.jpg)
Фестиваль Юрия Башмета как путь формирования городского общества
В Сочи с 12 по 21 февраля прошел 9-й международный зимний фестиваль искусств. Говорят, его основателю и бессменному художественному руководителю Юрию Башмету мы в определенной степени обязаны тем, что этот город стал олимпийским. Теперешний смотр доказал, что и после всплеска культурной Олимпиады, прошедшей здесь два года назад параллельно со спортивной, праздник не растерял своего задора. Хотя казалось бы – как перехлестнуть то, что было в Сочи в феврале 2014-го…
История фестиваля восходит к 2007 году, когда делегация Международного Олимпийского комитета инспектировала города – претенденты на право проведения зимних игр 2014 года. Тогда нашим организаторам этой поездки пришла счастливая мысль не только показать гостям спортивные возможности Сочи, но и сводить их на концерт гастролировавшего здесь Юрия Башмета. Как утверждает свидетель события Михаил Швыдкой, это помогло им принять окончательное решение…
Так или иначе, но и сам фестиваль «пошел» с той поездки: власти города предложили Юрию Абрамовичу приезжать регулярно, и не одному, а со своими коллективами, с друзьями-артистами. А их у Башмета множество.
С тех пор каждый февраль афиша Зимнего театра, Органного и других залов города расцветает звездными именами. Автору этих строк памятен, например, фестиваль прошлого года: грандиозный балетный вечер памяти Вацлава Нижинского, включивший в себя великолепное исполнение «Весны священной» Национальным балетом Словении; оригинальный оперно-балетно-драматический спектакль «Моя Кармен» с участием Михаила Трухина, Ольги Ломоносовой, Евгения Стычкина, солистов Большого театра и Метрополитен-оперы; моноспектакль Константина Хабенского «Контрабас»…
В этом году удалось посмотреть только небольшую часть фестиваля. К сожалению, не могу рассказать читателям о спектакле «Не покидай свою планету» по «Маленькому принцу» Сент-Экзюпери с участием того же Хабенского и ансамбля «Солисты Москвы» под управлением Башмета. Не видел гала «Бессмертный лебедь» памяти Анны Павловой, в программе которого – артисты Финского национального балета, Государственного балета Берлина, Парижской национальной оперы… Пропустил спектакль-концерт Олега Меньшикова и его духового оркестра «Медь», композицию La stravaganza («Экстравагантность») итальянского ансамбля Soqquadro Italiano, представление знаменитого режиссера цирка Du Soleil Даниэле Финци Паска «Белое на белом». Не был на сольном рецитале пианиста Николая Луганского… Но уже по этому списку видно, что интенсивность праздника не убывает.
.jpg)
Зато повезло застать, например, авторскую программу самого Башмета «Бенефис альта. Три Гарольда». Это интересное сопоставление трех партитур для альта с оркестром, вдохновленных творчеством Байрона и образом его знаменитого героя-скитальца. Две из них написаны современными композиторами. Это маняще-красочная, ярко полистилистичная (хотя, как послышалось, не без сбоев вкуса) инструментальная поэма And Garold Again Олега Фельзера – советского композитора из Баку, в 90-е эмигрировавшего в Америку. Это также симфония Александра Чайковского, с юмором озаглавленная «Гарольд в России» – технически крепкая, но, пожалуй, несколько академичная вещь. А завершила концерт знаменитая симфония «Гарольд в Италии» Гектора Берлиоза – красивая, хотя за два столетия и подрастерявшая свою романтическую радикальность партитура, нынче скорее воспринимаемая просто как музыка пейзажей, чем как живописание ужасов горного путешествия.
Другой привлекательной страницей фестиваля стал финал конкурса молодых композиторов. Не секрет, что именно молодым, посвящающим себя не попсе, а серьезной симфонической и камерной музыке, труднее всего в нынешних российских реалиях найти дорогу к публике. Второй год подряд Башмет берет на себя помощь в этом важном и благородном деле. Нужность его доказывается простыми цифрами: на прошлый конкурс пришло пять заявок, из которых по сути и состоял весь финальный тур. На нынешний – втрое больше, так что перед заключительным прослушиванием в Органном зале пришлось провести серьезный отбор.
Если говорить о личных впечатлениях, то удивила академическая (в лучшем смысле этого слова) направленность поисков юных сочинителей. Возможно, отчасти она определялась условиями состязания – надо было уложиться в состав, где участвуют фортепиано и два-четыре струнных инструмента. Но сколько и для такого традиционного исполнительского набора пишется музыки весьма нетрадиционной – все эти щипки, шлепки, скрипы, шорохи из звуковой палитры, допустим, фестиваля «Московская осень», которые, не спорю, могут казаться весьма интригующими и даже образными, но музыкой в традиционном смысле их назовет далеко не каждый посетитель филармонического зала. Произведения же нынешних финалистов лежали в русле традиций Прокофьева, Шостаковича, Хиндемита, Шнитке… А то и где-то между Дебюсси и Скрябиным, как в трио «Проблески» ученика Александра Чайковского Джорджа Стивенсона. Или с намеком на стилистику Астора Пьяццоллы, как в трио Grande Rondo Aestuosi петербуржца Петра Тучкова. Кто-то, послышалось мне, чуть даже переборщил с узнаваемостью стилистического прототипа – например, в весьма серьезном Квинтете Антона Прищепы бросались в уши параллели с тематизмом Шостаковича.
На этом фоне выделились прозрачностью, живописностью образов, отточенностью формы квинтеты Екатерины Бузовкиной (воспитанницы Института имени Ипполитова-Иванова, Москва) и Никиты Мндоянца (ученика Александра Чайковского в Московской консерватории и уже очень известного пианиста). Кстати, с какой отдачей и увлечением исполнили все это солистки оркестра «Новая Россия»! Между Катей и Никитой жюри и поделило первую премию – совершено справедливо, на взгляд корреспондента «Труда». Ну и раз речь зашла о жюри – его состав тоже впечатлил нешуточностью: в нем, среди прочих, известный бельгийский композитор Патрик де Клерк, живой классик современной польской музыки Кшиштоф Мейер…
Музыкальные впечатления фестиваля удачно дополнялись зрительными. Так, послушав программу «Три Гарольда», в фойе Зимнего театра можно было посмотреть выставку, посвященную первосоздателю этого образа лорду Байрону. Сделав несколько шагов, познакомиться с «Методом Прокофьева» – так называлась инсталляция, посвященная 125-летию великого русского композитора. Над всем этим буквально парили в вышине громадные репродукции портретов и афиш Анны Павловой… Помогли устроить эти экспозиции ведущие московские музеи – Литературный, Музыкальный имени Глинки, Театральный имени Бахрушина…
А еще на фестивале были Академия для молодых музыкантов-исполнителей, в которой среди 45 юных участников занимались и три сочинца; трехдневная международная конференция по искусству организации музыкальных праздников; семинар молодых критиков, на котором устроители попросили поделиться опытом и корреспондента «Труда»...
…В заключительный день праздника удалось не только послушать броскую, удачно сочетающую академичность и популярность концертную программу, ярчайшей страницей которой стало выступление «новой Нетребко» – молодой солистки Большого театра Ольги Кульчинской (кстати, «открытой» Башметом несколько лет назад на его летней Академии во Львове). Довелось и пообщаться с устроителями, в том числе самим Юрием Башметом и главой города Сочи Анатолием Пахомовым.
– Из-за финансовых проблем пришлось кое от чего в программе отказаться, – откровенно признался Башмет. – В какой-то момент мы даже думали заменить зарубежных солистов нашими, тем более что в «Солистах Москвы» играют музыканты международного класса. Но нас поддержали – иной раз и с той стороны, откуда мы не ожидали. Например, посольство Франции предложило взять на себя приезд музыкантов из этой страны. Вот вам и санкции против России. Когда речь о культуре, о классической музыке, люди забывают о политике.
Анатолий Пахомов напомнил, что Сочи – город, где есть сотни собственных художественных коллективов. Правда, подавляющая часть – это так называемые образцовые народные ансамбли. Тут корреспондент «Труда» заметил Анатолию Николаевичу, что полумиллионный город по сути столичного значения не может обходиться только самодеятельностью, как бы хороша она ни была, и привозными артистическими силами. Да, в Сочи охотно приедут на гастроли и МХТ, и ансамбль Моисеева, и Госоркестр России. Но это не заменяет собственных профессиональных театров и оркестров. У тех была бы совершенно другая степень ответственности перед СВОЕЙ публикой, а эта публика с совершенно другой степенью заинтересованности следила бы за творческим развитием СВОИХ, родных коллективов. Это ли не один из способов формирования из НАСЕЛЕНИЯ города – его ОБЩЕСТВЕННОСТИ? Но пока, похоже, эта истина не вполне овладела умами местной власти. Что ж, у нее впереди – масса возможностей поднять на новый уровень свою культурную стратегию.
В том, насколько публика «курортного» Сочи готова к восприятию серьезного искусства, автор этой статьи убедился, в том числе, и на курьезном эпизоде. Вернусь к программе «Три Гарольда», весьма насыщенной и в смысле сложности сочинений, и в отношении объема. Ведущая объявляет первый номер, напоминая о необходимости отключить мобильные телефоны. Сидящий передо мной в престижном первом ряду атлет со внешностью Остапа Бендера невозмутимо продолжает беседовать сразу по двум аппаратам. А при выходе Башмета хлопает несколько раз в ладоши и по-пацански ободряет: браво, Юра!..
Но начинается музыка – и мобильники отставлены. Все дальнейшее сосед выслушивает внимательнейшим образом. Вопреки моим предположениям, не покидает зал после первого отделения – самого сложного для восприятия. Кричит свое «браво, Юра!» и в финале программы…
Не правда ли, картинка, внушающая оптимизм?
В 2017 году в Сочи пройдет 10-й зимний фестиваль искусств. Надеюсь, по случаю своего первого юбилея праздник наберет новый масштаб, приблизив этот город к ряду культурных столиц Европы и мира.