Впрочем, спорили недолго: именно после разгона демонстраций в Москве и Питере президент Путин показательно утвердил в должностях руководителей московского и питерского -ОМОНа, тем самым поставив точку в спорах и призывах дать действиям бойцов правопорядка правовую оценку. Она, эта оценка, дана. Но вопросы остаются. Мы постарались прояснить их, откровенно побеседовав с омоновцем (бывшим), еще недавно боевым офицером, прошедшим Чечню, - Валерием Глуховым.
...Он окончил Каменец-Подольское командное военное училище, служил офицером Балтфлота. В середине девяностых, когда зарплату на флоте не видели по полгода, ему пришлось искать новую работу.
- А в милиции все-таки какие-то деньги платили. И у меня была мечта: хотел служить в спецподразделении...
- Почему? - спрашиваю капитана Валерия Глухова, бывшего старшего инженера-сапера ОМОНа, одного из тех, кто прошел Чечню.
- Знаете, когда идешь на работу с удовольствием, то все остальное ладится в жизни. Мне это нравилось! Я спортом много занимался, энергия била ключом, хотелось экстрима. И, как правило, в таких спецподразделениях коллектив очень хороший.
- Боевое братство?
- И это тоже. Там, в особых обстоятельствах, люди раскрываются, понимают друг друга, там невозможно скрыть свою сущность, каждый человек как на ладони. Меня тянуло именно это: и риск, и братские отношения в коллективе. Всегда вместе! Там проходишь такую закалку души, что даже если один попадаешь в переделку, ты не один, чувствуешь эту поддержку. В ОМОНе я все это нашел. Там были очень авторитетные командиры, они знали, как нужно говорить с людьми, умели вовремя поддержать, поправить, одернуть, если надо было. Делали это необидно. Они были старше, опытнее...
- И они видели войну?
- Да. Полковник Геннадий Лукьянович Лосев за чеченскую кампанию был награжден именным оружием. Очень хороший был командир, заботливый, его боялись и уважали.
- А доход вашей семьи в ту пору? Служба в ОМОНе дает возможность получить квартиру?
- Жена у меня учительница, сами знаете, какие это доходы, около пяти тысяч рублей. Моя зарплата в ту пору - тысяч девять. У нас дочка, сейчас заканчивает девятый класс. Образование в колледже, который она выбрала, стоит 32 тысячи в год. А чтобы получить квартиру, работая в милиции, нужно подвиг совершить. Или еще один вариант: посмертно...Это все больные вопросы. Но тогда я был влюблен в работу и, хотя живу далеко от Калининграда, ездил сюда каждый день, меня не пугали эти расстояния. Выступал на соревнованиях за ОМОН.
- Почему же вы ушли из ОМОНа?
- Потому что нас предали. Сначала в Чечне. Когда я увидел, что творится в этой Ханкале, - а там был штаб группировки... К прибытию отряда ничего не подготовлено, чтобы попасть на ночлег, нужно его построить. Мы так и говорили про себя: приехала стройбригада. Все оборудовали сами в каком-то здании без крыши и окон. На питание выдавали гнилую картошку. А когда приезжаешь с боевого дежурства в Ханкалу и за командировку в тридцать дней тебе штабисты закрывают в ведомости два дня, четыре дня... Еще смеются и говорят: не, ребята, мы тоже жить хотим. А себе закрывают весь месяц. От таких разговоров я дар речи терял... Потом в Калининграде поменялось руководство УВД.
- Но какое это имеет к вам отношение?
- Так и командиров отряда поменяли тоже! В Калининграде произошел очень странный инцидент: мы ехали на задание, и вдруг дорогу нам закрыл водитель рейсового автобуса. Потом на суде он заявил, что омоновцы его якобы избили автоматами, и наказание получил наш водитель, который даже не выходил из кабины. Наших товарищей засудили и выгнали из отряда. Меня поразило такое отношение к людям. Я понял, что и со мной поступят так же. Если раньше командир мог отстаивать интересы отряда перед начальством, умел доказать свое мнение, то новые командиры отряда стали плясать под дудку руководства. В отряде начались разброд и шатания. Той силы, которая его сплачивала, не стало. У меня пропал интерес к работе, и я ушел.
- Валера, приходилось принимать участие в разгоне демонстраций?
- Разгонять не приходилось, но в оцеплении стоял. Пришлось посмотреть, подумать. Приказ приказом, но бить бабулек? Рука не подымется. Да и не бывает таких приказов: избивать. Чтобы ОМОН вдруг пошел лупить без разбора - так не бывает... Тут надо глубже копать. А кто дал команду? Это ответственность командира.
- Ну а если дали вам команду разогнать толпу, а перед вами - юноши, бабушки. И что будете делать вы, тренированный боец спецподразделения?
- Это тяжелый вопрос. Ну, бабульку, например, я не ударю. Я ее подниму, в сторону поставлю. Конечно, она скажет потом, что я ее палкой избил. А более наглых, тех, которые слова не понимают, придется... Конечно, есть и безбашенные служаки, им дали команду рассечь, они и достали дубинки. Сейчас много людей, которые приходят в органы внутренних дел из-за корочки, чтобы получить власть, самоутвердиться. Мозгов с грецкий орех, главное - форма и удостоверение. Я знаю таких. Он еле-еле окончил школу, пошел в армию, учиться не хочет. Таких и берут - чтобы меньше думали. А сейчас вводят такие законы, что практически любой митинг приравнивается к экстремизму. И получается, ОМОН тут крайний.
- Ваше судебное разбирательство с начальством за выплату боевых, заработанных в Чечне, затянулось. Российские инстанции вам отказали, и бывшие калининградские омоновцы подали иск в Европейский суд по правам человека. Разве это хорошо: военные люди ищут справедливость на стороне?
- А как же? Если есть указ президента России, то его надо исполнять. Раньше эти деньги называли боевые, а потом, после указа о выплате участникам антитеррористических операций до 20 тысяч в месяц, их назвали в народе президентскими. В других регионах омоновцы получили зарплату по этим искам. А нам командиры сказали: "Забирайте исковые заявления". Вот мои товарищи стали уходить из отряда. Мы не деньги отстаиваем, а справедливость. Понятно?
- Но сейчас вы тоже служите...
- Это государственная фельдъегерская служба.
- И как она вам?
- Для пенсионеров. Мне осталось до пенсии полгода, двадцать календарных лет уже отслужил. А дальше... Честно говоря, не знаю. Хочется служить, но кому, ради чего? Не знаю.
- Что будете делать дальше?
- Пока здоровье есть, можно и послужить. Только кому, ради чего, еще не знаю.
К СЛОВУ
Отряды милиции особого назначения (ОМОН) созданы в 1988 году. Предназначались они для пресечения массовых беспорядков, а также для задержания особо опасных преступников. Все ОМОНы в прямом подчинении министру внутренних дел, а курирует их заместитель министра Михаил Суходольский. Вот что рассказал -"Труду" его помощник Сергей Шевчук:
- Это наиболее подготовленные и мобильные подразделения министерства. В России сейчас насчитывается 121 такой отряд. Служит в них более 20 тысяч человек. Задачи прежние - борьба с преступностью, участие в спецоперациях и поддержание общественного порядка. Практически все омоновцы стали участниками контртеррористической операции на Кавказе. Зарплата у омоновцев чуть побольше, чем, например, у их коллег из патрульно-постовой службы. Потому что рисковать жизнью им приходится чаще. В прошлом году при выполнении заданий погибло 38 сотрудников, еще 50 получили ранения. Чтобы попасть на службу в ОМОН, кандидат должен пройти специальный отбор. Начиная с беседы с психологом и заканчивая медкомиссией и проверкой физической выносливости. У всех офицеров - высшее образование. Могу без ложной скромности сказать: профессиональная подготовка наших сотрудников часто выше, чем зарубежных коллег. Есть еще одно отличие от коллег из дальнего зарубежья. Там, например, в случаях возникновения общественных беспорядков сразу применяют спецсредства. У нас же за последние 10 лет кроме резиновых палок ничего не применялось.
В московском ОМОНе, по словам его официального представителя Алексея Панова, сейчас служит около 2 тысяч человек, и прорабатывается вопрос об увеличении численности отряда еще на 200 бойцов. Средняя зарплата московского омоновца - 12 тысяч рублей, средний возраст - 28 лет. Большинство люди холостые, более половины бойцов отряда - иногородние. По сравнению с другими милицейскими подразделениями текучка кадров здесь небольшая - на сегодняшний день некомплект составляет менее 1 процента.