Их только 12, а ещё год назад было 14. Почтовые ящики села Кукары лучше всяких документов рассказывают о местной демографии. Вымерла семья или уехала в город — сняли ещё один ящик. Потому и порядок чисел на них нарушен: за
На первый взгляд украинское село, расположенное на границе с Белоруссией, создает впечатление необитаемого. Большинство домов стоит с заколоченными ставнями или зияет пустыми рамами. Именно поэтому появление одного из местных — Александра Иосифовича Карпета — кажется таким неожиданным.
Александр Иосифович тащит лопату и два ведра с песком. «Иду укреплять гидросооружения, — поясняет он. — Днепр точит берег, и если ничего не делать, полдеревни смоет, а все, что останется, перейдет Белоруссии.
Менять гражданство
— Я на земснаряде на Днепре работал с 1951 года, — неторопливо вспоминает Карпета. — Как пришел после армии, так и впрягся. В день намывали до 200 кубов песка, укрепляли берега — что украинский, что белорусский. И там и сям была родина. А теперь за рекой никто не следит.
— Яблочков не хотите? — выходит румяная Нина Васильевна. — Яблок уродилось немерено, а кушать некому.
Поговорить с городскими — редкая радость для бывшей поварихи.
— Вот, вдвоем с дедом против стихии воюем. Паны наши просто удивляют! МЧС у Ющенко 11 миллионов гривен попросил на укрепление берегов, а тот не дает! 660 гектар пахоты пропадает, — возмущается старушка.
Сорок лет назад Кукары считались зажиточным селом. Рыбы и дичи было хоть отбавляй, покупатели сами в село приезжали.
— Были у нас и совхоз, и МТС, и даже речная пристань. Молодожены вместо машины на речном трамвайчике по Днепру катались. А теперь всех жителей — пара десятков. Да и те старики, — грустит Александр Иосифович.
Дом семьи Карпет построен на века. Чтоб передать по наследству дочке, чтоб поставить на ноги внуков.
— А там садись на поезд и езжай, куда хочешь! — рассказывает Нина Васильевна. — Вот так и удрала дочка в Москву, вышла замуж за военного и укатила на Камчатку. Зачем теперь ей наша экзотика, когда своя под боком? Внуков видели только раз, им ближе в Японию прокатиться, чем в наши Кукары. Боюсь, и на похороны не приедут.
— Я ж прошлым летом чуть на тот свет не отправился, — улыбается Александр Иосифович. — Ел яблоко и укусил пчелу. Язык огромный, дышать не могу! А «скорую помощь» не вызовешь, в аптеку не побежишь — что делать?
Он хитро щурится, словно задал загадку. И, насладившись паузой, продолжает:
— Жена меня спасла! Отсосала яд из языка, чарку налила, и мне полегчало. Вот что значит любовь!
Патриотическую инициативу Карпет в селе поддерживают не все. Некоторым старичкам нравится жить в эпицентре зарождающегося «геополитического» конфликта, из которого можно извлечь выгоду.
— Мы тут решили письмо Лукашенке писать, — лукаво сообщает
— А в Белоруссию ездите?
— А то! У нас давно свои тропы налажены. Там жизнь дешевле, и продукт натуральный. Даже водка по вкусу напоминает старую «казенку».
Житель Чернигова Николай Нестеренко разбил палатку у самого берега Днепра. Рядом с удочками — новенький пограничный столб. Предыдущий смыло рекой.
— Видите из воды дерево торчит? — машет рукой Николай. — Оно росло возле входа на пляж. Теперь все на дне. Вместе с речной станцией и бывшей таможней.
— Как же вы тут живете? Без цивилизации?
— В соседний Любеч ходим. Это восемь километров. Хлеб сами печем. А почтальон к нам на велосипеде добирается. Карпете газеты из Любичей возит, он без газет не может.
Осенью Кукары зальет дождями, и Днепр снова взбунтуется. Пока он снес только дамбу, за которой было озеро Симполь. Теперь это озеро превратилось в речной залив. На очереди — череда Кукарских озер.
— Вот
Баба Нина и дед Леонид
Со времен обретения Украиной независимости Днепр несколько раз менял свое русло. Сперва это были лишь незначительные подвижки. Так, к примеру, в районе Любеча Днепр каждый год отрезал примерно 5 метров от украинского
Белоруссии отойдет огромный остров длиной