Радзиховский: случись такое в другой стране, премьер бы мигом подал в отставку
Скандал с так называемой недвижимостью премьера Дмитрия Медведева продолжается. Вот уже сенаторы заговорили о необходимости проверить информацию о соответствии доходов и расходов главы кабинета. А зачем такие муки? Очевидно, что большая часть этих богатств записана на благотворительные фонды со звучными именами, которыми рулит однокурсник Медведева. И все, от ворот поворот. Даже если у этих «благотворителей» нет ни сайта, ни отчетности. Так что же не так в нашей консерватории?
Леонид Радзиховский, публицист
— Да, с формальной точки зрения Медведев, возможно, чист. Но поверьте, случись в такая петрушка в другой стране, премьер бы мигом подал в отставку. Как быть? Уточнить законы о фондах, их отчетности. Ратифицировать, наконец, Конвенцию ООН об отмывании денег. Но, боюсь, история с фондами ничем не закончится. Фактически у нас сословное общество. И до искоренения коррупции и кумовщины как до Луны.
Кирилл Кабанов, глава постоянной комиссии СПЧ по антикоррупционным вопросам
— Скандал учит: любое заявление по коррупции должностного лица обязывает к проверке. А материалы проверок должны быть публичными. Кроме того, любые блага надо декларировать. Даже если участком пользуетесь бесплатно. И самое интересное: практически все необходимые законы у нас давно приняты. А если в истории с премьером еще не все задекларировано, это будет сделано в ближайшее время. И вопросов к отчетности фондов я не понимаю. Минюст лишнего не спрашивает, каких-то претензий к фондам нет. Криминализировать 20-ю статью ООН против коррупции смысла не вижу: сейчас в России с помощью гражданских исков можно изымать предметы незаконного обогащения.
Максим Кононенко, журналист
— Приписать сюда конфликт интересов сложно. Решение об этом может принять только суд. Но наши суды будут действовать, так сказать, с опорой на российские реалии. Стритрейсершу Мару Багдасарян лишили прав отнюдь не за многократные нарушения ПДД, а за «проблемы» со здоровьем. Так и с Медведевым. Судья скажет: дома и прочие богатства не принадлежат премьеру. Все добро принадлежит фондам его друзей, а это, дескать, не нарушение закона. Хотя во Франции под суд пошла жена Фийона за то, что получала зарплату, работая у мужа. Работать у мужа не запрещено, однако правоохранители делом заинтересовались. У нас же пока лишь играют в борьбу с коррупцией. Действует такая психология: «Воруют? Да и пускай. А мы уж как-нибудь приспособимся». Нынешний уличный всплеск недовольства продиктован скорее классовой ненавистью: у вас все, а у нас ничего. Что же до фондов, то любые новые ограничения и уточнения рамок только навредят. Подставные фонды так и останутся подставными, а реальные вместо помощи детям и старикам зароются в ненужных бумажках.
Василий Колташов, руководитель Центра экономических исследований Института глобализации и социальных движений
— Наше законодательство дыряво насквозь. В тучные годы на воровство чиновников народ смотрел сквозь пальцы. Люди могли рассчитывать на хлеб, кров, карьеру. Власть поняла происходящее как карт-бланш на дальнейшее воровство. Сейчас экономика ощутимо упала, граждане стали внимательнее присматриваться к чиновному богатству. Но я не жду перемен к лучшему. У чиновников нет пока ни страха, ни совести, чтобы покаяться. И ответственности перед избирателем тоже нет. Партии не отражают интересов народа, люди отодвинуты от политики на диван перед телевизором. Вот придуманные наверху «фонды» и строят дворцы. Кто спросит?