Что будет с Художественным театром после ухода мастера эпатажа?
Режиссер самых сенсационных постановок МХТ, где его долго числили в преемниках Олега Табакова, уволился. Последние его премьеры стали скандалами прошлого и нынешнего сезонов: " Идеальный муж", имеющий весьма отдаленное сходство со знаменитой пьесой Уайльда, и " Карамазовы", где от Достоевского в неизменном виде остались лишь имена персонажей великого романа.
Официальная причина ухода Константина Богомолова с поста заместителя художественного руководителя МХТ такова: руководство театра потребовало внести в " Карамазовых" существенные изменения, поскольку сцен, мягко говоря, безнравственных, в спектакле более чем достаточно. Скандал вспыхнул внезапно и разгорался в лучших традициях богомоловской режиссуры. Накануне предпремьерных прогонов Константин Юрьевич заявил, что они отменяются, равно как и намеченные на декабрь три премьерных показа. По мере приближения первого прогона ажиотаж неуклонно стремился к апогею. Заявление об уходе было написано и, как уверяют источники в театре, подписано не без сожаления.
А дальше все пошло: как обычно. Прогоны вопреки угрозам состоялись. Философические рецензии ведущих столичных критиков, пытающихся примирить душеведческие изыскания гениального писателя с бездушной жестокостью одаренного (вот в чем беда-то!) режиссера, появились вовремя. Все три спектакля, назначенные на 5, 18 и 19 декабря, в размещенной на сайте афише театра фигурируют. И, судя по прогонам, никаких " цензурных" поправок в спектакль внесено не было.
Вопрос: от чего дым, если огня не видать? Художественный руководитель МХТ Олег Павлович Табаков хранит молчание. Пресс-служба комментариев не дает. Отсутствие ответов рождает версии. Одна из наиболее вероятных: Богомолов таким эффектным способом вышел из роли преемника. Его вполне устраивало (и он не раз признавался в этом публично) положение заместителя, когда вся ответственность за театр лежит на Табакове, обладающем незаурядным талантом организатора, а он имеет возможность свободно творить. Вероятно, " час Х", когда самому пришлось бы впрячься в этот неподъемный воз, оказался ближе, чем ему хотелось бы. Но ведь это уж как-то совсем не комильфо для бесстрашного новатора — расписаться в нежелании брать ответственность за некогда главный театр страны, пусть и превращенный в площадку для слишком уж беспощадных экспериментов, но все еще хранящий отблески былой славы. А уйти, громко хлопнув дверью по причине творческого конфликта, — совсем другое дело. Нынешние молодые гении от режиссуры предпочитают статус летучих звезд, озаряющих своим призрачным светом то тот театр, то этот. А отвечать за коллектив, ремонтировать туалеты, выбивать аппаратуру, продумывать репертуарную политику — это такая серая проза: Невостребованным Богомолов не останется. По некоторым сведениям, он уже в Варшаве — на конец января назначена премьера " Льда" Владимира Сорокина.
Константину Юрьевичу, как и его тезке из " Чайки", позарез нужны новые формы. Но не во имя некоего неведомого, нового театра, не найдя который, застрелился Костя Треплев, а: ради себя самого. Он ведь и не скрывает, что пришел в режиссуру не для того, чтобы " театром что-то сказать", а чтобы после филфаковской аспирантуры резко сменить сферу деятельности, поскольку " надо было с собой что-то сделать". Психотерапия театром штука, безусловно, действенная... Если только из зрителя не делают донора.
Но тогда за Достоевским в другой театр идти надо. В РАМТе есть " Шатов. Кириллов. Петр" по " Бесам". В Вахтанговском — блистательный " Дядюшкин сон" с Марией Ароновой и Владимиром Этушем и своя версия " Бесов". В " Студии театрального искусства" Сергея Женовача давно и с неизменным успехом идут " Мальчики", а недавно к ним присоединился " Брат Иван Федорович". В Малом в начале нынешнего сезона поставили " Село Степанчиково и его обитатели". В ТЮЗе много лет не сходят со сцены " Кроткая" и неоднократно премированная " К. И." (выжимки из " Преступления и наказания") с Оксаной Мысиной. В Маяковке " Карамазовых" с Игорем Костолевским и Михаилом Филипповым в постановке Арцибашева новый худрук театра Миндаугас Карбаускис с репертуара снял, зато в прошлом сезоне появился весьма оригинальный " Дядюшкин сон" с Ольгой Прокофьевой в главной роли. В " Школе драматического искусства" — " Аглая" по мотивам " Идиота". На Малой Бронной — " Бесы. Сцены из жизни Николая Ставрогина". В театре им. Моссовета — " Р. Р. Р." по " Преступлению и наказанию" с Виктором Сухоруковым и " Фома Опискин" с Сергеем Юрским. Одним словом — есть из чего выбрать, чтобы не стать подопытным кроликом в аду персонального масштаба, заботливо созданном Константином Богомоловым для зрителей МХТ. Ближайшее будущее покажет, много ли найдется желающих в нем побывать.
Ольга Прокофьева, лауреат премии " Хрустальная Турандот" за роль Марьи Александровны Москалевой
— С Достоевским надо обращаться очень осторожно. Это не означает, что он как классик неприкосновенен. Но он — писатель огромной силы, и если не уметь с ней обращаться, то результат может оказаться совсем не таким, на какой ты рассчитываешь. Его истории очень современны, но в этом-то и опасность — увлекшись современностью, можно слишком далеко отойти от самого Федора Михайловича.
Виктор Сухоруков, Порфирий Петрович в спектакле " Р. Р. Р."
— Любого писателя, любую литературную историю можно перенести на сцену. Художник имеет право делать все что угодно. Но давайте не будем лукавить. То, что происходит дальше — восприятие уже не литературы, а спектакля, и это уже на совести режиссера как сочинителя спектакля и коллектива, который в нем занят. Но если режиссер не чувствует своей ответственности, если ему плевать на зрителя, на то, что с ним будет происходить на его спектакле, ему в театре не место. Никакой спектакль не может нравиться всем одинаково. Одни восхищаются, другие возмущаются — это нормально. Важно другое — помогает он конкретному человеку, посмотревшему его, жить или нет.
Сергей Голомазов, худрук театра на Малой Бронной, постановщик спектакля " Бесы. Сцены из жизни Николая Ставрогина"
— Традиционно драматургия и театр в русской культуре очень сильно завязаны на процессах, происходящих в обществе. Но современная отечественная драматургия, к сожалению, очень мелка, поэтому режиссеры вынуждены обращаться к классике. В своих попытках нащупать какие-то драматургические, театральные, гражданские смыслы мы начинаем формулировать заковыристые вопросы. В стране — болото, рутина, когда по большому счету ничего не происходит, а если и происходит, то где-то очень глубоко под ковром. Гражданские, социальные процессы, которые всегда будоражили художественное сознание, русское особенно, заморожены. И " заморозка" эта не спущена сверху, она пришла к нам снизу. Пока это будет определять жизнь страны, упадок будет продолжаться.