Во вторник, 30 апреля 19-летний певец из Канады Джастин Бибер должен собрать спорткомплекс «Олимпийский», куда умещается до 20 тысяч зрителей. Только настоящие музыкальные гранды могут похвастаться такой лихой популярностью. В том, что Бибер соберет фанатов, нет сомнений. Аудитория – естественно, его возраста. Несмотря на это, «Труд» не смог пройти мимо грядущего концерта. Главный поп-кумир подростков всей планеты согласился ответить на несколько наших вопросов.

– Тебя уже позвали на российское ТВ? Все западные звезды, которые приезжают в Москву, ходят на программу к одному чудаку, который им вообще ни одного серьезного вопроса не задает.

– Я не уверен, что меня уже пригласили, об этом лучше спросить у продюсеров. Мне кажется, у меня хорошее чувство юмора, я люблю шутить, так что, если меня и пригласят в эту программу, то я не подведу ведущего.

– А еще в России есть один чудак, который периодически бьет женщин. Это наша самая главная поп-звезда. Коллеги ему потом говорят: «Знай, я твой друг!», – а зрители раскупают все билеты. А ты в каких отношениях с девушками? У тебя же миллионы фанаток!

– Я люблю девушек. Думаю, что ваш певец перегибает палку – как можно поднять руку на девушку? Я себе такого не позволяю. Что касается моих фанатов, то они потрясающие. Знаете, ведь у меня не было никакой пиар-кампании. Мои фанаты собирались возле радиостанций, на которых я выступал, возле офисов телекомпаний – везде, где я появлялся. А потом люди спрашивали друг у друга: «А кто этот мальчик, Джастин Бибер, которого на улице ждут 10 тысяч фанатов?»

– Расскажи, как проходит тур? Может, поклонники подарили что-нибудь феерическое?

– Мне кажется, что этот тур удался. Все хорошо – и песни, и хореография, и декорации. Я жду не дождусь, когда его смогут увидеть мои российские фанаты. А поклонники дарят свою любовь: знаете, я обожаю эту истерию – выходишь на сцену, а тебе все аплодируют, выкрикивают твое имя.

– Судя по тому, что в Норвегии из-за твоих концертов несколько школ перенесли даты экзаменов, можно понять, какая у тебя популярность среди школьников. Насколько сложно было перестроиться в 2009 году – превратиться из простого парня в мировую поп-звезду?

– Этот переход не был сознательным шагом. Сейчас мне 19, а начинал я в 13 лет. То, что моя музыка и мой имидж изменились, совершенно естественно. Хотя знаете, некоторые фанаты пишут, что скучают по прежнему Джастину. Ребята, я не изменился, я просто вырос! И я очень рад, что многие фанаты растут вместе со мной. Моя музыка поменяется еще сто раз за карьеру, ведь я не собираюсь останавливаться. Этот альбом получился взрослее, следующий будет еще более взрослым.

Кому-то может показаться, что я на вершине и дальше просто некуда стремиться, но это не так, и я верю, что смогу добиться еще большего. Я видел людей, которые думали, что они всего добились, а потом скатывались вниз и уже ничего из себя не представляли. Это не мой путь, я не хочу быть очередным подростковым сердцеедом, я хочу, чтобы меня любили так же, как любили и любят Майкла Джексона, чтобы мои песни слушали люди всех возрастов – от четырех до 80.

– Какова твоя степень свободы, скажем, в записи альбомов? Ты можешь подойти к продюсерам и сказать: «Нет, здесь будет другая аранжировка!» – или: «Сегодня у меня свидание с девушкой, и работу в студии переносим на завтра»?

– Продюсеры доверяют мне. Что касается отдыха, то у меня прекрасная команда, которая понимает, что у меня есть право на личную жизнь. Я точно знаю, что у меня есть один день в неделю, когда я могу расслабиться и ничего не делать. Но я люблю свою работу, поэтому у меня нет желания сбежать от нее, и если понадобится работать днями и ночами, то я, пожалуй, останусь в студии. Ведь музыка – это отражение меня, поэтому я готов вкалывать, чтобы она получился хорошей.

– А есть друзья, которые остались еще со времен, когда тебя никто не знал?

– Да, у меня два лучших друга, которых я знаю с детства: мы вместе росли в Стратфoрде (родной город Джастина Бибера в Канаде. – «Труд»). Мы с ними постоянно видимся, даже во время моих турне. Знаете, у некоторых людей сложилось неправильное представление обо мне. Будто я такой успешный продукт: менеджеры нашли симпатичного мальчика, хорошо его подстригли, подправили ему голос на компьютере, написали хорошие песни, научили танцевать, а потом сказали: вот ваша поп-звезда! Но это не так, я никакой не продукт, я, во-первых, живой человек, у меня бывают перепады настроения, я могу нервничать... И во-вторых, я музыкант. Сам пишу песни, играю на инструментах. Еще я бизнесмен, который создает свою империю. Я хочу, чтобы люди знали об этом, а не просто думали: вот мальчик, который поет чьи-то песенки.

– Писали, будто твоя карьера могла и не состояться: твоя мама долго не поддавалась на уговоры продюсера Скутера Брауна, но в итоге все-таки разрешила тебе улететь на запись в Атланту. Ты помогал акулам шоу-бизнеса ее уговаривать?

– Моя мама знала, что это моя мечта, так что она не мешала Скутеру, а лишь хотела быть уверенной в моей безопасности. Скутер – прекрасный человек и партнер, так что, думаю, моя мама ничуть не жалеет, что все-таки отпустила меня в Атланту. Сейчас мне кажется, что я разорвал какой-то порочный круг: моя семья была бедной, мама работала на нескольких работах, чтобы прокормить нас с сестрой, и я, если бы я остался в Стратфорде, то наверняка был бы таким же бедным.

– Школу ведь пришлось бросить ради музыки?

– Мне никогда не нравилась школа, сидеть там часами – нет, это не для меня, зато я всегда любил музыку – еще в детстве научился играть на пианино, гитаре, барабанах и трубе.

– Что ты знаешь о России? И есть ли планы сделать что-то в нашей стране, помимо концерта?

– Я почти ничего не знаю о России. Разве то, что здесь так же холодно, как в Канаде, а значит, я буду чувствовать себя как дома. Но у нашей команды большие планы: мы хотим много посмотреть, не только Красную площадь.