"Дело ЮКОСа", к которому в ряде средств массовой информации проявляется, можно сказать, даже преувеличенный интерес, на время отодвинуло в тень другие злободневные процессы, протекающие на фронте добычи и переработки нефти. Но если внимательно перелистать подшивки газет за последние месяцы, обнаружится, например, что центральная пресса периодически возвращалась к теме "странной приватизации" госсобственности в нефтяном и нефтеперерабатывающем комплексе Башкирии, акцентируя то обстоятельство, что республиканский ТЭК перешел в частные руки почти незаметно и что политические конкуренты президента Муртазы Рахимова, пытающегося переизбраться на новый срок, подготовили для него сюрприз.
Президентские выборы в республике стали своеобразным катализатором этого процесса, обнажив интересы его участников - и тех, кто пытался по-тихому осуществить эту приватизацию, и тех, кто старался этому воспрепятствовать. В результате складывается следующая картина.
Все началось еще в августе 2002 г., когда Муртаза Рахимов разрешил "Башнефтехиму" и Башкирской топливной компании (БТК) продавать активы, находящиеся в их собственности. Однако ни о каких конкурсах не объявлялось.
О том, что нефтехимическая отрасль Башкирии перешла в частные руки, стало известно в начале лета. Эти сведения просочились в печать после того, как аудиторы Счетной палаты выяснили, что 12 апреля БТК и "Башнефтехим" передали контрольные пакеты акций "Башнефти", четырех заводов и "Башнефтепродукта" семи малоизвестным ООО, большая часть которых зарегистрирована в Республике Башкортостан: "АТП-99", "Соцсервис", охранное предприятие "Щит", "Таймас", предприятие механизации и транспорта нефтепереработки фирмы "Нефтехимтранс" и "Химспецтранс". Учредителями этих компаний выступают 19 физических лиц. А 24 июня, по данным Счетной палаты, новые собственники башкирского ТЭКа решили внести доставшиеся им предприятия в оплату уставного капитала нового холдинга - ООО "Башкирский капитал".
"Это беспрецедентный случай хищения активов из федеральной собственности в истории нефтеперерабатывающих компаний России, - заявил аудитор Счетной палаты Владислав Игнатов, проводивший проверку в Башкирии. - Мы будем ставить этот вопрос перед президентом и правительством и попросим Генпрокуратуру принять меры в отношении башкирских властей, которые явно превысили свои полномочия".
Неизвестно, осталось ли у семи нянек дитя без глазу, но что государство осталось на бобах, - это, по утверждению компетентных источников, не подлежит сомнению. Денег от новых акционеров ни БТК, ни "Башнефтехим" не получили: "бумажная" прибыль сформировалась из-за увеличения их дебиторской задолженности на 13 млрд. рублей. То есть загадочные ООО просто остались у госпредприятий в долгу. О совладельцах ООО известно немного. Наталья Караваева является личным секретарем сына президента Башкирии Урала Рахимова, а господа Зырянов и Максимов в чине подполковников милиции занимали ранее крупные посты в местном МВД. ООО "Соцсервис" ранее возглавлял Валерий Сперанский, главный финансист "Башнефтехима", застреленный в подъезде собственного дома два года назад. Все эти семь ООО очень напоминают три нуля, в результате доставшиеся государству.
Итогом проведенной операции стала конструкция, через которую владельцами контрольных пакетов акций "Башнефти", четырех НПЗ, "Башнефтепродукта" и крупнейшего пакета в "Башкирэнерго" стали они сами. 500 млн. долларов за свою "приватизацию" они Минимущества Башкирии пока не заплатили. Видимым эффектом от операции стала между тем фактическая независимость башкирского ТЭКа от расстановки политических сил в республике после выборов ее президента.
Напомним, бывший управляющий Межпромбанка Сергей Веремеенко ведет активную борьбу с Муртазой Рахимовым за этот пост, и сделки с акциями башкирского ТЭКа выглядят как возможная защита подконтрольного имущества от смены власти. Очевидно, что реальная стоимость всего энергетического, нефтяного и нефтехимического хозяйства Башкирии (а речь идет о 80 процентах этих активов) как минимум превышает 2 млрд. долларов. В августе по поручению прокуратуры обстоятельства приватизации проверяли оперативники МВД, после чего, как сообщает Прайм-ТАСС, рекомендовали "проводить дальнейшее выяснение обстоятельств данных операций в рамках возбужденного уголовного дела".
А вот на прошлой неделе стало известно, что Котовский городской суд Тамбовской области удовлетворил жалобу миноритарного акционера семи башкирских нефтехимических предприятий, признав незаконными ряд сделок с бумагами этих предприятий. По жалобе Петра Комарова суд города Котовска признал их ничтожными. Заявитель превратился, судя по его жалобе, "из акционера компаний с превалирующим участием государства и прозрачной схемой распределения капитала в акционеры обществ, контрольный пакет акций которых находится в собственности неизвестных акционеров". Суд также согласился, что в ходе осуществления сделок были нарушены приватизационное и антимонопольное законодательства.
Судья обязал реестродержателя всех предприятий - компанию "Центральный регистратор" восстановить в их реестрах прежних владельцев - Башкирскую топливную компанию и "Башнефтехим".
Судебное решение по аресту акций башкирского ТЭКа может повлечь совершенно неожиданные последствия. Собственность "Башкирского капитала" являлась некоторым видом гарантии для нынешней власти в случае поражения на выборах. Пакет башкирского ТЭКа мог бы представлять для владельцев право играть существенную роль на политическом и, что более важно, на финансовом поле. После ситуации с арестом жемчужины башкирской экономики будущее благополучие его владельцев далеко не безоблачно. Этот факт, очевидно, должен насторожить и близкое окружение нынешней власти, которое рассчитывало даже в случае невыгодных для них результатов выборов сохранить свое доминирующее положение. Стоит ли удивляться, если в этом окружении вдруг появятся люди, готовые перейти на другую сторону баррикад, туда, где их будущее более гарантированно?
В скандале вокруг башкирской нефтехимической отрасли последняя точка еще не поставлена. Вернется ли все на круги своя, т.е. государству, - покажет время. Хотелось бы верить, ближайшее. Еще не сказала своего слова прокуратура.