Правило пяти минут

Кинообозреватель «Труда» считает, что лента с оскаровским номинантом Райаном Гослингом в главной роли, получившая приз за режиссуру в Каннах, не без оснований претендует на статус культовой.

Хладнокровный молчун с непроницаемым лицом упакован в куртку со скорпионом на спине и не имеет другого имени, кроме обозначения его профессии: Драйвер, то есть шофер. Трюки на съемочной площадке поддают лишь малую долю адреналина в его кровь. Основная часть приходится на заведомо преступные ангажементы. У Драйвера железное правило: ждать подельников в машине ровно пять минут, после чего уезжать. Он не хочет знать ничего лишнего о нанимателях и вообще предпочитает общению с кем бы то ни было возню с гоночными тачками в автомастерской. Или же просто катается в одиночестве на машине по ночному Лос-Анджелесу и слушает вкусный саундтрек.

Но однажды надежную защиту Драйвера пробивает милая соседка в исполнении трепетной Кэри Маллиган: ее муж в тюрьме, она рада дружеской поддержке. Герою Гослинга девушка активно нравится, однако он упорно держит с дамой сердца дистанцию. И даже предлагает помощь ее супругу, которого взяли в оборот криминальные дружки. Шоферу приходится нарушить собственные правила — насчет пяти минут и того, чтоб ни во что не вмешиваться, помимо кручения баранки и дачи по газам. В результате шаткое экранное равновесие разряжается пальбой и погонями.

Райан Гослинг настолько избаловал публику филигранным исполнением предыдущих своих ролей, что многие приняли как должное очередную, сыгранную в «Драйве». Между тем актер оттачивает здесь свой минималистский шик до предела. Без слов и лишних жестов Гослинг сперва убеждает нас в искренности чувств и природной доброте своего персонажа — и тут же, легким движением подвернувшегося под руку молотка, разрушает героический образ, показывая, до чего на самом деле доводят человека благие намерения.

В жанровом кино мы, как правило, спокойно относимся к тому, что хороший парень мочит плохих ради защиты девушки. Но в «Драйве» пресловутая правда характера мешает воспринимать насилие как условие игры. Герой настолько реалистичен, что, когда он начинает вести себя жестко и, не меняясь в лице, превращается в убийцу, ему трудно простить содеянное и продолжать относиться с той же симпатией.

По поводу нарушения логики характера претензии лучше предъявлять режиссеру Рефну. Это вполне в его стиле — шокировать публику внезапными эскападами персонажей, к которым только-только проникся сочувствием. Впрочем, в большинстве случаев, вместо того чтобы отвернуться от взбрыкнувшего героя, невольно начинаешь искать ему оправдания.

Райан Гослинг: «Мой супергерой не может убивать нежно»

Корреспонденту «Труда» удалось по-общаться с исполнителем главной роли в фильме «Драйв».

— Райан, на вашем счету выдающиеся роли в артхаусном кино. Что для вас «Драйв» — попытка расширить палитру, заступить на территорию жанра?

— Я всегда хотел сыграть супергероя. Но пока раздумывал, всех хороших персонажей комиксов уже разобрали. А здесь представилась возможность создать кого-то нового. Драйвер, в сущности, занят тем же, чем и другие супергерои, — самоидентификацией! Он узнает себя настоящего. И костюм характерный у него есть — куртка со скорпионом.

— Знатоки истории рок-н-ролла вспоминают байкерский музыкальный фильм 60-х годов «Бунт скорпиона», где обыгрывались культовые фигуры Джеймса Дина и Марлона Брандо.

— Этот образ я всегда держал в голове. Кроме того, куртка Драйвера напоминает другую, из змеиной кожи, что была у Николаса Кейджа в фильме «Дикий сердцем».

— Говорят, вы подключились к этому проекту раньше режиссера, более того, сами выбрали постановщика.

— Мне дал почитать сценарий продюсер Марк Платт. И сказал, что я могу выбрать любого режиссера, который на это подпишется. Такое в моей жизни случилось впервые. Я пересмотрел много фильмов, думая, кто мог бы снять «Драйв». И когда увидел «Вальгаллу: Сагу о викинге» Рефна, то понял, что Николас подошел бы идеально. «Вальгалла» — это же поэзия, серьезное искусство. И вдруг посреди этого искусства главный герой вспарывает брюхо своему визави и выпускает тому кишки! Помню, люди в зале начали смеяться — должно быть, не знали, как еще отреагировать на такую неожиданность. У Николаса свой особенный, ни на что не похожий стиль.

— Ваш персонаж в «Драйве» тоже только что целовал девушку — и в следующую секунду на ее глазах разбивает молотком голову плохому парню. Не мог бы он убивать как-то полегче, не столь натуралистично?

— Нет, не мог! Драйвер именно таков: внутри него бездна, темная сторона. И если вы полагаете, что он мог убивать нежно, вы, выходит, не поняли его истинной природы.

— А вам работа над столь неоднозначным характером далась легко?

— Признаться, она превратилась в сплошную релаксацию. Незадолго перед тем я снимался в фильме «Голубой Валентин» (драма режиссера Дерека Кьянфранса о любви и разрыве молодой семейной пары, пользовавшаяся большим успехом у критиков. — «Труд»). Работал там с энтузиазмом, было много импровизации, отличная атмосфера, но — столько разговоров! А потом во время продвижения картины приходилось давать интервью и опять говорить, говорить… У вас, у журналистов, вечно такие вопросы, что чувствуешь себя будто на приеме у психотерапевта. Вы все время что-то записываете, и во всем, что я должен сказать, вам надо найти скрытый смысл… Словом, я устал болтать. А тут такая удача — большую часть роли можно было играть молча.

— Как же это возможно — соз-давать центральный образ в картине без помощи слов?

— Для этого должно быть соответствующее окружение. Те, кто будет говорить за вас. Нам повезло с кастингом: Альберт Брукс, Рон Перлман, Брай-ан Крэнстон, Кэри Маллиган, Кристина Хендрикс: Всех могу перечислить. Это они подарили мне возможность помалкивать.

— Хотя в фильме немало экшна, ваш персонаж значительное время проводит один за рулем, слушая музыку. Как удается сохранить, простите за каламбур, драйв ленты во время этих «спокойных» сцен?

— По-моему, самое интересное и полезное в любом фильме — это наличие пространст-ва. Публике нужен простор для трактовки, возможность отдаться собственным размышлениям. При этом и для актера, и для его персонажа, конечно, будет поражением, если у вас, у зрителя, появляется время думать не о происходящем, а о каких-то посторонних материях. Наше кино подпитывалось реальными обстоятельствами. После нашей первой встречи с режиссером я отвозил его домой, мы слушали радио, и Николас вдруг сказал: это будет фильм про парня, который рулит на своей тачке по ночному городу и слушает поп-музыку. Так и получилось.

— В какой степени режиссер Николас Виндинг Рефн предоставлял исполнителям свободу на съемках?

— Николас отдал многое на откуп нам, актерам. Мы размышляли над трансформацией моего персонажа и придумали, что вначале Драйвер — такой высокомерный, гордый, закрытый, весь в себе. До тех пор, пока не перестает сопротивляться влюбленности. Тогда он уже понимает, что не должен стараться быть загадочным, интересным, строить из себя кого-то. Ему достаточно просто быть, присутствовать рядом с человеком, который ему понравился и доверился.

— В жизни вы кажетесь куда более открытым, чем ваш замкнутый герой. Вам легко было после завершения работы над фильмом выходить из образа?

— Иногда расставаться с персонажем нелегко. Только что он вами владел — и вдруг должен исчезнуть. Порой это похоже на изгнание дьявола.

— Вы сами подумываете о том, чтобы попробовать себя в режиссерской профессии?

— На самом деле я страшно доволен теми режиссерами, у которых снимался и к которым мне повезло вернуться снова. Для меня важно быть режиссеру другом. И вообще режиссерский стиль в фильмах меня всегда гораздо больше трогает, чем актерское исполнение. Восхищаюсь людьми, обладающими собственным видением и способными реализовать воображаемое в некую реальность. И от обращения к режиссуре не зарекаюсь.

— Создалось впечатление, что вы сдружились с режиссером «Драйва». Продолжите сотрудничество?

— Мы надеемся, что будет «Драйв-2». И еще римейк фантастического «Бегства Логана». Мы с Николасом и про романтическую комедию говорили, хотя не конкретно. Пока что разделаемся с теми проектами, что уже в работе.