В принятом в среду документе убрано указание чиновникам "стучать" друг на друга. Лидер ЛДПР Владимир Жириновский предлагал "установление госконтроля за деятельностью крупных банков". Коммунисты Иван Мельников и Сергей Решульский хотели закрепить право Госдумы на проведение парламентского расследования "по общественно значимым и крупным" нарушениям. Депутаты Мосгордумы придумали делить случаи взяточничества на дисциплинарные, административные и уголовные, а краснодарские депутаты хотели поделить подкуп на "активный" и "пассивный".
Самые большие споры вызвал вопрос о круге родственников чиновника, обязанных декларировать доходы: почти два десятка авторов предлагали включить в него всех вплоть до троюродных племянников и тех, кто "проживает и ведет совместное хозяйство" с чиновником. В итоге круг остался неизменным.
Были предложения добавить Госдуму в список ведомств, борющихся с коррупцией, а также ввести должность специального прокурора-координатора, который бы назначался президентом. Помимо этого поправки предусматривали введение по всей вертикали власти "особых отделов", и даже создание "Центральной государственной антикоррупционной комиссии". Закон после публикации вступит в силу не полностью. Декларирование доходов по новым правилам начнется с I квартала 2010 года.
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
Владимир Жириновский, ЛДПР:
- Нужно было сохранить норму о том, что чиновник обязан сообщать о коррупционных нарушениях. Иначе выхолащивается весь смысл закона! Доносительство - это когда люди анонимки пишут. А если чиновник сообщает о преступлении? Госдума опасается, что начнется реальная борьба с коррупцией?
Виктор Илюхин, КПРФ:
- Я предлагал ввести понятие "иждивенцы": нередки случаи, когда 18-летние имеют не только дорогие машины, но и собственность в виде особняков, земли. Это куплено на стипендию? А пенсионеры - родители чиновников, владеющие крупной собст-венностью? Это очевидная лазейка для коррумпированного чиновничества.
Геннадий Гудков, "Справедливая Россия":
- В законе масса недоработок. Не прописаны госкорпорации, пособники, серьезной и детальной работы над законом проведено не было. Нужно было принимать решение о списке номенклатуры, которая подлежит контролю, а этого нет. Получается вроде идеологически верный документ, но без механизмов реализации.