В прокат вышел фильм «Икона сезона» — лента о праздных людях, живущих в глянцевом, стерильном мире, который начинает стремительно рушиться, как только в нем появляется настоящая любовь. Одну из главных ролей — успешной гламурной телеведущей — исполнила замечательная актриса Екатерина Климова. «Труду» она рассказала о том, какое место любовь занимает в ее жизни.
— Катя, что происходит с фильмом «Икона сезона»? Его показывали в конкурсе «Кинотавра» еще в 2011 году, а в прокат он пошел только сейчас.
— Наверное, продюсеры искали наиболее удачное время, чтобы его выпустить. С этим фильмом длинная история: я снималась до беременности, во время и после. Сейчас моему младшему сыну Корнею уже четыре года, и только сейчас фильм выходит в прокат. Это не единственная картина, которая так долго лежит на полке, но эта, похоже, побила все рекорды. Такой кинопроцесс.
— Ваша героиня — телеведущая. Вы тоже когда-то работали на телевидении. Это вам помогло справиться с ролью?
— Профессии актрисы и телеведущей во многом схожи: они публичные, требуют стопроцентной отдачи. Но между ними есть разница. Те, кто вертится в шоу-бизнесе, работают на свое лицо, на узнаваемый имидж. А артист, как мне кажется, это существо безликое.
— Вы бы хотели еще поработать на телевидении?
— Возможно. Сделать авторскую передачу, например. У меня много таких проектов: и поставить спектакль в качестве режиссера, и преподавать в театральном училище: Можно еще стать прекрасной бабушкой. Но это мысли о том, куда развиваться дальше, а пока я актриса.
— А что вам больше всего нравится в этой картине?
— Атмосфера. Она такая небытовая, даже мифологическая, хотя история основана на реальных событиях. В этой картине есть нелицеприятные вещи. Не все любят смотреть на себя в зеркало, наблюдать за своими отрицательными качествами. Но о них тоже нужно знать. Я играла в спектакле «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?» про времена американской Великой депрессии. На него тяжело ходил зритель, и в какой-то момент продюсеры закрыли этот проект, но сейчас у меня многие спрашивают, почему не идет этот спектакль. Многие тяжелые, психологически сложные вещи врезаются в память.
— В фильме «Икона сезона» так много говорят о любви, так часто произносят это слово, что оно практически теряет свой смысл.
— Думаю, что так происходит не только в нашем фильме, но и в жизни. Важно понимать, что стоит за словами и поступками человека. Режиссеры фильма Сережа Швыдкой и Фуад Ибрагименков — дебютанты, но очень тонко это чувствуют. Зачем показывать страдающего человека в слезах и кричащего о своем горе на каждом углу? Человек может просто чистить картошку, а зрителю будет понятно, что творится у него в душе. Мне кажется, так и в нашем фильме: тема любви проникает в зрителя через какой-то
— А вы со своим актерским и семейным опытом можете сказать, что такое любовь?
— Любовь — это то, что даровал Господь, ради чего мы, собственно, и пришли на этот свет. Мы все к ней стремимся, бежим от нее: Мне кажется, постичь любовь невозможно: сколько бы ни писали о ней стихов, сколько бы ролей ни играли. Наверное, любовь — не результат, а процесс, поэтому так просто о ней не скажешь.
— Катя, у вас трое детей и при этом с каждым годом все больше ролей. Как вы все успеваете?
— Я снималась в короткометражке из альманаха «С Новым годом, мамы!» как раз на эту тему: играла роль работающей мамы. Эта история очень точная, и когда я только читала сценарий, уже думала, что, наверное, мамы, которые этот фильм увидят, начнут больше времени посвящать детям и меньше работать. Но я потратила на съемки в этом фильме 15 дней, буквально отобрав это время у своих собственных детей. Вот кто может это рассудить? Когда я стою перед таким выбором, то, как и моя героиня из фильма, задаю себе единственный вопрос: скажут ли мне мои дети спасибо за ту работу, которая меня с ними разлучила?
— Вы имеете в виду качество роли и фильма?
— Не только. Еще есть банальная забота о завтрашнем дне. Детей нужно кормить и одевать. И дать им хочется только самое лучшее.
— А ваши дети не обижаются, что вас часто нет рядом?
— Ужас, наверное, в том, что они тоже к этому привыкли. Им не с чем сравнивать, у них же не было других мамы и папы. Они не знают всех своих прав на родителей. Есть еще один момент — такая возрастная переоценка ценностей. Когда ты становишься старше, начинаешь больше ценить прошедшее. В молодости ты думаешь о карьере, о любви, а с возрастом начинаешь осознавать, что лучшее из того, что ты сделал, — это твои дети, которые уже выросли и стали жить своей жизнью. Возможно, отсюда эта распространенная черта у бабушек и дедушек — уделять много внимания внукам в качестве такой своеобразной компенсации за собственных детей. Эта проблема с недостатком внимания к детям вечная. В царские времена у детей тоже были мамки и няньки, хотя их матери и не работали, а проводили досуг в мыслях о балах и нарядах. И никто их не обвинял и не осуждал. Родители уезжали в оперу, а мальчик оставался с Ариной Родионовной.
— Наверное, вы точно не хотите, чтобы ваши дети пошли по стопам папы и мамы и стали артистами?
— Я так скажу: мы в них это не провоцируем, пытаемся идти от их способностей. В основном занимаемся домашним образованием, ездим к замечательному педагогу Александру Всеволодовичу Кузнецову. Он потрясающе общается с детьми! Никогда не вдалбливает в учеников даты и факты, а пытается объяснить самую суть. Этого, например, очень не хватало мне. Я помню, что после школы был ужасный сумбур в голове, все знания проваливались в какую-то черную яму. Теперь я понимаю, как важно, когда ребенок начинает рассуждать сам. Например, заходит разговор о лени. И вместо пустых слов мы ее рисуем, учим про нее стихи, и уже понятно, как с ней бороться.
— Расскажите тогда, как вы выбираете роли. Наверное, придирчиво относитесь к работе, раз дома дети?
— Есть разные подходы. Режиссеру Андрею Малюкову я сразу говорю «да», даже не читая сценария. Он приглашает меня из проекта в проект, надеюсь, скоро мы приступим к съемкам многосерийного фильма «Распутин». Некоторые проекты мне нравятся на стадии сценария, как было с «Иконой сезона». Даже если бюджет небольшой, соглашаешься, потому что нравится материал. Есть, конечно, и другой подход, когда тебя, грубо говоря, покупают — за большие деньги в фильмы средней руки.
— А какая роль для вас была самой сложной?
— Про роль не скажу — знаю, в какой атмосфере я становлюсь профнепригодной. Не получается играть, когда на съемочной площадке агрессивная атмосфера, хотя многие режиссеры, особенно театральные, отличаются деспотичностью: кричат, выходят из себя. Существует мнение, что артисты от этого лучше играют, у меня же все наоборот. Если вижу, что режиссер в меня не верит, вхожу в ступор.
— Вы по-прежнему играете в театре, в антрепризных постановках. Зачем вам это?
— Да уж — вопрос. Театр — дело неприбыльное, но туда стремятся все артисты. Все хотят работать на сцене, находят время дни для репетиций, ездят со спектаклями на гастроли. Играть на сцене — это колоссальное удовольствие, ни с чем не сравнимое. Это настоящий кайф. Представляете, весь зал плачет или смеется оттого, что ты вдруг рукой махнул. Зал ахнул, замер — и это всеобщее «ах» хочется повторять и повторять. А если у тебя не получается, есть шанс все исправить на следующем спектакле, в отличие от кино. Каждый спектакль — это как прыжок в бездну: каждый раз думаешь, получится у тебя или нет. И эта реакция зала лучше любой награды. Когда выходишь на поклон и тебе хлопают стоя, в этот миг ты понимаешь: вот оно — счастье!
Наше досье
Екатерина Климова родилась 24 января 1978 года в Москве. С красным дипломом окончила Театральное училище имени Щепкина и поступила на службу в Театр Российской армии. Но широкую известность Климовой принесли роли в кино и на телевидении: сериалы «Бедная Настя» и «Грехи отцов», фильмы «Мы из будущего» и «Антикиллер Д.К.». Сейчас Екатерина замужем за актером Игорем Петренко, с которым она познакомилась на съемках сериала «Московские окна» в 2004 году. Пара воспитывает троих детей: старшую дочь Лизу (ребенок Климовой от первого брака с Ильей Хорошиловым) и двух сыновей — Матвея и Корнея.
