С Сергеем ОКУНЕВЫМ, более 40 лет работающем хранителем фондов музея-памятника, мы встретились в подвале Исаакиевского собора, где в годы Великой Отечественной укрывали от бомб и снарядов бесценные сокровища музеев Ленинграда и пригородов. Теперь здесь экспозиция, посвященная подвижническому подвигу. В комнате возле буржуйки и осколка зажигательной бомбы хорошо говорится про удивительные тайны, которые открывает реставраторам и исследователям знаменитый собор.
С1990 года проводятся колоссальные работы по восстановлению стен, — говорит Сергей Николаевич. — Они 5-метровой толщины, но там, где раскачивался 32-тонный колокол, трещины доходили до двух метров. Была восстановлена наружная мраморная отделка. Очистили подвал, где было 12 дровяных печек, привели в порядок чердак. Наконец, дошли до внутреннего убранства собора, занялись живописью на стенах. Сейчас идет реставрация алтарей, где потолочные росписи на высоте 49 метров. Задача — обеспечить сохранность Исаакиевского собора в том виде, в каком он был в 1858 году, в момент освящения.
Считается, что сегодняшние технические возможности облегчают решение задачи. Но не все так просто. Когда строился собор, была одна техника, потом она изменилась — и мы перестали понимать, как он был возведен. Два года назад реставраторы наткнулись на пустоту в южном алтаре. Вскрыли стену и обнаружили дымоход, но внизу не нашли, откуда он идет. Среди документов, подписанных Монферраном, есть небольшой чертеж с шаблоном для установки камина. Сейчас ломаю голову над этой загадкой. Одной из многих.
В стенах каждого из трех алтарей обнаружили бронзовые ящики для хранения церковной утвари. Когда в Екатерининском приделе вскрыли такой ящик, то увидели, что он битком забит папками с засекреченными документами конца 1930-х годов. Протоколы заседаний парткома располагавшегося здесь антирелигиозного музея, брошюры с грифом «Только для членов ВКП(б)», решения партконференций. Почему засекречивали партийные документы в мирное время? Ощущение «кругом враги», шла подготовка к финской кампании.
В Ленинграде в 1938-1939 годах было объявлено военное положение. Отец рассказывал, что после работы партийным активистам выдавали оружие, они дежурили во дворах, в темных переулках — с правом стрелять без предупреждения, потому что в условиях затемнения начались грабежи. Военное положение ввели на всех предприятиях, в том числе в музеях. Строжайшая трудовая дисциплина: отлучаться с работы — только по указанию руководства. Плюс тотальная слежка друг за другом. Мы обнаружили несколько папок с доносами. И протоколы заседания парткома с обсуждениями судеб двух директоров Исаакиевского собора. Члены парткома дотошно обсуждали их биографии, задавали провокационные вопросы...
Профиль антирелигиозного музея, который был в стенах Исаакиевского собора, менялся чуть не каждые полгода. Выгоняли и сажали все руководство, каждый раз ссылаясь на новые установки. Союз воинствующих безбожников отличался крайней агрессивностью. Они все доводили до абсурда: предлагали свалить крест с собора и поставить громадный анемометр для измерения направления и скорости ветра, потом вдруг захотели поставить телескопы... И вся эта возня, конечно, отражалась на судьбе музея.
Вообще-то собор много старше, чем принято считать. В 1705 году Петр I решил чертежный амбар Адмиралтейства перестроить в храм — поскольку в городе уже была «Адмиралтейств-коллегия и модельная комора для чертежей». И вот деревянный амбар переделали в храм длиной 18 и шириной 9 метров. Деньги на строительство первого храма в 1707 году преподобного Исаакия Далматского были выделены из средств, отпускавшихся на содержание флота. И все документы по собору дальше шли по Министерству морского флота: оплата священников, приобретение вина для причащения, ремонт, подарки священнослужителям за то, что они освящали каждый спускаемый корабль. Исаакиевский собор ни одного дня церкви не принадлежал, это всегда была собственность государства.
Кстати, в бывшем амбаре в 1712 году венчался Петр I. Почему? В архивах я отыскал петровский указ о том, чтобы гражданские мероприятия проводить по месту жительства. В то время царь был «прописан» как шкипер Петр Алексеев на Адмиралтейской стороне. Поэтому не стал венчаться даже в Петропавловском соборе, который был посвящен Романовым. Чтобы свой же указ не нарушать, венчался в этой церквушке.
Второй храм был построен там, где сейчас стоит Медный всадник. В 1714-м, когда стало понятно, что шведы на Петербург напасть не смогут, царь повелел Трезини создать собор, приличествующий столице России. Заложили храм на берегу Невы, без учета гидрологии, и через какое-то время он начал сползать в реку. Мучились, переделывали, собор дважды горел. Наконец, уже Екатерина в 1758 году издала указ найти новую площадку для постройки собора. Пригласили итальянца Ринальди, определили место, стали возводить третий Исаакиевский собор. Закончили при Павле I. А уже в 1802-1803 годах собор начал разрушаться. Вместо мрамора его облицевали кирпичом, внутри не просушили, и на верующих стали падать куски штукатурки во время богослужения... А Монферран построил уже четвертый собор.
После победы над Наполеоном Александр I повелел разработать новый проект Исаакиевского собора. В условиях конкурса содержалось требование сохранить алтари. Первый конкурс прошел в 1816-м, но никто не сумел вписать алтари. Через два года объявили второй конкурс. И тут приехал гениальный Монферран. Видимо, не слишком надеясь получить заказ, он представил свой проект на двух листочках. Но ринальдиевские алтари оказались настолько удачно вписаны, что из 24 проектов Александр I выбрал именно этот.
Монферрана назначили ведущим архитектором Министерства двора, положили зарплату 8 тысяч в год. В ту пору помощником Александра I был Бетанкур. Он прекрасно зарекомендовал себя в Европе, и в России его назначили министром дорожного и подземного строительства. Так вот, подземные строения Бетанкура до сих пор работают. Под Сенной площадью, например, им построено самое большое хранилище, и с ним все в порядке. Бетанкур взял шефство над Монферраном и помог с техническими решениями. При строительстве использовались новые методы, в частности монолитные колонны, строение купола, защита от подземных вод.
Мало кто знает, что купол Капитолия в Вашингтоне построен по чертежам Исаакиевского собора. Я в Библиотеке Академии наук нашел архивные документы, по которым мои ученики сделали макет Капитолия. Он красуется в музее рядом с макетом купола нашего собора. Так что символ американской столицы можно считать копией питерского Исаакия, — заключает свой рассказ Сергей Николаевич Окунев.
