Чипсы в долг
Поселок Краснолесный разбросан кусочками на большой территории. Кроме железнодорожной станции Графская, в это муниципальное образование входят Соловки на отшибе, выросшая из лесного кордона Водокачка и, наконец, государственный заповедник. Между прочим, уникальное место - часть Усманского бора, где есть дубы по 400 лет. Прежде здесь разводили редкого речного бобра, а потом заповедник стал биосферным. Как раз на его территории небольшой магазинчик, где мне показали долговую книгу.
Покупатели в очереди через одного обращаются к продавщице: "Таня, запиши". Она привычно, без всяких слов, берется за синюю тетрадь. "Мне черненького, беленького и печенья к чаю", - просит бабуля. Только продавщица отложила в сторону талмуд с ручкой - следующая очередница диктует: "Килограмм песка, лаврушку и вермишель". Тоже без кошелька. При мне женщина взяла в долг упаковку чипсов за 17 рублей - для внучки. Разговорились: Людмила - лаборант в заповеднике на бобровой ферме, зарплата - 1300 рублей. Правда, работает на полторы ставки. Да разве это деньги? Огородов нет - заповедник, даже коров мало кто держит.
Случается, и директор заповедника Александр Иванович Масалыкин попадает в долговую книгу. "Сами знаете, какие у бюджетников зарплаты, - он как будто извиняется. - У меня-то самый высокий, 18-й разряд - это 4950 рублей, а у научных сотрудников с 12-м разрядом - по 2,5 тысячи".
Продавец Татьяна Перегудова - из местных, знает, кто на какие доходы живет. По ее словам, "пишется" примерно половина из 500 жителей. Общая тетрадь в клеточку убористо заполнена фамилиями. Против каждой - арифметическая задачка: "242 + 16 + 39". Или сразу итоговая сумма - вот, например, 146 рублей. Если фамилия зачеркнута, значит, человек рассчитался. Обычно это случается в день зарплаты или пенсии - после 15-го числа. За месяц магазин кредитует народ продуктами на 9 - 10 тысяч рублей. И не было такого, чтобы кто-то обманул, не рассчитался. Но за неделю до следующей получки в тетради появляются знакомые фамилии. Некоторые из долгов просто не вылезают. Живут в кредит - прямо как в Америке.
- Вот Настасья Ивановна проработала 30 лет на бобровой ферме, пенсия 1850 рублей - вы бы прожили? - заступается за должников Татьяна. - Или тетя Рая с Водокачки. Пенсия еще меньше - полторы тысячи. Возьмет на неделю сахару, крупы, колбасы, маргарина. Мы стараемся отпускать в долг продуктов не больше, чем на 500 - 600 рублей на человека. Если больше тысячи, Игорь Иванович ругает: "Так можно разорить магазин".
Бобровый бренд
Вообще Игорь Иванович Шаталов - не благотворитель, а предприниматель. Год назад взял магазин в аренду - за 2800 рублей в месяц. Прежний хозяин в долг не давал. А Шаталов, говорят, добрый. Старушки в очереди так и сказали: "Мы за него в церкви молимся". Церковь рядом, через аллею от магазина. Здесь же - женский монастырь. Кстати, раньше он был для ссыльных монахов, а теперь, выходит, поменял ориентацию. Но монашки в Таниной тетрадке не значатся: если приходят за булочками, то расплачиваются деньгами.
Тут и Игорь Иванович явился собственной персоной - за выручкой. Лицо простецкое, улыбка широкая. За день наторговали на 13 тысяч рублей. Не густо. Но у Шаталова есть другой бизнес: столовая на мебельном комбинате "Графская кухня", где обеды по 35 рублей. А еще он кормит местную школу. "Но это, - машет рукой, - чистая благотворительность". Это в Москве частники дерутся за бюджетные обеды, а тут - вроде общественной нагрузки. Если не верите, то попробуйте на 6 рублей (столько выделяется на школьный обед) накормить подростка. И опять же в долг: два месяца кормит - только потом получает деньги из бюджета. С другой стороны, чего жаловаться, если и его внуки учатся в той же школе на станции Графская.
Игорь Иванович гордится магазином. Отремонтировал, даже кондиционеры установил, для чего сам взял кредит - 260 тысяч рублей. И крыльцо украсил чугунной оградкой с оленями и бобрами. Это местный бренд. Раньше пара железных бобров стояла на входе в музей, так утащили. И чугунного оленя тоже. Цыгане в окрестностях промышляют сбором металлолома.
А водки в продаже нет. "Надоело алкашей приваживать, - поясняет Игорь Иванович. - Без них чище и порядка больше". И гордо вышел с выручкой.
Откуда птица?
Тут к магазину подкатил шикарный белый "Хаммер". Такую диковинную птицу в заповеднике редко встретишь. "Пачку "Парламента" и воды", - паренек протягивает через прилавок сторублевую бумажку. "Это сынок Вадима Алексеевича, студент", - уважительно говорит Татьяна. Заметив недоумение, уточняет: "Ну того самого бизнесмена, который за монастырем построил пляж".
Год назад за монастырем на речке Усманке был вытоптанный пятачок. А этим летом - чудеса: появился аккуратный пляж. Расписные раздевалки, туалеты, удобные скамейки, дорожки из спилов толстых дубов. И дежурный веселый и общительный - ходит с рацией. Желающим бесплатно предлагает полосатые шезлонги, зонтики, детские бассейны. Многие думают, что администрация заповедника расстаралась, но откуда у нее средства? Вот богатый Вадим Алексеевич, у которого в Москве крупная фирма, а здесь дом еще от деда остался, по собственному почину оборудовал замечательный пляж. Для всех жителей заповедника. Ну и его дети здесь же купаются.
К чему про это вспомнилось? Может, статистика и не врет. Ведь если сложить доходы бизнесмена Вадима Алексеевича с пенсиями и зарплатами жителей Краснолесного, включая мелких предпринимателей вроде Шаталова, да разделить на всех - глядишь, и впрямь получится нужный прирост в доходах. А долговые книги - они в статистику не попадают. Хотя есть в каждом втором сельском магазине - не только Воронежской области, но и Калужской, Смоленской, Рязанской... Однажды в череповецкой деревне ночью ограбили магазин, забрав долговую книгу.
К счастью, это редкий случай. В провинции люди долги возвращают в срок. Поэтому продуктовый "стабфонд" в тетрадке надежнее минфиновского, который лежит в чужой валюте и в чужих ценных бумагах.
09:24
На Волгу едем с ветерком
