На посту ДПС при выезде из Чечни в Ингушетию на дороге, которая ведет во Владикавказ, наши три легковые машины с гражданскими номерами тормозит лейтенант милиции. Все выглядит устрашающе. Справа - верзила в камуфляже с автоматом, оружие снято с предохранителя. Поодаль в пятнистой форме несколько "инспекторов". Бруствер из мешков с песком.
Старший колонны капитан Игорь Горбуль показывает проверяющим милиционерам боевое распоряжение, где указан маршрут следования и цель, переписаны номера автоматов сопровождающих нас разведчиков. "Погоди, просто так не отпустят, будут искать, к чему придраться", - "утешает" морпех Серега. И точно. Нашего капитана приглашают войти в будку из бетонных блоков. Разведчики вылезают из машин, а на бруствере появляется ручной пулемет Калашникова - и на самом посту явное напряжение: "инспектора" щелкают затворами, стволы направляют на машины. Серега открывает дверцу "Нивы" и шагает прямо к пулемету и громко говорит чеченцу: "Достал оружие - стреляй. Нечего пугать". Маневр морского пехотинца ясен: в случае чего он успеет отвести ствол пулемета в сторону...
Вместе с нашим капитаном появляется какой-то человек без погон и формы и кричит: "Это мой пост! Здесь я хозяин. Вам придется ехать назад". Почему? Оказывается, у нашей "девятки" якобы сильно затемнены окна. Из будки выбегает лейтенант, приводя автомат в боевое положение. Сопровождающий разведчик шепчет нам в приоткрытую дверь: если, дескать, начнется стрельба, падайте сразу на пол. Милиционеры орут, чтобы все сели по машинам. Разведчики нехотя лезут в салоны. Серега отходит от пулемета и матерится: "Последний раз еду без оружия. Тут ведь так: кто с оружием, тот и прав. А лучше всего передвигаться на БТРе". После долгих препираний нас все-таки пропускают.
Однако радости на лицах разведчиков не видно. Оно и понятно - впереди новый пост ДПС. Теперь ингушский. "Спектакль" разыгрывается по тому же сценарию. Бряцание оружием, автоматы сняты с предохранителей, лица "гаишников" спрятаны под масками. На выручку приходит наш коллега - журналист из агентства "Военинформ" полковник Василий Плонин. Он берет мобильный телефон, который здесь в отличие от Чечни уже действует, и набирает номер министерства внутренних дел Ингушетии...
Пока идет "процедура", я невольно думаю: а каково же приходится рядовым солдатикам-контрактникам, которые едут домой одни, да еще с деньгами?
В госпитале Ханкалы я разговаривал с уцелевшими после недавнего налета на колонну федеральных сил двумя бойцами-контрактниками. Об инциденте рассказывают скупо: ну, шла колонна, мы сидели на броне первого БТРа. Прямо под нашей машиной взорвался фугас, мы соскочили на землю. По нам начали стрелять из "зеленки". Мы ответили. Очнулись уже в вертолете. Обоих парней контузило при взрыве. Сводка об этом происшествии говорит следующее: "В результате теракта в Чечне погибли пятеро военнослужащих, еще шестеро получили ранения и госпитализированы"...
Конечно, не каждый день гибнут в Чечне российские ребята, но то, что деньги им платят за крайний риск, понятно любому. У парней, на глазах которых погибли пятеро товарищей, я спросил, останутся ли они служить здесь или теперь разорвут контракт? Ответ был один: останутся. Хотя бы для того, чтобы поквитаться с теми гадами, что положили их друзей. Так что говорить, будто в Чечню едут, чтобы только подзаработать, неправильно. Сколько же зарабатывают контрактники в Чечне? Рядовой, кроме боевых, получает 15 тысяч рублей, сержант - 17, лейтенант - свыше 19. Те, кто постоянно сопровождает колонны, разминирует дороги, несет дозоры на заставах, ведет разведку, понятное дело, получают больше за счет боевых. Заработать за год 150 - 200 тысяч рублей - дело обычное.
Проблемы с их вывозом начинаются на первом же милицейском посту. Вот несколько признаний рядовых и офицеров. Фамилии по понятным причинам меня просили не указывать.
Александр С., сержант, сапер:
- Я в феврале собрался в отпуск. Чтобы добраться от станицы Калиновская до Моздока, надо около трех тысяч выложить, а до Минеральных Вод и все шесть. Раньше на порядок меньше было. Гарантии, что доедешь, - никакой. Каждый чеченский милиционер или гаишник считает своим долгом не только проверить документы, но и обыскать. Естественно, на предмет наличия денег. Могут запросто в вещмешок подбросить патрон или взрывпакет. Тогда - пиши пропало. Вот и приходится откупаться. Хорошо, если попадутся не очень жадные, оставят что-то на дорогу, но чаще забирают все. Если денег нет, отнимают все ценное, даже одежду. В общем, из Чечни я вырвался с 50 рублями в кармане, в футболке и трико.
Сергей Д., лейтенант,
командир мотострелкового взвода:
- Я ехал на такси в Минводы. На чеченском посту в моей сумке сразу "нашли" три патрона. Но я, не будь дураком, сразу сказал, чтобы вызвали представителя военной комендатуры, поскольку на патронах отпечатков моих пальцев нет. Тогда заявили, будто бы я пьяный. Потребовал экспертизу. Это сильно возмутило милиционеров, и один из них показал на кусты за КПП: может, пройдем туда, поговорим по-мужски? Для убедительности он повел стволом автомата. Менты объявили: 30 тысяч рублей - и свободен. Пришлось отдать, а что делать!
Дмитрий У., рядовой:
- Я уже знал, что на милицейских постах сильно шмонают, поэтому часть денег зашил в подкладку кителя, а часть спрятал в носки. Сумма была солидная - 60 тысяч рублей. Хотел домой отвезти - в Ставропольский край: родители бедствуют. Сначала все вроде нормально шло. Милиционеры посмотрели документы, потом один достает из бумажника фотографию, где я изображен на фоне старого танка Т-64 со своими сослуживцами. Тут все и началось. Мне предъявили обвинение, будто я везу с собой запрещенный снимок, который раскрывает военную тайну. Один мент предложил обыскать меня по полной программе. Деньги забрали, фотографию танка вернули и отпустили.
Андрей Т., сержант, артиллерист:
- У меня денег не было - так, копейки. Но тем не менее меня избили. И еще предупредили: дескать, когда будешь возвращаться из дома, чтобы привез выкуп, иначе плохо будет...
Десятки подобных рассказов я слышал и в Борзое, и в Ханкале, и в Калиновской - везде, где служат контрактники 42-й дивизии. Самое неприятное, отмечали некоторые, что раздевают или требуют взятки даже российские милиционеры, служащие в Чечне. Всякие солдатские хитрости мало помогают. Проблема стала настолько серьезной, что ей занялись в Северо-Кавказском военном округе. Вот что сказал по этому поводу командующий СКВО, генерал армии Владимир БОЛДЫРЕВ:
- Эта проблема уже решается. Поскольку Сбербанка в Чечне пока нет, я предложил два варианта. Первый - контрактник получает 2 - 3 тысячи рублей на руки - этого вполне достаточно на карманные расходы, а остальная сумма перечисляется ему на книжку. Второй - большая часть денег (естественно, по желанию военнослужащего) почтой или телеграфом переводится либо семье контрактника, либо на его личный счет в банке. Полевые банки находятся во всех крупных гарнизонах - в Ханкале, Борзое, Шали, в Калиновской...
Это, конечно, хорошо. Вот только беда в том, что контрактники, как и другие россияне, не очень доверяют банкам, книжкам, переводам. Чего греха таить, военные финансисты работают зачастую так, что свои же деньги приходится или ждать по полгода, или искать ту контору, где они пропали.
Выехать из Чечни даже в отпуск действительно тяжело. Пограничники, к примеру, отправляют своих солдат вертолетами во Владикавказ. Но и это не выход. Ведь и во Владикавказе, и в Моздоке, и в Прохладном, и в Минеральных Водах, и в Махачкале уже действуют преступные группировки, которые "встречают" контрактников, приезжающих из Чечни. Видимо, ребятам, прибывшим из далеких и глухих регионов России, следует совершенно четко объяснить, что заработанные ими деньги, если их положить в банк или на книжку, будут целее. Во-вторых, сделать так, чтобы каждый солдат в любое время мог проверить, сколько рублей лежит на его счете.
Наконец, о главном. Почему творится такой, по сути, бандитский беспредел на тех же дорогах и постах в Чечне? Почему защитники Родины оказываются бесправными и беззащитными, почему их безнаказанно грабят и унижают?