В уходящем году резко возросло число арестов чиновников в регионах, утверждают аналитики фонда «Петербургская политика». Под дамокловым мечом правосудия оказались 55 высокопоставленных руководителей. Значит ли это, что за коррупционеров взялись всерьез?
Алексей Мухин, гендиректор Центра политической информации
— Да, в верхах наблюдается серьезная нервозность. Но новая статистика пока никак не связана с уровнем воровства и взяточничества. Немедленных результатов не будет. Важный шаг в антикоррупционной войне — введение в практику института конфискации. Яркий пример — судьба полковника Захарченко. Правда, последующая продажа его имущества вызывает массу вопросов. Такая коррупция внутри антикоррупционного фронта...
Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации
— Арест — всегда серьезно и поучительно. Улюкаеву вернули деньги, но это не означает, что ему нравится работать библиотекарем в колонии. Облавы на чиновников закономерны. Переизбрание Путина в 2018-м многие из них восприняли как карт-бланш на воровство и хамство, а теперь получают по заслугам. Да и кризис: пряников все меньше, на всех не хватает. Какие-то кланы должны исчезнуть. Наконец, продолжается централизация власти, Кремль показывает, кто в доме хозяин. Наконец, аресты нужны как своеобразная терапия для народа. Людей разозлили мусорная и пенсионная реформы, россиян надо отвлекать.
Павел Салин, директор Центра политологических исследований Финансового университета
— Аресты? Это связано с укреплением корпорации силовиков. Ей отдали внутреннюю политику, пока Кремль занят геополитикой. Власть действует как Андропов и ранний Горбачев, пытаясь кнутом заставить бюрократию работать и не воровать. Но при огосударствлении экономики у чиновника так много соблазнов и возможностей, что он преодолевает страх.
Алексей Макаркин, первый вице-президент Центра политических технологий
— Андропов тоже требовал порядка и дисциплины. Но такой подход не помог стране тогда, не поможет и сегодня. Коррупция носит системный характер. Другие чиновники воспринимают арестованных как отдельные удары молнии: не повезло бедолаге. Только отдельные судьбы трагичны: вице-губернатор Тамбовской области Глеб Чулков попался и покончил с собой. Население исходит из того, что воруют все чиновники. Уровень коррупции и воровства можно снижать только реформами: защитой бизнеса от давления, честными судами, демократическими процедурами.
Борис Кагарлицкий, директор ИГСО
— Арестов стало больше, но по сравнению с масштабом бедствия это капля в море. Можно сказать, профессиональный риск. А вообще-то реальная борьба с коррупцией предполагает не голые репрессии, но и политические, экономические и социальные преобразования. Показательные порки мало что дают в масштабах страны.
