- Владимир Александрович, вы больше известны как режиссер детского кино, и так совпало, что родились в День защиты детей...
- Я должен был появиться на свет в мае. А по народному поверью считается: кто родился в мае, тот всю жизнь будет маяться. Поэтому моя мама сдерживалась изо всех сил. И я родился 1 июня в три часа утра. До сих пор не устаю благодарить маму за все. Считаю, что жизнь моя сложилась счастливо. У меня два сына и четыре внука. Все в добром здравии и живем мы в любви и согласии.
- В детстве вы чувствовали себя защищенным?
- В те послевоенные годы семья была и защитой, и крепостью. Я не ходил в детский сад, в пионерлагерь не ездил. Я рос в семье, где мама, талантливая оперная певица, отдала себя воспитанию детей. Между прочим, у меня два брата и две сестры. Каким-то чудом мама находила время обласкать каждого из нас.
Самым сильным воспоминанием был переезд из Свердловска в Москву, куда в 1947-м перевели отца. Мама все распродала, оставив только корову и пианино, и мы в товарном вагоне две недели добирались до столицы. Откуда корова? Во время войны многодетным ответственным работникам выдали по корове - своеобразный кремлевский паек. Под мерный перестук колес мама играла ноктюрны Шопена. Нас пересортировывали, цепляя то к одному составу, то к другому. Когда поезд останавливался, мы выпрыгивали под откос и спешили нарвать в картонную коробку травы для буренки. Запомнились сумрачные эшелоны, которые шли в обратную сторону. Через зарешеченные окошечки чернели изможденные лица мужчин. К нам под ноги бросали записки. Там были примерно такие тексты: я такой-то, передайте семье, что жив. Мать запрещала нам поднимать эти бумажки, даже била по рукам с отчаянья. Там же кругом конвоиры стояли с собаками. Она за нас жутко боялась.
В Москву мы попали не сразу. Сначала полтора года прожили в Подмосковье на Клязьме. Время было голодное. Мы, дети, воровали у коровы жмых - прессованные семечки, из которых выжали масло. Мама запрещала нам это кушать. Во влажной среде жмых разбухал, и мы ходили с раздувшимися животами. Недавно в Ростове пробовал жмых на масленом заводе. В детстве было вкуснее...
- Говорят, после войны было меньше беспризорников, чем в 90-е...
- Убежден, что меньше. Те, кто потерял родителей, жили в других семьях. Сейчас в бегах два с половиной миллиона несовершеннолетних. Почему? Думаю, все дело в разрушении семейных устоев. Когда жили кучно, в коммуналках, то присматривали друг за другом. Хоть в нищете, но в любви и согласии. А когда все разъехались по микрорайонам, старики оказались брошенными, а дети безнадзорными. Сказку на ночь и то некому почитать.
В наших семьях жил традиционно русский уклад в отношениях между поколениями. Сейчас нередко можно услышать: мой малыш такой самостоятельный! А я не понимаю, чем тут гордиться? Ведь это брошенный ребенок. Он после школы не только сам себе разогревает котлеты из холодильника, но и распоряжается своим свободным временем. Как правило, ничего хорошего из этого не получается. Вы заметили, что московские дворы опустели? А ведь мое детство - это пространство двора да еще сарай, чердак, черный ход, подвал. Целый мир. Из школы пришел, уроки сделал - и во двор. Футбол, хоккей, прятки и все, что только придумает детская фантазия. Сейчас дворы другие. Даже мамаш с колясками и тех мало. Куда дети делись? Очевидно, сидят, уткнувшись в компьютеры.
Как быть? Чем помочь? Сейчас в семьях работают и папа, и мама. Платят так мало, что отец в одиночку не в состоянии содержать семью. Он не может сказать жене: Маруся, занимайся домом. Другое дело, что сама Маруся уже этого не хочет. В современном обществе почему-то считается неприличным вести домашнее хозяйство. А государство только в последнее время сделало легкий разворот в сторону семьи. В то же время в Госдуме депутаты в панике: в России смертность превышает рождаемость, вот-вот грянет демографическая катастрофа. Уповают на многодетных китайцев, турок, народы Кавказа и Азии, которые будут за нас сеять, строить, торговать. Мы во всем утратили чувство меры.
- А при советской власти оно было?
- Там была другая крайность - страх. Если в 50 - 80-е ребенок убегал из семьи, родителей "песочили" по первое число во всех инстанциях. Сейчас ребенок исчезает, и никто его не хватится, поскольку люди даже не знают, кто живет в соседней квартире.
- Ваши родители поддерживали стремление сына к искусству?
- В 60-е в моде были трудовые династии. Отец был связан с угольной промышленностью. Мои брат и сестра окончили горный институт. Старший брат получил высшее строительное образование. А я пошел в технический вуз, но на втором курсе заявил отцу, что перехожу учиться в ГИТИС. Он был в шоке. Потом сказал: "Окончи свой вуз, и тогда хоть в клоуны". Но я его ослушался. И мы рассорились. Первую мою картину "Усатый нянь" отец принял прохладно, а вот картина "Шла собака по роялю" ему понравилась. На премьере он меня обнял: "Прости, Володя, ты был прав". У него был настоящий мужской характер: свои ошибки признавал. Но сколько для этого понадобилось времени? Больше восьми лет...
- Александр Митта как-то заявил: то время, что он снимал детское кино, считает проведенным на каторге: дети-актеры быстро устают, их внимание трудно удерживать. У вас такого ощущения никогда не возникало?
- Я понимаю Сашу. Работа с детьми требует от режиссера особых затрат энергии. Я сейчас сделал сериал "Горыныч и Виктория" с Володей Ильиным, Людмилой Гурченко, Лией Ахеджаковой, Игорем Ясуловичем и Альбертом Филозовым. Какое удовольствие работать с хорошими актерами, которые все понимают с полуслова. С маленькими детьми, конечно, сложнее, но зато они способны передавать необыкновенно искренние чувства. Самый проблемный возраст - это подростки. Зона высокого напряжения. Им нельзя врать и огульно критиковать, дескать, вы проститутки, наркоманы, не давая совета, как вырваться из неблагоприятной среды. Разговор о подростковых проблемах нужно облекать в занимательную и близкую им форму.
- Сейчас поднята большая шумиха вокруг американского мультика "Шрек-3". Как вы относитесь к таким вот детским сказкам, основанным на штампах голливудского кино для взрослых?
- Как бы я ни относился, но мои внуки смотрят это с интересом и все намеки "считывают". Но нельзя просто запретить "Шрек". Нужно создавать альтернативу, что-то свое. Попытки есть. "Добрыня Никитич и Змей Горыныч", "Князь Владимир", "Карлик Нос"... На основе популярных мультфильмов сегодня формируют компьютерные игры, приносящие их производителям и дистрибьюторам баснословные доходы. Эта отрасль нами проиграна Западу вчистую, нас туда не пускают. Российские дети играют западными персонажами. Все вроде бы условно, но с очень серьезной подоплекой и последствиями. Поэтому нам с Западом конкурировать нужно. Пусть это будут кулачные бои Ильи Муромца или взгляд из танка Т-34 на Сталинградскую битву. Наши персонажи должны биться и побеждать. На этом построены все игры.
- А внуки смотрят ваши фильмы?
- Никита любит "Мио, мой Мио". Федька и Иван обожают "Маленькую принцессу" - фильм, куда я вложил много личных переживаний. Там говорится о человеческом достоинстве. Это не гордыня. Это другое. Со взрослыми такой разговор затевать почти бессмысленно. Особенно сейчас, когда словосочетание "человеческое достоинство" уже малоупотребимо, люди даже переспрашивают: "Что-что вы сказали?" Об этом есть смысл говорить с нашими детьми, личности которых еще только формируются.
- Как вам удается, несмотря на годы, оставаться в хорошем тонусе?
- Я делаю только то, что мне интересно. Это касается и отношений с друзьями, которых уже немного осталось, с коллегами. Избегаю зависти, она испепеляет. Не скажу, что я совершенен. Наверное, я многих обидел в этой жизни, и поступки совершал не всегда красивые. Но я никогда не лукавлю, не верчусь, не приспосабливаюсь. Искренне радуюсь успехам других. Честное слово. Когда смотрю хорошее кино, настроение поднимается на целый день.