Все должно быть по-человечески. А иначе не стоит жить, понимаешь?

Полвека назад состоялась премьера фильма «Влюбленные». А он до сих пор с нами

Вялый шум по поводу смены правительства затих окончательно. Какую-то живинку в действо внесла разве что новый министр культуры Ольга Любимова. Недремлющие социальные сети вытащили на божий свет ее былые откровения в ЖЖ. Сбивчивый текст о том, что несмотря на родословную (ее прадедушка – знаменитый актер Качалов, собаке которого Есенин посвятил стихотворение «Дай, Джим, на память лапу мне…», а папа – ректор Щуки), никакой она не культурный человек. Что ее тошнит от всех этих музеев, балета, оперы, классической музыки и прочей дребедени. В число объектов ее глубокой неприязни отдельным пунктом попали даже бедная Венеция и Лувр… А завершал образ фотография все той же Любимовой в девичестве в черной футболке с надписью: «Кто вы такие, что вам надо, я вас не знаю, идите на…»

Несколько неожиданные штрихи к образу министра культуры, согласитесь. На этом портрете она и выглядит пушным зверьком, загнанным в угол.

Конечно же, в Сети поднялось легкое волнение. Одни в отчаянии вопрошали: «Как можно?!». Другие бодро объясняли: с кем не бывает, все мы в юности чудим. Неустанные искатели истины нашли автора той замечательно универсальной фразы с черной майки. Им оказался уральский драматург Николай Коляда. Как выяснилось из эксклюзивного интервью маэстро, этими словами он выразил священное право художника на самовыражение…

А мне почему-то было жалко их всех – и министра Любимову, и драматурга Коляду, и искателя истины. Я понял одну вещь: в юности они не смотрели фильм «Влюбленные» узбекского режиссера Эльёра Ишмухамедова – с Родионом Нахапетовым и Настей Вертинской в главных ролях. Если бы посмотрели и запомнили – они были бы другими.

Сейчас, когда мне пытаются втолковать, что в пресловутое понятие «ошибки молодости» входит и это – быть немножко хорьком, немножко подонком, я протестую. Я не такой. И вы не такие. И очень многие – не такие!

Всем, что есть в нас хорошего, правильного и честного, мы обязаны родителям и учителям, друзьям, любимым и обстоятельствам. Но не в меньшей степени – и тому, что мы читали, смотрели, слушали и пели в детстве и юности. Все это – несущие конструкции в характере, а потом и в судьбе. Каждый, наверное, может назвать по нескольку любимых книг, фильмов и песен, с которыми идет по жизни. А если говорить о самом-самом? Для меня таким стала кинолента «Влюбленные».

На днях, 20 января, исполнилось 100 лет со дня рождения Федерико Феллини. Из многого, что довелось прочитать по юбилейному поводу, меня пронзили эти строки:

«Именно после его «Амаркорда» я отчетливо понял, что краеугольный камень моего существования - детство, которое и по сей день нашептывает, подсказывает, напевает мне, как жить, как поступать, что надо делать обязательно, а чего нельзя никогда…». Это написал Юрий Лепский в «Российской газете», рассказывая о поездке в Римини и о своих взаимоотношениях с Феллини.

Так вот, Юра, все то же самое нашептывает и напевает мне Эльёр Ишмухамедов со своими «Влюбленными» – лентой производства «Узбекфильм». Кстати, там, на родине, Ишмухамедова так и называют: наш узбекский Феллини. И ничего в мире не бывает просто совпадением. Именно в эти январские дни, только не 100, а 50 лет назад состоялась премьера того самого кино.

Пересказывать фильм, особенно хороший – дело пустое. Поэтому просто несколько главных ощущений, которые остаются – неважно, смотришь ты «Влюбленных» впервые или в сотый раз (насчет сотого – это не фигура речи, я действительно смотрел его не меньше сотни раз и знаю фильм кадр за кадром, все диалоги, каждую музыкальную фразу). Так вот: первое ощущение – это свет, струящийся отовсюду. Фара мотоцикла, мчащегося по ночному Ташкенту в начальных кадрах. И сам город, наполненный солнцем, где живут эти ребята с незамысловатой судьбой, точно такие же, как ты и я. И дрожащий, плавящийся в огне воздух на буровой в зоне пожара, который с бригадой Мавлятова тушит герой Нахапетова по имени Родин. И две пары глаз, излучающих встречный свет сквозь окно троллейбуса. И искрящийся поток горной реки – арыка Анхор, увлекающий Родина с арбузами… Но главный свет исходит от них самих – от этих ребят с такой ясной, незамутненной никакой пошлой ерундой жизнью, где дружба – это дружба, работа есть работа, а любовь – это что-то чистое, настоящее, человеческое.

Насчет человеческого. Вот Родин с очередного пожара прилетает в Хиву на полдня повидаться со своей девушкой Таней и нечаянно узнает, что она уже не совсем его девушка. А может, и совсем не его. И произносит такие слова:

- Я не виню тебя, наверное, нельзя было по-другому. Когда нет настоящего, рано или поздно приходится врать. Но я не хочу так. Все должно быть по-человечески. А иначе не стоит жить, понимаешь?

«Все должно быть по-человечески…». Вот ключевые слова. Вот почему фильм, давным-давно сказавший нам о самом главном, уже полвека держит за горло, не отпуская далеко от той реки с арбузами. Хотя в эту воду нам уж точно не войти. Все теперь другое, и слишком многое кажется чужим. Там юные, чистые люди, там в воздухе разлиты доброта, дружба, верность и нежность, там живы мама с отцом, там солнце светит всем поровну и действуют правила человеческого общежития. Где все это? Тот мир растворился во времени, как в кислоте. И только утратив его, понимаешь, как все это было важно – пожалуй, поважнее нашего сегодняшнего относительного благополучия и положения, выстраданных в боях местного значения…

И вообще, что за черт! Почему все время тянет оглядываться назад и с щемящим чувством всматриваться в то, что давно скрылось под толщей вод, занесено илом? Банально все списывать на возраст. Дело все-таки в другом: сравнения дня вчерашнего и сегодняшнего объективно не в пользу нынешней эпохи — по-дурацки расцвеченной, хмельной и… какой-то пластмассовой.

Банальная фраза на все времена: «Молодость – это всегда прекрасно!». Не знаю, не знаю… Представьте Родина или студентку Таню в черной майке с надписью: «Я вас не знаю, идите на х…». Или себя. Не получается, правда?

В фильме «Влюбленные» нет назидания, те рецепты больше не действуют в нынешней сложной эпидемиологической обстановке. Он просто остается нам как искреннее, бесценное свидетельство нашей юности. Едва ли его создатели с киностудии «Узбекфильм» рассчитывали на это, они были слишком молоды, чтобы думать о вечном. Вдумайтесь: режиссеру Эльёру Ишмухамедову в ту пору было 27, актерам Родиону Нахапетову и Анастасии Вертинской – по 25, Рустаму Сагдуллаеву - 19. Самый старший из них – композитор Богдан Троцюк, написавший прекрасную музыку к фильму (берусь утверждать: это один из лучших саундтреков в мировом кинематографе) – 37. А если учесть, что тремя годами ранее та же творческая группа на той же студии создала фильм-предтечу под названием «Нежность», то можно диву даваться: как рано явились свету эти таланты, как вольно заявили они о себе в общем-то несвободной, идеологически загипнотизированной стране.

Тому можно найти много объяснений. Само время: 60-е катятся к закату, но застой еще не наступил. И сами люди: дети войны ценят жизнь так, как другим и не снилось, они различают свет даже в полутьме. И само место действия: Ташкент после масштабного землетрясения восстает из пепла и тянется к солнцу. А еще французский прононс, проникший в фильм из-за железного занавеса...

Но нам-то с вами все эти объяснения ни к чему. Любовь вообще в них не нуждается. Любишь - потому что любишь, вот и все. Как здорово, что мы это увидели, почувствовали, полюбили и запомнили!