Сенсационная новость о том, что Большой театр назначил музыкальным руководителем композитора Леонида Десятникова и в тот же день впервые озвучил свои планы на три года вперед, стала поводом для большого разговора с генеральным директором знаменитой труппы Анатолием Иксановым.
— Чья была идея пригласить Десятникова?
— Откровенно говоря, моя. Я долго не верил, что он может согласиться, а потому до последнего момента все держалось в тайне.
— Десятников больше напоминает западного интенданта, который напрямую не участвует в создании спектакля. Однако для многих на посту худрука привычнее дирижер или режиссер.
— У Большого театра бывали очень разные модели руководства. Был момент, когда и Покровский, и
А вот когда я пришел в театр, Геннадий Рождественский был художественным руководителем, а Марк Эрмлер — главным дирижером. Потом, когда пригласили Ведерникова, мы объединили эти две должности.
Сейчас мы смотрим в будущее, в котором главное событие — открытие исторической сцены. Нам вскоре потребуется множество первоклассных маэстро, а, согласитесь, когда на посту художественного руководителя стоит дирижер, часть из его коллег так или иначе выпадает из команды.
— Есть и другая сторона проблемы. Десятников в Большом уже становился центром острой дискуссии. И сейчас наверняка определенная публика вновь понесет, что называется, хоругви во славу национального достояния и супротив бесовщины. К бою готовы?
— Да мы всегда готовы. Всем мил не будешь. Было время, когда представитель одной партии очень активно пытался влиять на нашу репертуарную политику. Я тогда ему сказал: «Хорошо, а если сейчас ко мне придет Зюганов, потом „Справедливая Россия“, а потом ещё кто то, и каждый будет требовать свое? А я буду слушать? Это будет дурдом. А между тем никто не имеет права вмешиваться в творческий процесс. И это не я придумал, а Конституция:»
— В ваших планах множество амбициозных проектов, но давайте признаемся, что уже
— Я вам скажу больше —
— А не получится так, что элитарные проекты вроде «Воццека» или даже «Дон Жуана» окажутся такой фестивальной историей, не очень уместной в репертуарном театре?
— Не думаю. Мы же следом за «Воццеком» ставим «Летучую мышь» Штрауса, которая, по нашим расчетам, должна остаться в репертуаре и порадовать самую широкую публику. И, конечно, Большой должен непременно иметь постоянный репертуар русских опер — без этого никак.
— Наверняка к этому проекту и к «Дон Жуану» Моцарта будут привлекаться и зарубежные силы.
— Это вечная проблема. Без ротации ничего хорошего не будет. Но государство сделало шаг вперед, и мы получили возможность заключать срочные контракты вместо пожизненных. И теперь по окончании контракта мы имеем возможность расставаться без судов. Однако это не касается тех сотрудников, которые уже работали в театре до определенной даты. Поэтому мы ввели систему аттестаций, которую опробовали при переходе на новую сцену, когда пришлось сократить часть коллектива. Эта система позволяет доказывать, более или менее убедительно, что
И молодежную программу мы затеяли в преддверии перехода на основную сцену. Конечно, это создает серьезную проблему внутри коллектива. Вы что думаете, они не понимают, что если придут 10 новых молодых и голосистых, то со столькими же придется попрощаться? И, конечно, опять будут скандалы и суды, но такова жизнь. Безусловно, каждый разговор с артистом, который очень просит, чтобы его задействовали в репертуаре, и говорит, что его детям нечего есть, — это очень болезненный разговор, оставляющий царапину в душе, но я ведь не мать Тереза и не могу решать социальные проблемы отдельного человека во вред театру.
— Я так понимаю, в вашу дверь редко стучатся артисты, чтобы сказать спасибо.
— Никогда. (Смеется.) Надо иметь железные нервы и верить в свое дело. Но я ведь всю свою жизнь занимаюсь театром. Сразу после института. Был единственный перерыв в два года, связанный с каналом «Культура». Я другой
— Что вас самого подвинуло на приход в Большой?
— Масштаб, конечно. Это главный соблазн любого менеджера. Но я при этом три или четыре раза отказывался. Хотел вернуться в Питер к Темирканову. А потом вдруг подумал: «Мне 48. Если сейчас не решусь на
— Вы всегда избегаете вопросов о вкусовых пристрастиях, но все же какой театр нравится вам самому?
— Цепляющий. Театр должен цеплять, и я не знаю, как сказать это
— Чем вы готовы рискнуть, чтобы такой цепляющий театр отстаивать?
— А я и так всегда по лезвию бритвы хожу. Если театр затрагивает ключевые вопросы, то реакции часто бывают очень острые. Ведь Большой — это объект стольких различных интересов. Как говорил Покровский: «Потому что театр на холме стоит». Здесь и чиновники, и бизнес, который бывает довольно беззастенчив. Давая деньги театру, наши новые бизнесмены часто не стесняясь требуют, чтобы пели или танцевали определенные люди. На что я отвечаю: «Ты ведь по блату канатоходцем никого не устраиваешь, а чего же ты здесь тогда требуешь?» Бывают ещё и внутренние интересы определенных групп: в опере была такая, можно сказать, группировка, которая никого не подпускала к определенным партиям. Долго с ними боролись, и многих они «съели».
К счастью, львиная доля нашего бюджета — это государственные деньги. И это своего рода подушка безопасности, освобождающая нас от непременного выполнения пожеланий наших меценатов. Они, кстати, периодически говорят: «Ну вот, опять модернуху поставили. Какой это „Мазепа“, на который я с мамой пришел, она была в шоке?» Но это не более чем разговоры и пожелания.
— Сейчас
— Я пытался разговаривать с сетью кинотеатров, предлагал. На меня посмотрели как на полоумного. Сказали: «Плати деньги и показывай, что захочешь». Наши французские партнеры предлагали создать систему
Планы большого
2009–2010
Обещана премьера «Воццека» Альбана Берга в постановке Курентзиса — Чернякова, «Летучая мышь», которую поставит молодой Василий Бархатов в декорациях Зиновия Марголина. Балетные планы включают «Тщетную предосторожность» в редакции Горского. «Эсмеральду» Пуни — Петипа отредактирует Юрий Бурлака, пообещавший взгляд из XXI века. Григорович поставит «Ромео и
2010–2011
Публику должен порадовать «Дон Жуан» Моцарта в постановке Васильева с Курентзисом за пультом, удивить — «Вишневый сад» современного француза Филиппа Фенелона, а подразнить — «Золотой петушок»
2011–2012
Этот сезон Большой надеется открыть на исторической сцене глинковским «Русланом», который поставят Юровский и Черняков. «Отдохнуть от эстетики черных пальто» Десятников предложил на «Кавалере розы», поставленном Саймоном Лоулессом, и «Чародейке» Чайковского с Александром Лазаревым за пультом. Балет откроет сезон «Спящей красавицей» Григоровича в декорациях Фриджерио. Также поставят «Манон» Макмиллана, а под занавес впервые станцуют «Вальсы» Баланчина.
Мнение
Маквала Касрашвили, управляющая творческими коллективами оперы Большого театра:
— Сейчас у артистов Большого зарплата формально небольшая —
Приход Леонида Десятникова я приветствую. Это современно мыслящий человек с широкими взглядами и хорошо понимающий артистов, я же видела, как он работал с ними на постановке «Детей Розенталя».
Дмитрий Вдовин, которому поручена работа с молодыми певцами, — известный педагог, очень хороший менеджер. Я попала на организованные им
Из проектов Михаила Фихтенгольца я слушала оперу «Орландо» в зале Чайковского. Он очень точно нашел дирижера и солистов. И сейчас вел подбор исполнителей для «Воццека», премьера которого совсем скоро.
Первые лица
Композиторы во главе российских театров
.jpg)
Сергей Рахманинов (1873–1943)
Музыкальный директор Большого театра в 1904–1905 годах. Впервые перенес пульт от сцены в оркестр. Автор трех опер, в том числе «Алеко».
.jpg)
Михаил Чулаки (1908–1989)
В 1955–1970 годах — директор Большого театра.
Автор оперы «Молодой моряк вселенной», балета «Сказка о попе» и др.
.jpg)
Кирилл Молчанов (1922–1982)
В 1973–1975 годах — директор и художественный руководитель Большого театра. Автор семи опер, в том числе «Зори здесь тихие», балета «Макбет» и др.
.jpg)
Густав Малер (1860–1911)
Австрийский композитор. В
.jpg)
Рольф Либерман (1910–1999)
Швейцарский композитор. В 1959–1972, 1985–1988 годах директор Гамбургской оперы, в
.jpg)
Петер Ружичка (род. в 1948)
Немецкий композитор. В 1988–1997 годах директор Гамбургской оперы, в 2001–2006 годах — Зальцбургского фестиваля. Автор оперы
