Наступают юбилеи творцов русского авангарда
Русский авангард все еще не познан до конца. На родине он долго был под запретом и выпущен из-под замка всего 40 лет назад. Однако самому авангарду в искусстве больше века. Наступают юбилеи творцов.
ГМИИ имени Пушкина чествует Варвару Степанову (музей хранит крупнейшее собрание работ ее самой и ее мужа Александра Родченко — дар семьи художников). В отличие от многих авангардистов, покинувших мир в одиночестве, эта пара оставила благодарных и деятельных потомков. Профессор Строгановки, доктор искусствоведения Александр Лаврентьев постоянно публикует наследие своих деда и бабушки, вошел и в группу кураторов проекта ГМИИ.
130-летие Варвара Степанова «празднует» в компании своих коллег и единомышленниц, поэтому выставку назвали «Подруги». Здесь россыпь имен знаменитых и малоизвестных. Александра Экстер, Любовь Попова, Ольга Розанова уже давно знакомы публике. После персональных показов они, как и Степанова, были в числе шести героинь знакового проекта «Амазонки авангарда». Совершив под эгидой Музея Соломона Гуггенхайма турне по Европе и США, звездный секстет был явлен и в России. Название, отсылающее к античности, почерпнуто у поэта Бенедикта Лифшица, хотя в наши дни исследователи не согласны с таким воинственным посылом. Женщина не должна олицетворять сражения и агрессию, она несет миру любовь и жизнь — даже в эпоху радикальных перемен и потрясений основ.
Чем же стал авангард, когда за него взялись нежные женские руки? Сначала возникли сонмы ярких, жизнерадостных рисунков и картин, где формы претерпевали эволюцию от иллюзорных к абстрактным. Эксперименты с цветом уводили прочь от мрачноватого радикализма «отца беспредметности» Казимира Малевича. К слову, многие персонажи нынешнего проекта участвовали в той самой «Последней футуристической выставке картин «0,10» в Петрограде, где впервые был показан «Черный квадрат». Эту икону авангарда ныне знает стар и млад, но многим ли известна «Зеленая полоса» Розановой? Тоже ведь манифест, только эстетский, пронизанный предчувствием обновления, а не пафосом отрицания.
И Варвара Степанова, и ее «подруги», выросшие в дворянских или купеческих семьях на идеалах Серебряного века, были барышнями образованными. Посещали художественные училища (как Степанова в Казани) либо курсы рисунка и живописи, подходили к искусству всерьез. Читать записи в дневнике Степановой (а он положен в основу повествования) сможет лишь подготовленный зритель. Но за рамками холста была реальная жизнь, в которую женщины устремлялись азартно. Осваивали «несолидные» сферы: костюм, рукоделие, вышивку, книги для детей. И здесь возникали шедевры, вроде футуристических одеяний актеров театра и кино от Экстер или нарядов от Надежды Ламановой — русского модельера номер один, которая шила и платья для дома Романовых, и сценические костюмы для Театра Станиславского, где заведовала мастерской.
Однако и у Степановой машинка «Зингер», до сих пор служащая ее потомкам, не стояла без дела. Пожалуй, самая зрелищная часть выставки — это коллекция платья, которую хочется назвать «от кутюр», высокой модой, хотя сама портниха, она же модельер и дизайнер, предпочитала иной термин — прозодежда. От слова «производство»! В том же духе новояза 1920-х и ее псевдоним-аббревиатура — Варст.
Уверена: если бы эти экспонаты разрешили купить и носить, за ними бы выстроилась очередь из нынешних модниц. А тогда на фоне абстрактной живописи в разработанных Варст тканях и платьях позирует Лиля Брик. Кстати, почти все известные фотопортреты Брик и Маяковского сделаны Родченко, многие — в их с Варварой квартире-студии.
Бывали в этой студии на Мясницкой улице, которую Родченко получил как сотрудник расположенных здесь же ВХУТЕМАС (главный новаторский художественный вуз революционной России), и его ученицы Анастасия Ахтырко, Людмила Санина, сестры Ольга и Галина Чичаговы, фотограф Елизавета Игнатович — тоже фигурирующие на выставке. Их дружба, совместные интересы и проекты щедро отражены в рисунках, коллажах, плакатах, тканях, книжной графике. В целом это творческое разнообразие выглядит настоящей лабораторией русского авангарда. Все персонажи выставки предлагали граду и миру новую модель искусства, новаторские принципы мироустройства. И не их вина, что достижения авангарда в 1930-х были отвергнуты и перечеркнуты наступавшей и в обществе, и в искусстве тиранией.
От первого показа декоративно-прикладного искусства женщин-художниц на выставке «Вербовка» (по названию артели, созданной под Киевом еще одной художницей, Натальей Давыдовой) до демонстрации прозодежды Степановой и ее костюмов для театра в Париже на Международной выставке современных декоративных и промышленных искусств прошло менее десятка лет. За эти годы разрушилась старая Россия и начала строиться новая, пока еще дарившая художникам надежды на единение творчества и реальной жизни. Историческая выставка в Париже, ознаменовавшая грандиозные перемены в искусстве всей Европы, соединила работы Степановой и ее подруг Поповой и Экстер. Однако жизнь уже разрушала союз прекрасных дам авангарда: в 1918-м от дифтерита умерла Ольга Розанова, вскоре скарлатина унесет Любовь Попову, Экстер переедет во Францию и больше не увидит соратниц. Да и Варст с Родченко уже в конце 1930-х познают опалу...
Вглядываясь в кадры с открытия Олимпиады-2024 в Париже, вызвавшего шквал противоречивых мнений, я вспомнила празднества московских Игр — 1980, которые впитали открытия новаторского искусства, заложенные авангардистами, и еще один мировой триумф русской художницы — взмывшую в 1937 году над Парижем статую «Рабочий и колхозница». Автор этого шедевра, советский классик Вера Мухина тоже входила в круг Варст как ее коллега-модельер.
Сегодня прорыв наших художниц в будущее приобретает особый символизм, коль скоро на первый план во всем мире выходит женщина. В этом ряду всегда незримо присутствуют и героини русского авангарда.