Никита Кукушкин сыграл «русского Фауста»
В «Гоголь-центре» — первая премьера года: «Человек без имени». Хотя имя центрального персонажа пьесы Валерия Печейкина, специально написанной по инициативе Кирилла Серебренникова, очень даже известно — Владимир Одоевский. Впрочем, что мы сегодня знаем об этом писателе, кроме того что его перу принадлежит одна из лучших русских сказок — «Городок в табакерке»?
Идея родилась у Серебренникова и Печейкина на выставке «Косморама XVIII» в Музее Москвы. Там напомнили об Одоевском — мастере фантастической повести, новаторе и визионере, открывавшем пути в будущее. Он в числе первых в русской литературе обратился к жанру утопии в книге «4338-й год: Петербургские письма».
В молодости писатель организовал философское «Общество любомудров», потом стал директором Румянцевского музея и одним из основоположников русского музыкознания. Интересовался естественными науками, кулинарией (написал книгу весьма необычных рецептов). А еще — алхимией, за что был прозван «русским Фаустом». Все это, кстати, напомнили на фестивале Одоевского, прошедшем во время первых показов спектакля и включившем в себя выставку работ современных художников Тани Пёникер и Нестора Энгельке, а также лекции создателей постановки и куратора «Косморамы XVIII» Сергея Хачатурова.
«Человек без имени» — по сути моноспектакль ведущего актера «Гоголь-центра» Никиты Кукушкина, правда, с оговоркой: кроме него на сцене все время присутствует композитор Петр Айду. Дело в том, что актер помещен в «музыкальную табакерку» из восьми механических пианино, переделанных Айду так, что в некоторых из них молоточки ударяют, например, по бокалам. Композитор управляет этим причудливым инструментарием, и зрители слышат живую музыку.
Действие спектакля — фантасмагория в духе новелл Гофмана, чье влияние испытал Одоевский. Перед зрителями являются сам русский писатель и его двойник из сегодняшнего дня, композитор Бетховен (особенно почитаемый Одоевским) и император, загадочный гомункулус и человек из далекого будущего. Все эти образы Кукушкин воплощает столь экспрессивно, так радикально меняет голос и пластику, что создается ощущение присутствия на сцене нескольких человек одновременно. Актер вертится волчком и стоит на голове. Играя Бетховена, пропускает струны инструмента меж зубов, чтобы чувствовать вибрацию, а после даже «жонглирует» пианино (на самом деле поднимаемым с помощью троса), как воздушным шариком.
Не обошлось без политики: в сцене допроса писателя журят, что «не препятствовал» двоюродному брату Александру присоединиться к восстанию на Сенатской площади. Есть и намеки на нашу современность. Когда Одоевский рассказывает о сюжете про музыкальную табакерку, полицейский чин осведомляется: мальчик-колокольчик — он что, юбочку надел? И добавляет, что таких, несомненно, и нужно «молоточком по голове тук-тук-тук».
Главный герой проходит с писателем путь с его рождения и заканчивая утопией о 4338 годе — идеальном времени, когда люди пришли к согласию, найдя общие черты во всех религиях, а всю скучную работу переложили на роботов. В конце спектакля персонаж Кукушкина покидает этот мир, взлетая на лонже на фоне звездного неба, куда в роли главного астрального тела волей художника Александра Барменкова вознесена и фортепианная клавиатура...