Это обвинение для меня чрезвычайно тяжелое и неправильное от начала до конца...