В 1989 году 17-летней студенткой Анна Яновская сыграла свою первую роль в фильме «Под небом голубым», который по сценарию Виктора Мережко поставил Виталий Дудин. Потом снималась не только в России, но и в Германии, Греции, Польше. На съемочной площадке работала с Ниной Усатовой, Юозасом Будрайтисом, Зиновием Гердтом, Игорем Ясуловичем, Владимиром Ильиным, Николаем Караченцовым, Сергеем Бодровым, Михаилом Ульяновым, Мариной Влади…
Но в какой-то момент Анна решила стать по другую сторону кинокамеры. Закончила Высшие режиссерские курсы, начала сама снимать кино. Сегодня на ее счету несколько ярких игровых короткометражек, одна из которых получила Гран-при в Италии, и серьезных документальных лент. И вот – ее первый большой игровой фильм…
.jpg)
Анна Яновская и Евгений Миронов в спектакле «Вишневый сад» в постановке Эймунтаса Някрошюса
– Анна, начнем с начала. Почему в свое время вы решили «завязать» с актерством?
– Я с актерской профессией не завязывала. Просто перестала предпринимать специальные усилия, чтобы быть на виду, напоминать о себе, добиваться новых ролей. Если мне суждено сыграть что-то серьезное, то я своего не потеряю. Сегодня играю в двух спектаклях, время от времени снимаюсь. Это моя профессия, мой хлеб. Но я точно помню момент, когда почувствовала некий внутренний толчок к перемене участи.
Это был 2011 год. Я снималась в сериале «Танец нашей любви», который во многом держался на моей роли. Играла по 14 часов в сутки – и все было не так: плохая история, неряшливые съемки, приблизительные диалоги, которые мы с коллегой Валерием Яременко пытались как-то приспособить под себя. «И на это я трачу свою жизнь»? – сама себе задала вопрос, испытывая в тот момент творческое опустошение.
– И как ответили себе на этот вопрос?
– Через несколько дней встретила на улице Владимира Грамматикова, у которого когда-то снималась в фильме «Осенние соблазны». Узнала, что он совместно с Александром Бородянским набирает мастерскую на Высших курсах сценаристов и режиссеров. До конца приема документов оставался один день. За этот день я написала пять обязательных письменных работ – и поступила. Училась у прекрасных мастеров. Став со временем режиссером, сняв несколько фильмов, я словно обрела свою истинную сущность. Теперь приходя на кастинги к другим режиссерам, я не чувствую вот этой наркоманской зависимости: только утвердите меня на роль! Я разговариваю с ними на равных, как с коллегами. Хотите – берите меня. Не хотите – я буду снимать свое кино.
– И сниматься в них сама…
– В принципе, я не люблю сниматься в своих фильмах. Сыграла в одной из своих короткометражных лент только потому, что актриса заболела. Но я бы не исключала и такого поворота событий. Кто знал о прекрасной актрисе Наташе Кудряшовой, пока она в качестве режиссера не сняла сама себя в фильме «Пионеры-герои»? Все увидели ее в этой картине и ахнули. А потом случился ее недавний актерский триумф в фильме «Человек, который удивил всех», за который она получила приз в Венеции. Я верю, что судьба меня правильно ведет по жизни. И где-то на седьмом круге подсознания согреваюсь мыслью, что моя главная роль еще впереди.
– Но пока вы с головой ушли в режиссуру. Мне в качестве члена жюри критики посчастливилось награждать вас за документальный фильм о трагедии затопленного Крымска. Как эта лента случилась в вашей судьбе?
– Это не я сняла картину, это она сама меня нашла. Я была на фестивале «Киношок» в Анапе. Училась в то время на режиссерских курсах. В качестве домашнего задания нужно было снять фильм «Как я провела это лето». Озиралась по сторонам в поисках материала. Алексей Балабанов представлял публике свой последний фильм «Я тоже хочу». Больше ничего интересного не происходило. И тут в нашей актерской компании появился человек. Он оказался начальником штаба помощи пострадавшим в Крымске. Трагедия произошла накануне, о ней были скупые информационные сводки. Он пригласил нас съездить в Крымск, чем-то помочь людям, поддержать их в трудную минуту.
Мы сели и поехали, это оказалось недалеко – всего 40 километров. И попали в другой мир. Я бы назвала это место адом на земле. Мы увидели большое количество обездоленных людей, лишившихся жилищ, крова над головой. У многих из них погибли родные. Я видела матерей, у которых вода вырвала из рук и унесла в пучину детей. Меня все это затронуло вживую. Люди были необыкновенно открыты. Говорили, не боясь, правду о произошедшем. Негодовали, что их не оповестили о возможной катастрофе, проклинали местную власть. У меня был с собой фотоаппарат, я что-то снимала на видео.
Когда мы вернулись в Анапу, обнаружила в пансионате людей, непохожих на фестивальную публику. Это оказались люди из Крымска, у которых вода подчистую снесла дома. Их временно поселили в близлежащие пансионаты, в том числе и к нам. Я стала снимать их исповеди. В итоге сделала ни на что не претендующий студенческий 25-минутный фильм, который, тем не менее, показали на нескольких фестивалях и даже наградили.
– Но я видел ваш часовой фильм об этих событиях…
– Да, после показа на фестивале «Святая Анна» ко мне подошел продюсер Михаил Зильберман и предложил развернуть мою учебную работу в большой фильм, проследить, как сложились дальше судьбы моих героев. Я снова поехала в Крымск, но уже с группой. Жила у своих героев, снова снимала их. Так появился на свет фильм «Десять сантиметров жизни». Вы в курсе ситуации, а для читателей газеты сообщу, что десять сантиметров -- это пространство между краем воды и потолком. Люди плавали в холодной воде в затопленных домах и дышали вот этими спасительными сантиметрами оставшегося воздуха, чтобы выжить.
- Вы разобрались в причинах трагедии?
– У меня не было такой задачи, я не снимала журналистское расследование. Мое кино получилось о людях, переживших трагедию. А по большому счету, – о непотопляемости русского народа. Боль о пережитом никуда не ушла, но они продолжают жить, строить, любить.
– Пора уже поговорить о фильме «Интересная жизнь», который, насколько я знаю, тоже начинался как документальный, а превратился в игровой…
– Лет пять назад я услышала от коллег Андрея Шемякина и Олега Иванова о буме якутского кино. Там ежегодно снимается порядка 50 фильмов, люди в 45-градусные морозы ходят на свое кино, заполняют залы. Многие одержимы кинематографом, собираются по вечерам в кафе, придумывают сценарии, живут интересной жизнью. Мне стал интересен этот феномен, я решила снять об этом документальную картину. Подумалось: вдруг и в Москве, Питере люди начнут ходить на родное российское кино…
.jpg)
Яновская в Якутии на съемках фильма «Интересная жизнь»
Наш замысел поддержал тогдашний глава Якутии Егор Борисов и мэр Якутска, а ныне руководитель республики Айсен Николаев. Они распорядились помочь нам с авиабилетами, гостиницами, другими оргвопросами. Но пока их решение спускалось вниз по административной цепочке, стали возникать препятствия. Одним из них стало требование предъявить сценарий. Я пыталась объяснять, что в документальном кино не может быть жесткого сценария. Мол, есть некий общий замысел, сюжетный каркас, но мы будем снимать «жизнь врасплох». Не сработало.
Тогда я привлекла на помощь замечательного якутского режиссера Сергея Потапова, с которым мы в свое время учились в мастерской Марка Захарова. Он ставит яркие спектакли, снимает удивительные фильмы, его называют в республике «якутским Тарантино». Потом к нам примкнули якутский кинорежиссер Костас Марсан, который организовал для нас первую, ознакомительную поездку в Якутск, и московский актер, шоумен Алексей Юдников, ставший главным героем фильма.
.jpg)
Кадр из фильма «Интересная жизнь»
Вместе мы сочинили историю о столичном актере, которого вызывают на съемки в Якутию. Его там никто не встречает, пригласивший его режиссер уехал на охоту, и наш герой то ли теряется, то ли растворяется в местных просторах и обычаях. Словом, начинали мы фильм про феномен якутского кино, а получился в итоге рассказ о феномене Якутии как таковой - о ее традициях, верованиях, природных и человеческих богатствах. Хотелось избежать пафоса, поэтому придумали много забавных эпизодов и сцен.
– Этот сценарий устроил чиновников?
– Были кое-какие трудности, но в итоге я благодарна своим оппонентам и советчикам, они помогли мне четче определиться с замыслом и жанром фильма. Я поняла, что для съемок полноценного документального кино мне надо прожить в Якутии несколько лет, стать здесь своей, только тогда местные люди, немногословные и осторожные, как многие северные народы, поверят мне и откроются. Поэтому пришлось изобретать некий гибридный жанр – на стыке игрового и документального кино.
Ведущий якутский оператор Семен Аманатов (фильм «Царь-птица», который он снимал, получил Гран-при Московского международного кинофестиваля) отвечал в нашем фильме за игровые сцены. А Инна Омельченко на небольшую камеру ловила «врасплох» окружающую нас непричесанную жизнь, которая сильно отличается от московской жизни. Например, в Якутии в начале всякого серьезного дела надо покормить оладушками землю, реку – иначе удачи не будет. Самое удивительное, что они верят в это. В конце концов, поверила и я.
Когда закончились съемки, моя задача состояла в том, чтобы отснятый материал, игровой и документальный, органично, без швов соединить в цельное художественное высказывание. И мы с замечательным режиссером монтажа Сергеем Ивановым буквально соткали этот так трудно давшийся, но дорогой для меня фильм.
– Который, добавлю от себя, уже получил ряд призов на фестивалях, а на днях был показан в Доме кино. Ажиотаж, по словам Виктора Мережко, представлявшего «Интересную жизнь» зрителям, был как на фильмах Михалкова. Чем думаете заниматься дальше?
– В марте лечу в Иран представлять «Интересную жизнь» тамошней публике. А в апреле – европейская премьера в Мюнхене. У картины есть международный дистрибьютор, надеюсь, наше кино посмотрят во многих странах мира. Параллельно ищем российского прокатчика. Мне кажется, наш фильм заслуживает того, чтобы его увидел широкий зритель.
Есть мысли и о новой работе. Вместе с моим педагогом, замечательным сценаристом Александром Бородянским написали комедию о юной девушке-киллере, которая приезжает в Москву мстить своим обидчикам. На главную роль ищу яркую, дерзкую актрису, чем-то похожую на 16-летнюю Оксану Акиньшину.
– А для вас в новом фильме роль не найдется?
– Может, и найдется. Поживем – увидим.
