Война слов и нервов по обе стороны Тайваньского пролива, вот уже более полувека являющегося зоной потенциального конфликта, вспыхнула с новой силой в июле прошлого года. Тогда тайваньский лидер Ли Дэнхуэй высказался за межгосударственный характер отношений между островом и материком, что означало отход от линии "одного Китая". Это вызвало бурю негодования со стороны Пекина и побудило его заморозить диалог с Тайбэем на неофициальном уровне. Масла в огонь подлили политики в Вашингтоне: в прошлом году - заявлением о возможном подключении Тайваня к планам создания системы противоракетной обороны на театре военных действий (ПРО ТВД), а в этом феврале - принятием палатой представителей американского конгресса законопроекта "Об укреплении безопасности Тайваня", призванного упрочить военно-политические связи США с островом. Усмотрев в этом нарушение существующих американо-китайских договоренностей, Пекин в ходе серии недавних двусторонних контактов, размороженных после прошлогоднего удара американской авиации по посольству КНР в Белграде, сделал Вашингтону очередное "китайское предупреждение" и предостерег от вмешательства в свои внутренние дела, к каковым КНР относит и тайваньский вопрос.
Тем временем на острове развернулась предвыборная агитация (голосование состоится 18 марта). Ведущими претендентами на президентский пост являются представляющий правящую партию Гоминьдан нынешний вице-президент Чжан Лянь, бывший мэр Тайбэя - выдвиженец оппозиционной Демократической прогрессивной партии Чэнь Шуйбянь, а также независимый кандидат Джеймс Сун. Все они обнародовали свои взгляды на перспективы отношений с материком. Если отбросить в сторону пропагандистскую шелуху, то их суть сводится к стремлению сохранить "статус-кво" - пусть и не формальную, но фактическую независимость. При этом кандидаты отвергают выдвигаемую Пекином формулу объединения "одна страна - две системы" как подходящую для Гонконга и Макао - бывших колоний, но непригодную для Тайваня. В принципе остров не против мирного воссоединения, утверждают соискатели президентского кресла, однако, считают они, это возможно лишь тогда, когда континентальный Китай станет по западным меркам демократическим и процветающим государством, то есть в их представлении - в довольно-таки отдаленном будущем.
Окрыленный недавними крупными успехами в деле объединения родины, в лоно которой в 1997 году вернулся Гонконг, а в 1999 году - Макао, Пекин сделал ответный ход. На днях Госсовет (правительство) КНР выпустил "белую книгу" под названием "Принцип одного Китая и тайваньский вопрос". Воссоединение Китая в ней названо важнейшим ориентиром национальной политики, достичь который следует без долгих отлагательств, в возможно короткие сроки. Если доныне Пекин приводил лишь две причины возможного силового варианта решения тайваньской проблемы (провозглашение Тайбэем формальной независимости и иностранное военное вмешательство), то сейчас обозначилась и третья: затягивание Тайванем на неопределенное время переговоров с материком о мирном воссоединении.
Выступая с целым рядом инициатив по расширению связей с островом практически во всех областях, включая установление прямого транспортного и почтового сообщения (сейчас они осуществляются главным образом через Гонконг), Пекин ставит единственным, но главным и непременным условием возобновления диалога между берегами Тайваньского пролива признание Тайбэем принципа "одного Китая". Неприятие тайваньской администрацией этого постулата, считают власти КНР, равнозначно намерению увековечить обособленность острова от материка, что чревато самыми серьезными последствиями. Намек ясен: Китай готов ждать, но не до скончания века, и не стоит испытывать его терпение. По мнению наблюдателей, ужесточение позиции Пекина призвано продемонстрировать его твердую решимость довести до конца дело воссоединения. Образно выражаясь, один из шахматных игроков включил часы, открыто предупреждая соперника о риске цейтнота...