УРОКИ РУССКОГО
- На многих участников конгресса большое впечатление произвело ваше выступление, где вы, в частности, говорили о "форватерной" роли русского языка в евроазиатском масштабе, и прежде всего для стран СНГ. Ваше мнение прозвучало достаточно остро, поскольку именно этот тезис сегодня часто оспаривается.
- Я не против споров, но объективно исторически сложилось так, что для народов бывшего СССР русский язык стал важной объединяющей и плодоносной силой. В этом смысле он обладает энергетической мощью, это своего рода язык - энергоноситель. Не мешая, а способствуя развитию национальных языков, он в то же время служит "мостом", связывающим наши культуры с мировой. Повторяю, это объективная данность, не зависящая от политической конъюнктуры. Конечно, сегодня такую функцию могли бы выполнять ведущие европейские и восточные языки. Впрочем, далеко не все. Скажем, китайский, на котором говорят более полутора миллиардов человек, в силу многих исторических причин, связанных с замкнутостью, этноцентричностью, пока не может играть такой роли. К тому же русский для нас особо ценен, поскольку он уже освоен. Конечно, сейчас в некоторых странах есть тенденция сосредоточиться на своем языке, что вполне понятно. Но когда доходит до крайностей, до призывов полностью замкнуться только на собственном языке, то, по-моему, это чревато культурной самоизоляцией. И об этом я решил напомнить.
ТВОРЧЕСТВО И ДИПЛОМАТИЯ
- Чингиз Торекулович, уже почти десять лет вы занимаетесь дипломатической деятельностью. Не мешает ли это литературному творчеству?
- Очень актуальный для меня вопрос. На дипломатическом поприще я оказался в 1990 году, когда стал послом СССР в Люксембурге. Это стало результатом активной общественной деятельности, в которую я был вовлечен с начала перестройки. Литература как бы отошла у меня на второй план. Невольно, разумеется. Тогда был романтический период, мы искренне верили в возможность преобразования всех сфер общественной жизни страны. Не так ли?.. Сейчас к событиям тех лет люди относятся по-разному. Далеко не все сложилось так, как мы себе представляли. Но, хотим мы этого или нет, перестройка открыла новую страницу мировой истории. После распада СССР появились новые проблемы, в решении которых мне также пришлось посильно участвовать, что опять же отрицательно сказывалось на возможности заниматься литературным творчеством.
Но я отношусь к этому более или менее спокойно, надеясь когда-то компенсировать упущенное. Бывают периоды, когда необходимо осмыслить новую реальность, понять свое место в ней, прежде чем браться за перо. В этом смысле годы дипломатической работы не были бесплодными. Наблюдения, впечатления от поездок и встреч с людьми дают импульсы к новым замыслам. После крушения "железного занавеса" мир кардинально изменился, и, чтобы писать об этом, нужен другой творческий подход, взгляд на происходящее с иной, более высокой точки зрения.
- Не так давно в прессе прошли сообщения, что вы пишете новый роман "Реквием улетающей стаи". На какой стадии находится эта работа?
- Вот видите, как-то обмолвился, а работа пока застопорилась - опять же из-за нехватки времени. Роман написан примерно на одну треть. Сейчас я пишу сразу несколько вещей, есть немало замыслов, но говорить об этом мне пока не хотелось бы - чтобы зря не обнадеживать читателей. Тематически с незавершенным романом перекликается ранее написанная поэтическая новелла "Плач перелетной птицы". Там изображается, как стая летит сначала над снежными горами, а потом над равниной, и с высоты птицы видят, как люди схватились в страшной битве друг с другом, заливая землю кровью...Эту вещь перевели в Германии и недавно записали на компакт-диск.
СТРАШНАЯ СИЛА ДЕНЕГ
- Вы всегда старались предупреждать об опасностях, которые угрожают человечеству. Одним из первых в нашей литературе в романе "Плаха" вы сказали о таком страшном явлении, как наркомания. Что сегодня вызывает у вас наибольшую тревогу?
- Когда я писал "Плаху", с наркоманией мы сталкивались еще в локальном, экзотическом виде. Сегодня же эта угроза приобрела катастрофические масштабы. Беда приносит определенным силам баснословные прибыли. И тревога по этому поводу только нарастает.
Меня также очень беспокоит все учащающиеся межрелигиозные, межэтнические конфликты, которые вспыхивают в разных регионах мира. При том, что все религии заявляют о своем гуманизме и миролюбии. На деле же мы часто сталкиваемся с религиозным эгоизмом, который так же для кого-то является источником обогащения, поскольку война - всегда немалые деньги. Но истинные цели и мотивы, как правило, скрывают за патриотической риторикой. Насколько мне известно, этой тревожной теме будет посвящен в ООН всемирный конгресс религиозных деятелей, который будет проходить осенью в Нью-Йорке и на который соберутся около тысячи представителей разных конфессий из многих стран.
С деньгами связана и другая проблема - наращивание милитаристского духа, который выражается в невиданных ранее масштабах производства и торговли оружием. Это крайне тревожно еще и потому, что, когда планета превращается в арсенал, возрастает опасность попадания оружия в руки разного рода экстремистов...
- Роль денег все ощутимее сказывается и в художественной сфере. По вашим произведениям снято более десятка кинофильмов. Некоторые из них, такие, как "Первый учитель" Андрона Кончаловского, "Зной" Ларисы Шепитько, "Белый пароход" Болота Шамшиева, признаны хрестоматийными. И сегодня кинематографисты продолжают проявлять интерес к вашему творчеству. Немало шума было вокруг проекта Юрия Кары, связанного с экранизацией романа "Тавро Кассандры". Актер Владимир Стеклов должен был лететь в космос, он даже прошел специальную подготовку. Но, как часто сегодня бывает, возникли финансовые трудности, и все застопорилось...
- К сожалению, не первый раз... Еще раньше романом очень интересовались немецкие кинематографисты. Дело зашло достаточно далеко. Мы должны были уже подписать контракт. Но в обоих случаях камнем преткновения стали деньги, а деньги нужны немалые, поскольку речь идет о съемках в космосе. Что ж, подождем до лучших времен...
Но случаются и приятные события. В немецком городе Кайзерлаутерн недалеко от Саарбрюккена недавно была поставлена опера "Мальчик и море" по моей повести "Пегий пес, бегущий краем моря". Казалось бы, что немцам до героев, которые живут на берегу далекого Охотского моря?.. Меня с семьей пригласили на премьеру. Постановка произвела огромное впечатление: великолепная музыка Анны Вольф, где выразительно обыгран рокот морских волн, отличная игра оркестра, замечательные вокалисты, хор, сценография с использованием лазерных эффектов, над сценой - бегущая строка текста арий параллельно с их звучанием. Я не обделен ни переводами, ни театральными или кинопостановками, даже несколько балетных спектаклей имеют причастность к моим книгам, но об опере не смел и мечтать.
"ДЖАМИЛЯ" ПОМОГАЕТ НЕМЕЦКИМ БЕЗДОМНЫМ
- Это еще раз подтверждает известный тезис о том, что некоторые произведения живут своей независимой от их создателя жизнью и нередко преподносят ему сюрпризы. Так было с повестью "Джамиля", которая принесла вам мировую известность. Сорок лет назад после ее публикации в "Новом мире" о ней восторженно писал Луи Арагон и даже сам перевел ее на французский язык...
- "Джамиля" и сейчас продолжает преподносить сюрпризы. Недавно из одного американского университета мне прислали книгу с новым переводом повести на английский и статьей с подробным ее анализом. А буквально на днях газета "Штутгартер цайтунг" сообщила, что состоялась уличная читка "Джамили" для бездомных. Подобные читки должны способствовать преодолению психологических барьеров, выходу людей из социальной изоляции. Я был очень удивлен: во-первых, я думал, что в Германии нет бездомных, а во-вторых, если и есть, то разве нельзя было почитать им что-нибудь "повеселее"?.. Нет, понадобилась моя бедная "Джамиля"...
Приходят отклики, причем самые неожиданные, и на другие книги. Скажем, один ученый-лингвист из США, который исследует происхождение имен, спрашивает в письме об имени Бостон - так зовут одного из героев "Плахи". У него оно ассоциируется с названием американского города, сорта материи, английскими фамилиями... Боюсь, что мой ответ может разочаровать: Бостон - обычное киргизское имя и в буквальном переводе весьма прозаическое: "серая шуба".
... А совсем недавно получил письмо от Жака Ширака. Мы с ним мельком были знакомы - встречались еще во времена перестройки в Москве. Он произвел впечатление своей образованностью, знанием русского языка, обаянием. А недавно у меня уже как у посла Киргизии состоялась официальная протокольная встреча с президентом Франции, во время которой я подарил ему "Тавро Кассандры" в переводе на французский. Такие подарки - это часть ритуала: и мне часто вручают книги, и я вручаю... Но то, что глава великой державы нашел время прочитать мое сочинение и написал о своих впечатлениях, было приятной неожиданностью. А написал он, что в романе современному читателю преподан актуальный урок философии, необходимый для осмысления состояния человеческого духа в наши дни.
- Известно, что большой интерес к вашему творчеству проявляют в Японии, где, в частности, довольно широко отмечался ваш 70-летний юбилей.
- Да, японские друзья пригласили меня к себе и устроили настоящий праздник... Одним из инициаторов был замечательный писатель и видный буддийский философ Дайсаку Икеда, с которым уже много лет мы поддерживаем творческие и личные отношения. Это фигура едва ли не вселенского масштаба. Для меня он - своего рода образец человеческой мудрости, уровня миропонимания, широты охвата различных явлений, терпимости к чужой точке зрения, готовности к взаимопониманию.
- Вы говорите о контактах с деятелями культуры и политиками из стран дальнего зарубежья, а что можно сказать о связях с коллегами из бывшего СССР?
- Здесь, к сожалению, другая картина. В прошлые времена в смысле контактов жизнь была более упорядочена. Писатели, как и люди других творческих профессий, чувствовали себя вписанными в свою среду. Большую роль играли союзы писателей, кинематографистов... Это было не только формальное или деловое, но и человеческое общение. Во многих республиках у каждого были близкие по духу люди. Мы часто встречались в Москве, ездили друг к другу. Сейчас это ушло в прошлое. Писатели разобщены, замкнуты в основном на своих проблемах. Причин много. Теперь мы живем в разных государствах, многие из нас достигли весьма почтенного возраста, а иных уже нет с нами... Мне жаль, что я давно не видел Расула Гамзатова, Давида Кугультинова, Мустая Карима, с которыми раньше часто встречался. Знаю, что они иногда бывают в Москве, но наше пребывание здесь не совпадает по времени.
КНИГА В ХXI ВЕКЕ
- Сейчас на рубеже столетий и тысячелетий много рассуждений, споров о будущем литературы. Каковы ваши прогнозы?
- Сегодня традиционная литература в ее классических формах и приверженности гуманистическим ценностям подвергается интенсивному давлению. С одной стороны - авангардных направлений разного толка, претендующих на обладание истиной в последней инстанции и пытающихся в очередной раз "сбросить с корабля современности" то, что не по нраву их идеологам. А с другой стороны - так называемой массовой литературы, делающей ставку на примитивное "культурное" потребительство. Надеюсь, серьезная словесность выдержит эти испытания и потрясения, будет и впредь говорить о главных проблемах бытия. Конечно, меняются условия жизни, возникают новые острые вопросы глобального порядка. И литература должна отвечать на них, если она хочет соответствовать своей высокой миссии. А поэтому должен значительно расшириться диапазон ее духовных, этических поисков.
- Но ведь подвергается сомнению само существование книги в будущем...
- Да, и это суровое испытание предстоит нам. Но вопрос стоит гораздо серьезнее. На нынешнем конгрессе его участникам раздавались материалы по обсуждаемым темам. Меня заинтересовали те, что касаются новых подходов в сфере коммуникаций, информатики и, в частности Интернета. Там говорится: человечество стоит на пороге создания сверхразума, а сверхразум - это бог. Или такая тема: компьютерная программа как зародыш бога. А вот еще: выгоды человечества от реального бога, живущего в компьютерной сети. То есть речь идет о некоем компьютерном боге, выгоды от которого в отличие от Бога в традиционном понимании гораздо более "реальны" и "ощутимы". Достаточно включить соответствующую программу. А это уже попытка через исподволь навязываемого нового бога подчинить человеческое сознание, которым можно будет как угодно манипулировать. О последствиях страшно и думать... Это одно из проявлений фатального парадокса, к которому мир пришел на рубеже тысячелетий: гигантский рывок в науке, в сфере информационных технологий, а вот понимание последствий этого, осознание положения человека в новой реальности находятся на несоответствующем ей уровне.
Отказ от книги, уход в виртуальную реальность грозит человечеству как виду Homosapiens. Поэтому думаю, что, пройдя через эти страшные искушения, преодолев их, мы вернемся к книге на новом уровне как к вектору мысли и духа. Она выживет. И еще нам достойно послужит.