Юлий Ким - о новом мюзикле по рассказам Бабеля
В Москве в сентябре состоится премьера мюзикла «Однажды в Одессе» — по «Одесским рассказам» Исаака Бабеля и основанному на них телесериалу «Жизнь и приключения Мишки Япончика». За литературную часть взялся Юлий Ким, чьи удалые, насмешливые и романтические стихи распевали киношные Остап Бендер, Бумбараш, граф Калиостро и десятки других любимых персонажей. Значит, есть шанс что и на этот раз выйдет «нелепо, смешно, безрассудно, безумно, волшебно». Но поймет ли сегодняшний зритель одесскую романтику столетней давности? И как после всего, что мы знаем о сегодняшней Одессе, хохмить о веселом прошлом этого уникального города?
— Юлий Черсанович, пожалуй, это первый случай, что в основу мюзикла кладется именно сериал.
— Помню разве что отдаленные прецеденты с «Бумбарашем», «12 стульями», «Обыкновенным чудом». Однако там были фильмы, а не сериалы. И еще отличие: по просьбе продюсеров примерно половина музыки у нас взята из репертуара начала ХХ века — это вальс рабочих окраин «За далекою Нарвской заставой», старинная еврейская песня «Тум-балалайка», а хит той поры «Крутится-вертится шар голубой» превращен в основную лирическую тему. Притом тексты для всех этих мелодий написаны новые. Остальная музыка сочинена композитором Вячеславом Сержановым.
— Как удалось уместить сюжет 12 серий в двухчасовом спектакле?
— У меня уже был опыт обработки большого и сложного материала в мюзикле «Монте-Кристо», выдержавшем полтысячи представлений и по-прежнему идущем в «Московской оперетте»... Центральная фигура сильно отличается от образа, который представлен в сериале. Там Мишка, этот одесский Робин Гуд, показан почти подростковой натурой. Он может идти по улице, корча из себя джентльмена во фраке с бабочкой, и вдруг, наткнувшись на какую-то банку, начинает играть ею в футбол со своей свитой. У нас, во-первых, его зовут не Мишка Япончик, а Миша Японец, это важно. Япончик — несерьезная блатная кликуха, а Японец — почти звание. Во-вторых, он взрослее и интереснее по натуре. Это уже шаг в сторону такой артистической личности, как Остап Бендер. Сериальный Мишка любит понты, а наш Миша ценит настоящий театр и умеет держать роль до конца, даже если это будет стоить ему жизни.
— Но не воспримет ли сегодняшний зритель Бабеля как забавный реликт бесконечно далекой эпохи?
— Да нет, о Бабеле так сказать нельзя. Как и об Ильфе и Петрове, Катаеве, Паустовском, всех других мастерах, чье творчество, с одной стороны, питалось Одессой, а с другой — само создало образ города и его жителей, так блистательно развитый нашим современником Мишей Жванецким. Между прочим, этот исторический образ вполне подтверждается сегодняшней живой Одессой. Остались во множестве знаменитые дворики с их патриархальной жизнью, Привоз с его гамом и неповторимым акцентом. Я в этом убедился года 2-3 назад, когда мы с режиссером Димой Беловым думали ставить там мюзикл «Обыкновенное чудо». Но невероятные украинские события последнего времени этот план отодвинули.
— То, что случилось в Одессе в мае, как-то отразится в спектакле?
— Впрямую — никак. Весь ужас, который творится сейчас на Украине, совершенно чужд тому духу, за который мы любим Одессу. Да люди еще толком и не разобрались, чей это продукт, конспирологи ищут руку то Вашингтона, то Москвы. Но думаю, здесь выплеснулась какая-то совсем другая стихия, которую не предполагали ни Америка, ни Россия. Что ж, от подобных страшных выплесков не застрахован никто. Ведь и в Одессе бывали еврейские погромы, что, кстати, отражено в нашем спектакле. И в Кишиневе, и в Ростове — да где только не было чудовищных народных безобразий. Но записывать это в легенду о городе?.. Хотя погром записался — благодаря Бабелю. Но он же Одессой и преодолелся. Однако сегодняшнее зло еще не преодолелось, оно грянуло и оставило незаживающую кровавую рану. Давайте подождем, что скажут история и историки. Может, и долго придется ждать. Например, рана октября 1993 года в Москве — разве она зажила? И знаем ли мы о ней всю правду?
— Вы видели в интернете обращение Жванецкого в связи с майской трагедией?
— Честно говоря, не в курсе: расскажите, это страшно важно.
— Очень короткая речь, минута текста. Смысл такой: до свидания, мирная солнечная Одесса, которая каждой стране подарила хотя бы по одному выдающемуся скрипачу, писателю, ученому... Михаил Михайлович никого конкретно не обвиняет, но говорит, что ничего тяжелее не было со времен войны.
— Не понимаю, почему «до свидания». Одесса бессмертна несмотря ни на что, и, думаю, сам Михаил Михайлович будет регулярно туда наезжать, как он делал каждый год: поселялся на лето в своем доме в Аркадии и писал, а потом в сентябре проверял написанное на своей любимой одесской публике и только после этого читал в других городах: Ну это как над Челябинском пронесся чудовищный метеорит, но все равно Челябинск остался Челябинском. Так и Одесса переживет этот ужас. Ведь и Гражданская война была, и немецко-фашистское нашествие: Все это Одесса победила. А если оглянемся на Россию — один ГУЛАГ чего стоит! У нас много чего нехорошего в стране — но ГУЛАГа, слава Богу, больше нет, и, смею надеяться, не будет.
— Не думаете откликнуться на украинские события песней?
— Что вы, в песне мне близка сатира, и в своих прежних вещах я повеселился вволю, но сегодняшняя украинская беда совершенно не располагает к веселью.