В Российском академическом молодежном театре — премьера спектакля «Доказательство» по пьесе Дэвида Оберна в постановке легендарного польского режиссера Кшиштофа Занусси. В эксклюзивном интервью «Труду-7» режиссер объяснил, какую мысль он хотел донести до российского зрителя и почему театр — это тоже своего рода семья.
— В своих фильмах вы снимали знаменитых в России актеров — Никиту Михалкова, Богдана Ступку, тогда как в спектакле «Доказательство» занята молодежь — Нелли Уварова, Ирина Низина, Денис Баландин. Вы рисковали?
— Людей молодых должны играть молодые, а в спектакле только один взрослый человек — профессор Роберт, его играет Евгений Редько. Но среди молодых актеров РАМТа есть уже очень знаменитые в России личности, правда, об этом мне стало известно только после того, как начались репетиции. С Михалковым работать интересно, но я не могу предложить ему роль молодой любовницы или просто девушки! Молодежь всегда на перепутье, там, где приходится принимать серьезные решения, и это имеет свои плюсы, волнует кровь.
— С какой целью вы пригласили актеров РАМТа в Варшаву, а потом в Краков и Париж?
— Я просто принимал российских актеров в летнем доме под Варшавой, а потом дал им ключи от своей парижской квартиры, чтобы они пожили в этом городе, погуляли по нему. Такой метод я практикую далеко не впервые, и он мне нравится. Такой подход напоминает времена Мольера, когда театр был делом семейным, домашним. Вот и мы с актерами РАМТа сидели за общим столом, обсуждали одни фильмы и спектакли, вечерами, перед сном, вместе гуляли, а потом делились впечатлениями о прожитом дне. Это приятнее и интереснее, чем проводить академические репетиции. Театр, в отличие от кино, — лаборатория, и этим он меня привлекает.
— На ваш взгляд, Варшава сегодня в большей степени Европа, чем Москва?
— В период глобализации каждый человек должен представлять, как живут его ближайшие соседи в других странах. Что касается пьесы «Доказательство», действие которой происходит в Америке, а среда академическая, то здесь было не обязательно ехать ни в Америку, ни в Европу. В каждой стране ученые похожи друг на друга, и это самый неизменный, стабильный и, возможно, замкнутый круг. Хотя российским актерам вряд ли помешало то, что они встречали в Варшаве профессоров и беседовали с ними. А если это общение и не принесло большой пользы в работе, то хотя бы добавило впечатлений.
— Богдан Ступка, сыгравший в вашем фильме «Сердце на ладони» очень богатого, хотя и больного человека, сказал мне в интервью: «Олигархи есть не только в России и Украине, а везде, и даже в Польше, просто Занусси, видимо, с ними не знаком». Ваш ответ Богдану Сильвестровичу?
— Разумеется, я знаю в Польше самых богатых людей, и в Европе их знаю. Только они не играют у нас такой большой роли, как в России и Украине. Это я имел в виду, когда говорил, что в Польше нет олигархов такого масштаба, как в России. Олигархи в Европе занимаются вопросами бизнеса, а не политики. Они довольно образованные люди, с воспитанием, корнями, тогда как в России и Украине олигархи пришли неизвестно откуда. Богатые люди в Европе — не такая экзотика, потому что они продолжают делать то, что делали раньше их предки. У них нет ни такого влияния, ни такой палитры, ни таких крайностей, как в вашей стране.
— Вам удалось посмотреть
— Я с большим удовольствием и восхищением посмотрел спектакль по трилогии Тома Стоппарда «Берег утопии». Не каждый театр может позволить себе поставить, а потом успешно играть спектакль, который идет с 12 дня до 10 вечера. Причем публика не устает.
— Том Стоппард написал пьесы о русских революционерах — Герцене, Огареве, Бакунине. У вас не было желания снять кино о своем земляке Феликсе Дзержинском?
— Никогда. Весь Дзержинский — усиленная патология, выходящая за все границы нормы, разума и человечности. Он был садистом, который ненавидел Россию и жестоко мстил ей за предков. Революция часто употребляет для своих целей сумасшедших, и Дзержинский был одним из них. В нем если и была гениальность, то гениальность убийцы, как, впрочем, и в Сталине, и в Гитлере. Лично мне не хочется иметь дело с таким материалом.
— Вы часто бываете в России, где встречаетесь с деятелями, приближенными к власти. Нет ли у вас намерения снять фильм о наших политиках?
— Я придерживаюсь принципа: никогда не говори «никогда». Но при этом у меня нет даже иллюзии, что мне известна истинная картина всего того, что происходит сегодня в России. Все перемены, которые вот уже столько лет имеют место в вашей стране, на самом деле очень загадочны и мало кому понятны. Более того, есть большие сомнения, идет ли Россия в своем развитии вперед или ваш путь — назад. Но следить за процессом, безусловно, интересно.
— Вы собирались снимать фильм с Никитой Михалковым в главной роли. Как движется проект?
— Поскольку в последнее время Никита Михалков очень загружен, то эту историю пришлось ненадолго отложить.
— Как вы относитесь к тому, что в последнее время российские режиссеры приглашают на главные роли польских актеров, в частности, Станислав Говорухин сейчас снимает Михайла Жебровски?
— Это я ему предложил пригласить Жебровски, очень хорошего актера. Всегда интересен обмен. Лично я мечтаю поработать с Евгением Мироновым, с которым давно знаком.
— Ваша супруга уже видела «Доказательство»?
— В Варшаве мы показали ей спектакль. А вот в Москву Эльжбета, к сожалению, приехать не смогла. Сразу после премьеры мы отправимся отдохнуть на недельку — покататься на горных лыжах. Моя супруга все время спрашивает, как там ее любимые актеры — Нелли Уварова, Ирина Низина, Женя Редько, Денис Баландин, — потому что мы стали как одна семья.
— Ваша жена пани Эльжбета стоически поддерживает образ жизни, который вы ведете. Она как декабристка?
— Моя супруга — исключительная женщина. Жаль, что мы поздно стали жить вместе, ведь знали друг друга давно. Эльжбета — талантливый художник, но непростительно мало времени посвящает творчеству, так как очень много помогает мне. Без нее я ничего не смог бы сделать. В прошлом году я пригласил весь киевский курс студентов Богдана Ступки. У нас не хватало спальных мест, но мы знаем, где в Варшаве можно купить кровать даже ночью. Организовали для гостей целую программу, но все это легло на плечи жены. Как и с приездом в Польшу наших дорогих гостей из Российского молодежного театра. Кстати, Эльжбета из древнего рода графов Грохольских, которые жили под Винницей более 400 лет и уехали оттуда не по своей воле в 1917 году. А по матери она из рода Рюриковичей. У нас с женой, к сожалению, нет своих детей, но мы много делаем для чужих. Эльжбета вырастила дочь своего брата, у которой мать умерла при родах. У нас есть и внуки.
— У вас, пан Кшиштоф, семейное родство с Россией?
— Конечно. Мой дед родился в Сибири и буквально пешком пришел в Европу, по крайней мере так гласит семейная легенда. Сколько же времени он был в пути?.. Жаль, что дед прожил короткую жизнь.
— Значит, вы тоже сибиряк. Считается, что в Сибири и на севере России живут самые свободные русские люди.
— Если дед был сибиряк, значит, и я сибиряк. А свободные они были потому, что им уже нечего было бояться, ведь дальше Сибири не сошлешь. Разве только в Австралию.
Кшиштоф Занусси родился 17 июня 1939 года в Варшаве. В