- Людмила, как вы с Виктюком нашли друг друга?
- После Киевского театрального института я работала в Театре Леси Украинки. И, честно скажу, страдала. Меня переполняли чувства, энергия, желание творить. Работать же приходилось с режиссерами, не обладавшими особыми дарованиями. Но, столкнувшись с Виктюком, который искрился уверенностью и талантом, видением материала, была ошарашена. Он пригласил меня работать в Москву, и я, не раздумывая, согласилась...
- ... И бросили в Киеве семью, ребенка...
- Ну бросила - это слишком. Просто поехала работать в другой город. Сына, который только пошел в школу, взять с собой не могла. Но в Киеве оставались бабушки и отец ребенка, с которым мы разошлись. Первые годы я ездила к сыну каждый свободный день. Когда ему исполнилось 11, перевезла ребенка в Москву. Здесь он прошел по конкурсу в Центральную художественную школу. Но Москва с ее бурной жизнью и богемная обстановка школы так на него подействовали, что через три года пришлось отправить сына обратно в Киев. Сейчас он оканчивает архитектурный институт и работает, стремится стать личностью в своей профессии.
Впрочем, когда я бросалась в Москву, как в омут, у меня были и серьезные личные причины для бегства.
- Любовь?
- Очень драматичная любовь к человеку, за которого я вышла замуж, от которого родила ребенка. Я безумно его любила. Но мы были настолько разными, что наша жизнь вместе превращалась в ад, как только мы соприкасались друг с другом. Я пылала страстью, жила как в дурмане. Но, понимая все умом, ничего не могла с собою поделать. А мы ведь были коллегами, работали в одном театре. И этот человек оставался рядом и после развода. Я поняла: пока он находится близко, моя жизнь в Киеве не может развиваться. Отъезд в Москву стал моим спасением.
- Как вас встретила столица?
- Сурово. Десять лет я не имела собственного дома. Виктюк репетировал "Лолиту", "Философию в будуаре". На сцене блистала Ира Метлицкая, а я сидела в зале и мечтать не могла о главных ролях. Это длилось год. Нервы были на пределе. Я уже думала, что никто здесь ставок на меня делать не собирается. Пришлось переступать через собственные амбиции и самолюбие. Думаете, это легко далось?
- Вы оказались в Москве свободной женщиной. Наверное, имели бурную личную жизнь?
- Нет. Я не могу жить без любви. Но все мои многочисленные романы остались в той жизни, от которой я убежала. Здесь у меня не было желания испытывать такие эмоции, которые поглощают и не дают продыху, которые замешены на болевых ощущениях. Но главное - в Москве я встретила человека, подарившего мне то, о чем я мечтала - ту энергию, благодаря которой я переродилась и задышала полной грудью. Эти отношения длятся до сих пор. Я вижу вопрос в ваших глазах. Нет, это не Виктюк.
- Вы замужем за этим человеком?
- Нет. Мы даже встречаемся не у меня дома, а на съемной квартире. Но меня это устраивает. Мы живем в разных домах, не обручены кольцами и печатями. Мы находимся на грани полной свободы, когда, с одной стороны, безумно близки, а с другой - каждый из нас может в любой момент развернуться и уйти. Это дает необыкновенную остроту ощущений. Мы не успеваем друг другу надоесть. Моему любимому удается так построить взаимоотношения, что люди, которые вокруг него, не мешают друг другу. За дверью нашей квартиры у него начинается жизнь, о которой я не хочу знать.
- И вам не больно, что каждую ночь он проводит не с вами? Одиночество не томит вас?
- Нет, я обожаю, когда остаюсь одна. У меня много друзей, всегда есть чем заняться. Я много работаю и очень устаю. Я люблю одиночество. Мне кажется, одиночество души - это ощущение, с которым я родилась. Оно не является для меня негативным.
Огромное количество жизненной энергии я выплескиваю на сцене. И вместе со своими героями переживаю сильные эмоции. Потому мне никогда не бывает скучно. Даже если этим вечером рядом со мной никого нет, это не значит, что я одна. Мое сознание, кроме видимой реальности, живет в мире образов, с которыми я сосуществую на сцене. Все то, что я пережила на репетициях или во время спектаклей, превращается для меня в особую реальность. Из нее я черпаю значительную часть тех эмоций и чувств, которые люди иных профессий получают от реальной жизни. И про любовь я могу сказать то же самое.
- Любовь - понятие не только духовное. Какое значение для вас имеет секс?
- Конечно, секс важен. Это же такая потребность организма, как есть, спать, дышать. И пока человек способен этим заниматься, секс ему необходим. Только вот счастлив ты бываешь лишь тогда, когда занимаешься им с любимым человеком, а не рыскаешь, как мышь за едой по сусекам, в поисках партнера.
- Как человеку, живущему в артистической, богемной среде, вам, наверное, приходилось заниматься любовью в самых неожиданных местах?
- Страсть может вспыхнуть где угодно. И часто в малоподходящем для этого дела месте. У меня "это" не раз происходило в театре и порой довольно в экстремальных условиях: в гримерке, во время антракта... Еще в автомобиле, в котором нет темных стекол. Тоже, знаете ли, настоящий экстрим.
- Да... Но вернемся в театр. Виктюк - режиссер-провокатор, он вскрывает и возбуждает на сцене чувства. А со зрителями обмен сексуальной энергией происходит?
- Безусловно, потому что в коктейле энергии, которую человек излучает, всегда есть сегмент сексуальности. Что касается обмена такой энергией с залом, то это метафизический процесс. Он гораздо более тонкий и насыщенный, нежели чистая физиология. Ну а когда желание во время спектакля все же возникает, то всегда можно спастись... в гримерке, во время антракта...