- Сергей, вы родились спустя 13 лет после того, как закончилась война. Тем не менее у вас есть внутреннее ощущение этой темы...
- Меня она очень волнует на генетическом уровне, потому что я очень хорошо помню деда, профессионального военного, прошедшего всю войну, рассказы своих родителей, которые в то время были детьми, - мамы, побывавшей в эвакуации, и папы, жившего в оккупации. Поэтому когда заходит разговор о войне, я ощущаю безусловное внутреннее волнение.
- Вам нравится советское кино о войне?
- Какие-то фильмы произвели на меня очень сильное впечатление. Скажем, "Двадцать дней без войны" Алексея Германа, "Судьба человека" Сергея Бондарчука, "Подранки" Николая Губенко - хотя эту картину нельзя впрямую назвать военной, но она, конечно, о войне. Оно очень разное, наше кино о войне. Можно взять воспоминания видных маршалов и снять масштабную ленту, как "Освобождение", а можно сделать локальную картину, как "Двадцать дней без войны". И то и другое - правда. Просто у каждого она своя - все зависит от совести, честности, таланта художника, его внутреннего ощущения этой темы. Я не думаю, что кто-то специально хотел исказить то, что было на самом деле. Просто "каждый пишет, как он дышит". Герман, например, органически не смог бы снять какую-то громыхающую историю.
- Что вы можете сказать о военных фильмах, появившихся в последнее время в большом количестве, особенно на телевидении?
- Думаю, это кампанейщина. Если два года назад никто такие фильмы не снимал, а сейчас их появилось два-три десятка, то иначе это не назовешь. Но вовсе не значит, что все тут плохо. Все равно найдутся настоящие режиссеры, как Дима Месхиев, снявший замечательный фильм "Свои", или Николай Досталь, поставивший яркую телевизионную картину "Штрафбат". И все будет как обычно: на десять ужасных фильмов появится один приличный и один очень хороший.
- Военные фильмы помогают воспитанию патриотизма?
- Не только военные, но даже "безыдейные" кинокомедии. Скажем, "Ирония судьбы, или С легким паром" Эльдара Рязанова - патриотический фильм, потому что каждый год он нас сплачивает в одну семью. Любой хороший фильм улучшает здоровье нации, плохой - нет. В свое время, снимая "Сочинение ко Дню Победы", я понимал, что мне не хватает ощущения этой общности - общей истории, общей судьбы, любви и уважения старших к младшим, младших к старшим, общности поколений. Я хорошо помню, что тогда все мы дружно отказали старшему поколению в праве на жизнь, на историю. Меня это просто обижало, потому я решил снять на эту тему кино.
- Иногда говорят, что в войне не бывает победы - это поражение для всех сторон. Что же мы празднуем 9 Мая?
- Тут нужно разделять: в философском смысле - да, в войне нет победы, но в историческом смысле - она есть. Мы победили фашизм! И самое главное - Победа общая для всех нас, и День Победы, пожалуй, единственный праздник, долгие годы объединяющий нацию независимо от взглядов, идеологии, отношения к советской власти и т.д. Даже не приемля, скажем, Сталина, отвергая коммунистический режим, все равно не желали победы фашистам. Люди в первую очередь шли защищать Родину, имея в виду, что потом разберемся - внутри себя. Поэтому 9 Мая - это, конечно же, и самый духоподъемный праздник. Для меня по крайней мере.
- Накануне 60-летия Победы вновь вспыхнули дебаты на тему памятников Сталину... Как вы к этому относитесь?
- В принципе к Сталину и сталинизму я отношусь отрицательно. Но то, что Сталин - историческая фигура, безусловно. И в этом смысле никуда от него не денешься. Честно говоря, я совсем не против того, чтобы в Ялте был поставлен памятник участникам антигитлеровской коалиции, потому что действительно ведь состоялась Ялтинская конференция и Сталин, Черчилль и Рузвельт там действительно были, принимали решения. Другой разговор, что, ставя памятник Сталину, не начинаем ли мы любить или по крайней мере оправдывать то, что связано с его именем и тем временем? И, что ужасно, не даем ли людям повод думать, что, может, ничего страшного в то время не было и расстрелянные действительно были врагами народа.
Прежде чем все это встанет на свое место в сознании людей, должен пройти большой отрезок жизни. Ведь о Сталине или о Брежневе вспоминают в силу того, что людям кажется, будто при них они жили понятнее и определеннее. Если бы прошло 60 лет стабильной, благополучной, счастливой жизни и люди поверили, что завтра будет действительно лучше, чем вчера, то, я думаю, они очень быстро забыли бы о Сталине. Они просто ищут для себя точку опоры и находят ее в недалекой истории, которую, естественно, помнят фрагментарно - только хорошее. Я не сталинист и не поборник Сталина. Меня беспокоит то, что, протестуя против памятников "вождю всех народов", мы не понимаем, что в нашей повседневной жизни сталинизма гораздо больше и вреда от него гораздо больше, чем от чугунной болванки, стоящей на постаменте. Но мы не боремся с проявлениями сталинизма: неправедным судом, несправедливыми приговорами, шпиономанией, единым мнением, возвеличиванием любого рода начальства... Вот с чем надо бороться, а не с очередной поделкой того или иного скульптора...
- Какие фильмы о войне вы обязательно показали бы своим внукам?
- Наверное, те, которые люблю сам. Вот недавно я застал свою младшую дочь рыдающей во время показа по телевидению спектакля "Вечно живые". Значит, в ней это живо. При том, что ей всего 16 лет.
- А какой еще фильм о войне вы хотели бы поставить?
- Не знаю. Все, что хотел сказать о войне, я сказал в "Сочинении ко Дню Победы". Но если гипотетически, то, думаю, меня очень заинтересовали бы какие-то неоткрытые страницы войны. Например, очень мало известно об оккупации - а там есть такие интересные повороты сюжета, что можно снять не один фильм. О блокадном Ленинграде, кроме фильма "Блокада" Ершова по роману Чаковского, за последнее время ничего не было. Ничего по-настоящему не знаем о том, как существовала Ставка верховного главнокомандования и вообще какая ситуация была во время войны в Кремле. Есть свидетельства, что, когда Жуков и с ним еще несколько человек пришли в кабинет к Сталину, они увидели явный испуг вождя: он подумал, что пришли его арестовывать. С психологической точки зрения понять, что там происходило, было бы интересно...
А вообще, нет ничего интереснее, чем отдельная судьба отдельного человека. Я знаю, например, о том, как моя бабка на Украине была посажена в гетто и мой дед, украинец, ее оттуда выкрал при попустительстве немцев. Он сам мне это рассказывал. Часовой на вышке и часовой, который стоял внизу, видели, как дед выломал в заборе дырку, позвал бабку и вытащил ее оттуда. Оба в этот момент отвернулись, он уверен, что специально. А выдали бабушку соседи. Вот, пожалуйста, история про войну. Поди разберись, кто здесь враг, а кто друг и кому моя бабушка обязана тем, что дожила до 85 лет.
- Вы помните, как ветераны восприняли ваш фильм "Сочинение ко Дню Победы"?
- Он вызвал у них протест. Хотя был сделан в расчете на то, что должен им понравиться. И вдруг вот такая реакция. Но при этом Виктор Розов на премьере встал рядом со мной и сказал им: вы ничего не понимаете - и дальше долго рассказывал про то, как надо к этому относиться, как понимать. Он тогда меня просто спас. Человек другого поколения, я видел их в фильме такими, а они себя - совсем другими и хотели, чтобы и я видел их так же: в плащ-палатках пробирающихся по полю боя, побеждающих врагов. Но если вдруг взгляд немножко другой, хоть и любящий, они это отвергают.
Так происходит всегда. Не сравнивая свою картину с великими фильмами, можно вспомнить те же "Летят журавли". Как рассказывал мне Розов, картину приняли в штыки, ему говорили, что это неправда о войне, ложь. Тот же Сергей Бондарчук пробивал свой фильм "Они сражались за Родину", который был на грани закрытия. А как проходили "Двадцать дней без войны" Германа... Любой взгляд на войну, отличающийся от учебника истории или погружающийся в личную драму человека, всегда поначалу раздражает. А потом нередко становится классикой.
- Как вы думаете, будет когда-нибудь снят последний фильм о войне?
- Конечно, нет, потому что это неисчерпаемая тема. Другое дело, что меняются эстетика, способ рассказа, но основа все равно остается - судьба человека, попавшего на войну. А более драматичной ситуации, чем эта, представить просто невозможно.
- В вашем "Сочинении" есть эпизод, где девочка стоит на пустой Красной площади и говорит, что недалеки времена, когда на парад Победы не придет никто. Эта метафора может стать реальностью?
- Главное - чтобы девочка помнила.