В ЦБ РФ жалуются: деньги девать некуда – приходится размещать их в иностранных банках с ущербом для себя…
В день открытых дверей Банка России в Петербурге у здания бывшей Санкт-Петербургской ссудной казны на набережной Фонтанки, 72, где расположен музей главного управления, было людно. В этом году на экскурсию можно было записаться на сайте Банка России, и народ, представьте, заинтересовался.
Просто так, с улицы, в музей Северо-Западного главного управления Банка России, который располагается в интерьерах операционного зала бывшей ссудной казны Госбанка, не попасть. Но по предварительной заявке здесь можно побывать, увидеть обширную коллекцию банкнот, монет, предметов старины, даже сфотографироваться в раритетном кресле барона Александра Штиглица, первого управляющего Госбанком России, возглавлявшего его в 1860-1866 годах. Эту опцию предложили сотрудники музея: «Присаживайтесь, почувствуйте себя в роли управляющего, мебель вся подлинная».
Такой вот банк с человеческим лицом. Мужчина средних лет, сидя в кресле Штиглица, задумался и сказал: «Вот интересно, что чувствует российский банкир, прежде чем купить очередной особняк в Лондоне?» Тут он попал пальцем в небо. Потому что, будучи богатейшим человеком страны, «русским Ротшильдом», Штиглиц инвестировал исключительно в Россию. Он вкладывал свое огромное состояние в развитие транспорта, промышленности, искусства, художественных ремесел. На его собственные средства построены железные дороги — например, Петергофская, из Гатчины в Лугу.
Его репутация была безупречна. Под одно его честное слово Российская империя получала иностранные займы на Николаевскую железную дорогу, на нужды Крымской войны 1853-1856 годов, когда он еще был руководителем частного банка. Любая страна была рада принять финансы Штиглица. «С векселями его, как с чистыми деньгами, можно было объехать всю Европу, побывать в Америке и Азии», — писал современник.
Барон однажды заметил: «Отец мой и я нажили все состояние в России. Если она окажется несостоятельной, то я готов потерять с ней вместе все свое состояние». Одним из «подвигов просвещенной благотворительности», как назвал его меценатскую деятельность Александр II, было создание в 1876 году Центрального училища технического рисования — нынешней Художественно-промышленной академии имени А. Л. Штиглица, на которое он пожертвовал громадную по тем временам сумму — миллион рублей.
«В его руках были сосредоточены все нити финансового управления империей, — рассказала экскурсовод Елена Пушкова. — Именно то, что Штиглиц возглавил госбанк, обеспечило переход к современному кредитному учреждению, которое по сегодняшний день играет главную роль в финансовой деятельности страны. Хотя барон Штиглиц был очень богат, он никогда не выставлял себя, одевался скромно, чтобы не быть приметным, и при этом жертвовал огромные суммы на благотворительные цели».
Усилия Штиглица и его последователей не прошли даром. В связи с мощным промышленным и сельскохозяйственным подъемом в России в конце XIX века уже Александр III в 1894 году придал банку статус регулятора всего денежного оборота страны. Тогда же была основана санкт-петербургская контора. Объем операций был очень большой, здесь было много сотрудников (в 1915 году в штате конторы насчитывалось 884 человека). При приеме на службу банковские чиновники должны были давать клятвенные обещания и две расписки — одна о неразглашении банковской тайны, вторая — о неучастии в различных тайных масонских организациях. Клятвенное обещание о верном и нелицемерном служении царю давалось в церкви при свидетелях с целованием креста.
Служить в конторе было очень престижно, все сотрудники имели хорошее образование, высокую квалификацию. Рабочий день в петербургской конторе начинался в 10.00 и заканчивался в 16.00, контора для посетителей работала ежедневно, кроме воскресенья и праздничных дней. Однако многие чиновники оставались и после работы. Всем был положен ежегодный отпуск в течение месяца. По состоянию здоровья отпуск мог быть продлен еще на месяц. При желании вступить в брак все сотрудники, включая управляющих, должны были испрашивать разрешение у вышестоящего начальства. Ответом обычно было свидетельство о том, что препятствий со стороны госбанка для вступления в брак не предвидится.
За многолетнюю усердную службу чиновники награждались медалями и орденами. Прослужившие 35 лет получали орден Святого князя Владимира IV степени. Кроме жалованья чиновники получали столовые деньги и квартирные либо казенное жилье. Было очень удобно, когда работа и жилье находились рядом, поэтому банк России строил или скупал дома и перестраивал их под жилье для своих служащих. Все управляющие занимались благотворительностью.
В ноябре 1917 года история Государственного банка закончилась. Началась история Народного банка РСФСР. Революция в корне поменяла политико-экономическое положение России и банковскую структуру. В стране была введена госмонополия на банковскую деятельность. Дальше в истории банка пошли трагические страницы: блокада, режим чрезвычайной экономии на все — на использование бумаги, дров, керосина, электричества. Банковские работники Ленинграда получали похоронки, голодали, подвергались постоянной опасности, но работали ежедневно, с перерывом на время обстрелов. А после работы участвовали в городских мероприятиях — расчищали мусор, рыли траншеи... Управляющий Александр Науменко не дожил до победы, умер в январе 1945-го.
В годы перестройки государство взяло курс на децентрализацию экономики, а с распадом СССР Банк России стал главным в стране. Тогда сформировалась двухуровневая система: ЦБ и коммерческие банки. «С 2013 года Банк России становится мегарегулятором, то есть отвечает не только за ценовую и финансовую стабильность, но и за эффективную деятельность всей финансовой системы страны», — продолжает рассказ Елена Пушкова.
Удалось мне услышать в музее и лекцию об устойчиво низкой инфляции в сегодняшней России, и о борьбе ЦБ с нелегальными игроками рынка, чтобы все было спокойно. «Мы в тренде, мы в ногу со временем», — убеждали нас лекторы. Вот только во что вкладываются современные российские банки, узнать так и не удалось. И почему падает деловая активность в России. И что делать с закредитованностью граждан... Александр Людвигович, как вас не хватает!
А в это время
Директор департамента финансовой стабильности ЦБ Елизавета Данилова буквально на этой неделе заявила: «Банки столкнулись с проблемой роста привлеченных средств: они вынуждены их размещать за границей в иностранных банках с ущербом для себя». То есть российские банки не инвестируют в экономику России, занимаются ростовщичеством, да и то неудачно, «с ущербом для себя», а живут на разницу между кредитами и депозитами. Как вам такое, барон Штиглиц? Боюсь, тут даже клятвы в церкви при свидетелях с целованием креста не помогут.