Больше всего он не хотел, чтобы его "лакировали", изображали каким-то "сверхчеловеком". "У меня, как и у других людей, много ошибок, - писал в своем дневнике. - Есть и свои слабости. Не надо идеализировать человека... А то неприятно получается, как будто бы я такой паинька, такой хорошенький, что тошно становится". Можно только поражаться прозорливости генерала Николая Каманина, помощника Главкома ВВС, руководившего всеми работами по подготовке космонавтов, и других причастных к предстоящему запуску должностных лиц, разглядевших в молодом лейтенанте и внутренний потенциал, и природный ум (Юрий был "простой", но отнюдь не прост), притягательные личные качества.
Еще 18 января 1961-го межведомственная экзаменационная комиссия, оценившая подготовку первой группы космонавтов на "отлично", рекомендовала следующую очередность полетов: Гагарин, Титов, Нелюбов (он, входивший в первую тройку, так и не полетел: был отчислен из отряда из-за надменного поведения при стычке с военным патрулем, сильно переживал и погиб, попав в нетрезвом виде под поезд на Дальнем Востоке. - В. Г.), Николаев, Быковский, Попович. Но это была, так сказать, прикидка, в последующие месяцы все можно было не раз изменить. Тем более что сомнений у генерала было немало. До старта оставалась неделя, а Каманин все еще не принял решения. Он не скрывал в дневнике (опубликованном через 13 лет после его смерти под названием "Скрытый космос") своих мучительных раздумий: "Меня неотступно преследует одна и та же мысль - кого послать в первый полет, Гагарина или Титова? И тот, и другой - отличные кандидаты, но в последние дни я все больше слышу высказываний в пользу Титова, и у меня самого возрастает вера в него... Титов обладает более сильным характером... Есть еще несколько дней, чтобы окончательно решить этот вопрос. Трудно решать, кого посылать на верную смерть, и столь же трудно решить, кого из двух-трех достойных сделать мировой известностью и навеки сохранить его имя в истории человечества".
3 апреля 1961-го Юрий Гагарин, Герман Титов и Григорий Нелюбов (второй дублер) записали на магнитофон свои речи перед будущим космическим стартом. В этот же день президиум ЦК КПСС принял секретный документ, разрешающий полет человека в космос. И только 8 апреля на закрытой Госкомиссии было принято окончательное решение, что первым полетит Гагарин. На следующий день, за трое суток до старта, Каманин объявил об этом Юрию и Герману.
И вот 12 апреля трехсоттонная ракета "Восток" подняла первого землянина на высоту 327 километров (в апогее), открыв эру пилотируемых космических полетов. При выведении "шарика" на орбиту на несколько секунд пропала связь с Гагариным (чуть позже выяснилось: один наземный пункт передавал корабль другому), нервы у всех были на пределе, и Сергей Королев (главный конструктор) разволновался не на шутку. По свидетельству Каманина, у Королева "руки дрожали, голос срывался, лицо перекашивалось и изменялось до неузнаваемости". Но в целом полет прошел нормально. А когда после сделанного вокруг Земли витка включилась на корабле программа возвращения, 10 тревожных минут пришлось пережить уже самому космонавту. Вот отрывок из некогда секретного послеполетного доклада Гагарина: "После выключения ТДУ (тормозной двигательной установки. - В. Г.) корабль начал вращаться с очень большой скоростью. Все кружилось. То вижу Африку, то горизонт, то небо. Я ждал разделения (спускаемого аппарата и приборного отсека. - В. Г.). Разделения нет. Засек по часам время. Прошло минуты две, а разделения по-прежнему нет. Прикинул, что все-таки до Дальнего Востока где-нибудь сяду. Корабль продолжал вращаться. Разделение произошло только в 10 часов 35 минут, а не в 10 часов 25 минут, как я ожидал...". Однако в плотные слои атмосферы спускаемый аппарат вошел уже без приборного отсека, и дальше все шло по штатной программе...
"Звездная болезнь" не поразила космического первопроходца, у него был против нее стойкий иммунитет. Ни тени высокомерия или заносчивости. Похоже, он сам очень опасался этой "болезни". И остался самим собой - таким же доступным, искренним, открытым, общительным (любил и погулять в шумной компании), отзывчивым (читал допоздна огромную почту, многим из тех, кто к нему обращался, по-настоящему помог).
- Вот лишь один пример, - говорит дважды Герой Советского Союза летчик-космонавт Борис Волынов, живущий в квартире, соседней с гагаринской, стенка к стенке. - Одной женщине потребовалась операция, которую могли сделать только в Институте Вишневского. Попасть туда и раньше-то было очень трудно. С последней надеждой обратились к Гагарину. Он сказал, что постарается "посодействовать". Когда к нему в гости пришли Александр Александрович Вишневский и Сергей Павлович Королев (им, как и другим выдающимся личностям, было интересно общаться с Юрием), просьба была передана медицинскому "светилу". Вишневский не только положил женщину в клинику, но и сам сделал ей операцию.
У Юрия, с которым нас связывали доверительные, можно сказать, дружеские отношения, продолжил Волынов, было редкое свойство - он как бы обогревал своим теплом окружающих. Помню, как-то пригласили его, некоторых других космонавтов и меня на охоту. Естественно там, как водится, было приготовлено богатое угощенье. Бутылок со спиртным на столе - целая выставка. Юрий беспрерывно чокался, но лишь слегка пригубив, ставил бокал на стол. Отвечал на многочисленные вопросы, с юмором рассказывал разные истории, но сам поесть толком так и не успел. А среди блюд, должен сказать, была очень вкусная жареная печенка. Гагарин даже не попробовал ее. Когда возвращались к машине, он спросил меня, хороша ли была печенка, и признался, что остался голодным. Я вернулся к столу, но печенки уж не было. Взял бутерброды, чтобы хоть их Юра пожевал в автомобиле... Вообще, меня нередко поражали его непоказная скромность, совестливость. Как-то он в Звездном, обливаясь потом, тащил на шестой этаж (лифт не работал) тяжеленный приемник в подарок друзьям. Ему посоветовали поручить подъем "груза" солдатам местной воинской части, но Гагарин лишь отмахнулся: "Не такой уж я барин...".
И еще штрих. Во Франции первому космонавту подарили дорогую спортивную двухместную машину "Матра". Красавица, с низкой посадкой, бордового цвета, скоростная. Однажды мы с Юрой отправились на ней в Академию имени Жуковского. "Матра" резко выделялась в потоке отечественных машин (это было почти 40 лет назад). И на подарочном авто он совершил всего несколько поездок: слишком, мол, роскошная. А пользовался черной "Волгой", которой уверенно управлял.
И Волынов, и другие старожилы Звездного говорят о первом космонавте как о человеке целеустремленном, быстро все схватывающем, трудолюбивом и самостоятельном. Он мог бы вырасти, скажем, в крупного руководителя космической отрасли. На эту роль, по признанию Каманина, его и готовили. При Гагарине-руководителе, уверяли меня в Звездном городке, наша космонавтика продолжала бы по-хорошему удивлять мир. Он сумел бы объединить вокруг масштабных целей, "заразить" творческим поиском конструкторов, ученых, доказать "наверху" важность новых программ. Не боялся начальства, имел внутренний "стержень", был, что называется, органичным патриотом. И хотя шел на компромиссы, но в принципиальных вопросах позицию отстаивал жестко.
Да, трепета перед начальством Гагарин не испытывал. Он был ориентирован на внутреннюю свободу, его тяготила жесткая опека "сверху". А надзор был неусыпный. Чтобы заночевать у родственников (например, в семье сестры жены), он должен был брать разрешение у Каманина. Иногда ему все это чертовски надоедало, и в нарушение запретов поступал (не без вызова) как хотелось. Не отказывался от долгих застолий с друзьями; вдруг позволял себе озорные мальчишеские выходки (например, взял и перелез со своего балкона в квартиру Титова). А знаменитый шрам над левой бровью, рассказывали знающие люди, появился после того, как Юрий неудачно выпрыгнул со второго этажа в санатории "Форос" из комнаты, где он был с медсестрой Аней ("ничего такого" и не произошло...), когда в дверь постучали... Космонавт зацепился за виноградную лозу, ударился о цементный бордюр на земле и пробил надбровную кость. На открытии XXII съезда КПСС его естественно не было (выздоравливал), и американские СМИ сообщили, что "Гагарин заболел лучевой болезнью". А когда он вновь появился на публике со шрамом на лице, официальное объяснение было таким: держал на руках дочку, споткнулся, упал... Впрочем, почти вся Москва знала (по слухам) истинную причину и сочувствовала Юрию. Все это лишь прибавляло симпатии. Его любили таким, каким он был, видели в нем "своего"...
Обаяние первого орбитального пилота затронуло и вождей. 31 октября 1962-го, учитывая доносы работников КГБ, на закрытое заседание президиума ЦК КПСС был вынесен вопрос "О нескромном поведении космонавтов" (Гагарина, Титова, Николаева, Поповича). Однако после начала заседания Никита Хрущев, симпатизировавший Гагарину, неожиданно снял вопрос с рассмотрения.
Юрия тянуло к людям сильным, независимым. Один из его приятелей - Анатолий Утыльев, занимавший в те годы должность помощника начальника НИИ авиационной и космической медицины и имевший широкие связи в артистической среде, рассказал мне неизвестные подробности встречи двух "звезд", двух народных любимцев - Гагарина и Высоцкого:
- Утром первого января 1964-го или 1965 года в квартиру инженера Валерия Сергейчика в Звездном городке пришел Гагарин. Все еще спали после шумной новогодней ночи, я по привычке встал рано. "Знаешь, - сказал Юра, - мне вчера подарили необычную магнитофонную кассету - какой-то парень поет просто потрясающе. Давай послушаем...". И он врубил магнитофон так, что ребята (а в квартире были Николаев, Хрунов, кто-то еще) тут же забыли про сон. Я сказал Гагарину, что знаком с певцом, - это Высоцкий, артист театра на Таганке. Юра тут же попросил и его познакомить с актером. Встреча двух кумиров состоялась в мае в моей квартире в Москве в Проточном переулке. Был теплый субботний день. Гагарин приехал из Звездного с друзьями на своей черной "Волге", а Высоцкий с гитарой - на метро. Они крепко, по-мужски обнялись и, по-моему, сразу понравились друг другу. Юра сказал, что Володины песни производят на него сильное впечатление. Оживленный разговор продолжился за столом. Произносили, конечно, и тосты, но Высоцкий пил только сок - он был "в завязке". Зато песен спел множество, Володя в тот день был явно в ударе. Засиделись допоздна. Договорились почаще встречаться. Но больше, по-моему, Юрию и Володе не суждено было свидеться...
Гагарин погиб в авиакатастрофе вместе с Владимиром Серегиным 27 марта 1968-го во время тренировочного полета на учебном истребителе УТИ МиГ-15. Многие высокие руководители заранее предупреждали, что "нельзя рисковать "Колумбом Вселенной"; он не должен больше летать ни в космос, ни на истребителях. Гагарин был возмущен такой позицией. "Я не хочу быть музейным экспонатом, - необычно горячо говорил он мне в апреле 1966-го. - Космонавт должен летать в космос, это для него так же естественно, как дышать. Можно ли запретить дышать?! Приложу все силы, чтобы полететь". И он готовился. После выполнения 27 марта задания на двухместной "спарке" Юрий Алексеевич должен был приступить к самостоятельным полетам на МиГ-17...
Труднее всех переживала горе Валентина Ивановна. Она старалась держаться, но ее безучастный, отрешенный взгляд очень беспокоил медиков. "Валя, - сказал ей Каманин, - утешить тебя нельзя, и мы не будем пытаться это делать. Но все просим тебя не забывать о ваших с Юрием детях. Ты обязана жить ради того, чтобы воспитать дочерей достойными памяти и славы Юры". И она с честью справилась с этой задачей. За дочерей (они уже взрослые, каждой за 40) не стыдно. Скромные, трудолюбивые, самодостаточные. Избегают бесед с журналистами о своем знаменитом отце. У каждой своя семья, живут не в Звездном, где осталась Валентина Ивановна, а в Москве.
Младшая, Галина Юрьевна - кандидат экономических наук, доцент, преподает в Российской экономической академии имени Плеханова. (Многие студенты и не догадываются, что она дочь первого космонавта; Юля, сотрудница кафедры региональной экономики, случайно узнала об этом только через год, до этого думала, что доцент - однофамилица знаменитого человека). Сыну Галины Юрьевны - Юрию, внуку Валентины Ивановны, уже 14 лет.
А старшая дочь Гагарина, Елена Юрьевна - кандидат искусствоведения, генеральный директор музеев Кремля. Ее дочке Кате - почти 17. Она живет большей частью в Звездном, у бабушки, с которой очень дружна. Здесь же заканчивает школу. Повзрослела, Катю уже несколько раз видели с молодым человеком.
...Каждый год 9 марта, в день рождения Юрия Гагарина, космонавты приезжают в село Клушино Смоленской области, откуда начался жизненный путь первопроходца Вселенной. По заведенному ритуалу останавливаются у "гагаринского" колодца и по очереди пьют воду из ведра. "Вроде бы ничего особенного - выпил студеной водицы, но что-то в груди... Юра с нами", - говорит Борис Волынов.